Извозчик - помещик

Я помню багровое зарево,
И виды с утёса горы,
Под облаком влажного парева,
Среди пелены бахромы.

Гора та была равниной,
А парево — летний зной.
Манил неистовой силой
Берёзовой рощи вой.

Кукушки уукали мягко,
И кожу ласкала дрожь,
Вдали к горизонту гладко
Толпой гомонила рожь.

Кобыла, на ней же извозчик,
Да сударь слегка молодой.
Считали русские кочки,
И голод смазливый хмельной.

— Валера! Гони кобылу!
Быстрее, ещё быстрей!
В телеге томились вилы,
Тянулся к закату день.

— Ну что вы? — Иосиф Капицин.
Маруська вон, глянь в дыму,
Зачем же в копыта спицы
Вставлять ей, я не пойму.

— Валера! Гони резвее,
Мне пива ещё на версту!

В поле звенел колокольчик,
И бился родник в лесу.
И ехал, всё ехал извозчик,
Иосифа вёз в дыму.

— Ну вот же, глядите, сударь,
Приехали ровно в срок.
Здравствуй, родная удаль,
Иосиф, возьмите оброк.

— Спасибо за честь довезти вас,
Извольте поехать назад.
Постойте! Под вами крапива,
Испортите барский наряд.

Сейчас, погодите секунду,
Косою траву скошу,
Тропинку, авось, до туда
К ступенькам в миг проложу.

С Валеры упало три пота,
Кобыла упала с ног,
И грязно-вонючая рвота
Испачкала барский порог.

Пьяный, в угаре жгучем,
Иосиф кричал на слугу:
— Бывали слуги и лучше.
Того и блюю.

На небе сияли звёзды,
Луна оголила цвета.
Я помню той ночью грозной
Пожар из другого села.

Горело одно поместье,
И с ним догорал дворянин.
Когда-то в древесной песне
Играли берёзки с ним.

Но, к счастью, тот сударь вырос,
Берёзы срубил в корнях.
Но сердце его не билось,
Его наполнял страх.

Боялся помещик чего-то,
Боялся он сам себя.
И никакая погода
Не грела его никогда.

Светились рассветные гущи,
Росою блестела трава.
И больше не веяли тучи
В деревне той никогда.