Письмо из Санкт-Петербурга

Начало января. В Санкт-Петербурге дождь.
Я под зонтом гуляю вдоль Фонтанки,
Оттачивая дактиль и хорей, улыбчивых японцев танки,
А ты во Франкфурте  Абсент с друзьями пьешь.

За блеском золота грусть ветхой старины,
Печальный взгляд домов с обшарпанным фасадом.
Лебяжий ручеек, что рядом с Летним садом
Подернулся ледком – намек смешной Зимы.

В Кунсткамере  был совершенно зря.
Игра природы или божья кара.
В пробирках, колбах призраки кошмара,
Иль поиск совершенства бытия…

А в Петропавловской из бронзы существо
Достойное кунсткамеры творенье,
По мысли вуайериста воплощенье
Величия Руси, то, что с Петром взошло.

В соседстве с усыпальницей Петра
Поют мужчины в рясах в стиле рока,
Нас как бы отвращают от порока,
Во славу Бога нашего Христа.

Пестрит гирляндами ночной  Санкт-Петербург.
На Невском толпы праздных и бегущих,
А на Конюшенной,  где пышки для не пьющих,
Там неформалы брали на испуг.

Я потрясен помпезностью дворцов,         
Напором невских вод, блестящих чешуею,
Парение мостов, крик чаек над волною,
И дерзостью мечты великих проотцов.

Но словно наяву увидел вдруг.
Как в топях гибельных, болотах
Весь этот европейский шик
Тесал, кроил простой мужик
Кровавым поливая потом.
Он в камни эти врос, в гранитный Петербург.