Кто думал о Любви превратно?

Когда ты стёрт, как ластик о шершавую бумагу,
где, может быть, художник иль поэт оставили любви своей портрет, кто знает?
а может кто строчил в ночи донос?
а ты увидел, вроде как всё верно, справедливо, но что-то тут не так, не то,
что сердцу твоему чувствительному мило

ни лично я, ни лично ты тут по большому счёту ни при чём.
Вселенная учтёт, конечно, наши деловые интересы,
и, насмеявшись вдоволь с нас, наплачется в плечо
своих детей, нам, (не конкретно нам с тобой) всем человекам, к сожаленью, неизвестным

смотри в глаза мои, но насквозь, сквозь меня.
не зацепись, прошу, за то, что непонятно и не свято.
зажечь огонь во мне от своего безумно жаркого огня ещё не удавалось никому,
я, может, не хочу уже того огня,
а льда и холода и успокаивающей сердце мяты

смотрю на, в трещинах и в мятинах, постель,
на крошки, что мешают ото сна проснуться,
на сон ещё один, очередную канитель,
в которую, и как бы не хотел, но всё же попадаюсь окунуться.

гори же всё оно азотно-серной кислотой,
выпаливай, мой Бог, мои чужие чувства-наслоенья.
Желаний больше нет. Но вынимаю по одной,
на удивление себе, забытые когда-то настроенья

мы с нею шли под наркотой, как в забытьи,
телами гладив нежность возбуждённую друг другу,
и радуги на самом краешке земли
словно ворота в рай.
И так пятнадцать лет из мига в миг. По кругу.

Вот так и  хочется сказать тебе: не засыпай! не умирай! проснись!
восстань из пепла, близкая и не моя родная!
Ударившись о землю, о огонь, как птица Феникс, перевоплотись
и... будь что будет, не проси меня,
возможно и хотелось знать, но я, увы, не знаю.

---------------
Посвящаю лично Инне Р.
и, во-вторых,
всем остальным людям, кто разочарован в отношениях,
но продолжает любить.