Мои Петербургские сны. Сергею Есенину посвящается

Липкий сон...И рассудок его не измерит.
Силуэт у постели, весь черный. Мне виден лишь рот.
"Я смотрю, у нас кто-то не тварь?!! Кто-то право имеет?!"
Говорит и на голову руку свою мне кладет.

"Слушай! Слушай! Любитель ярлык всем приделать
Ты таков не один!!...Раздается процентщицы смех...
Уже было довольно бездельников и лиходеев,
Что винили во всем не себя, а как минимум всех!!

И уже я бегу как чумной, в лихорадке
Из подъезда на улицу...Сзади пронзительный крик:
"А шинелька моя!"-и в прыжке...на лопатки
И срывает пальто с меня дряхлый, безумный старик.

Вырываюсь, бегу. А за мной, разбивая брусчатку копытом
Медным голосом что-то скрежесчет из уст
Страшный всадник. И дама в корсете расшитом
Повторяет все "тройка, семерка, туз"

Выбегаю на Марсово. В матовом свете
Вереницы крестьян волочат за собою гробы
Бедный Павел кидает в меня табакерки,
Из всех окон у замка кричит: "Это-вы!!"

На Литейном мосту, на Обводном канале грифоны
Держат в лапах и в реку кидают на спор
Неудачных любовников и фонфаронов,
Наркоманов, картежников, пьяниц и всяческий вздор...

По Сенатской, Дворцовой кровь льется ручьями,
Шумно вспенивая Неву.
И двухглавых орлов разрывая когтями,
Сфинксы песню поют про народов тюрьму.

И из пены воды поднимаются красные бесы,
И слетают кресты с куполов. Кровь кругом и пожар...
А гортанный служитель свастической мессы
Выбивает из рук у детей зачерствевший сухарь...

Прояснилось вдруг все. Лучик солнышка крыши лелеит.
Тихо плещет волна, кто-то песню поет
А за солнышком образ Ксеньи Блаженной
Простирается ровно над гладью сверкающих вод.

И из уст ее голос как пенье свирели:
"Что ж ты милый, все маешься, в толк не возьму.
Лиходеев то было немало, что право имеют...
Ты попробуй, дружок мой, прожить по уму".
03.02.2017.