Порок поэзии

Присядь читатель и расслабься,
Как будто есть в колоде туз.
Читай спокойно, не метайся,
И отвяжи от шеи груз.

Сегодня лекцию о важном,
Хотел бы я преподнести,
Поговорим мы о пороках,
Что сердце жгут поэзии.

На всяких вечерах и сходках,
Где собираются чтецы,
Нет искренности, песен, водки.
Есть лишь терзанье пустоты.

Толпа готовых "говорить",
И пара тех, кто готов слушать,
Жить стихами и творить,
В размен сдавая свою душу.

Не будь так слеп, смотри в глаза им,
В них видно только букву - Я.
Я больше и сильней страдал,
Послушайте скорей меня.

Почти как в анонимном клубе,
Да только тут и рвется нить,
На атмосфере - псевдо-дружной,
И на желанье говорить.

Почти как в клубах, где Поланик,
Описывал нужду сказать,
Не как потребность
А как чувство - что только тут
Смогут понять.

Но Ты на сборище поэтов,
здесь нет Больных раком яиц,
нет настоящих слез, утраты, горя, бед, "преодоления" советов.
Нет Поэтов, нет Настоящих Лиц.

И в этой жаркой суматохе,
Желающих скорей "излить",
Настолько дурно пахнет фальшью,
Что трудно страты различить,

Но мы пойдем немного дальше,
Как Ариадна тянет нить..
Ведь мы порок поэзии изъять хотим
И обличить.

.....................................
Среди толпы, роятся люди,
Чье торопенье больше всех,
То - начинающие путь, поэты,
Родились в двадцать первый век.

Они сплели свои куплеты,
Не сознавая, что читать их -
Неготовые, сырые и пустые - грех,
И очень тяжкий грех.

Ведь им не видно с колокольни,
Насколько низко сложен стих,
Они и тем уже довольны,
Что якобы "услышат" их,

И критикой дружной огреют,
Укажут путь во тьме страниц,
И наконец они прозреют,
И засияют как зарницы.

Они уверены всесильно,
Что в них внутри лежит талант,
Но он канат и груз в трясине,
Пока такое они мнят,
Со сцены взгляд неся спесивый.
.........................................

Чтобы проще читателю было,
Мы представим - вас около ста,
И в капсуле здравого смысла спустившись,
Измерим глубину дна.
.........................................

Девяносто из ста -  графоманы.
Половина из ста  - пустословы,
Много текста и мало смысла в тех,
Скороговорных стихах, именуемых рэпом,
где рифма - не катализатор основы,
а лишь оковы облачения -
Как слим-бюстгалтер
Для "over 100 кг" особы.

..........................................

Ну а те что остались "поэты",
Лишь в себе обретшие я,
Они "чужих" строк не читают,
Ведь боятся утратить себя.

Обращаются иногда к "эталонам",
Классикам всяким, что давно погребены
Под никчемной писанины тоннами:
Квази-поэзии, квази-страданий, квази-любви.

Среди тех что остались, десятка -
Кто реально читает сквозь Боль,
Очень часто к Другим так предвзяты -
Что им другая на вкус и Соль,
Хотя Соль та же самая, взята. 
.......................................


Так, помимо простых словоблудов,
Тех, что просто сливают в слова
То что видят вокруг и ничего более,
Есть конструкторы с хитрее ролью,
Те, что думают как
Что-то там в ком-то там будят,
A по факту, "читая", лишь будят себя.

Они изощреннее первых,
Вплетают конструкции в ритм,
Они ищут новые способы,
Уйти по паутинам от рутин, к другим
Рутин паутинам.

И среди тех единиц, что остались,
Казалось бы, чистых, невинных
Как  первый осенний снег,
Что собрался таять.
(Это, конечно, не так нет,
даже напротив)
Различают и третьих -
Стихи для них способ совокупления,
Обезболивающее, наркотик,
Способ проветривания помещения.

По факту же эти чистые ноты,
Совсем и совсем обычные,
Общаются и Живут как Боты,
Только если это, конечно, не вечер
Поэтов, и кто-то не светит вопросом
В их личности.

Они имитаторы чувств,
И так хорошо играют,
Что и сами верят,
И иногда даже плачут, и
Почти, совсем почти, страдают.

И лишь пара людей из сотни,
Те что прячутся где-то в углу,
В кулаке скомкав свои листочки,
И сжимая порывы в уму.

И не осознающие точно,
Что привело их сюда,
У которых после каждой мысли
Троеточие больше чем 
Чертей, что на дне пруда.

Не хотящие выйти на свет,
Но хотящие им поделиться,
Настоящие, яркие, чистые, тихие, горькие,
нужные, словно рассвет,
И свободные в рифмах как птицы,

Те, что даже с кольцом, одиноки,
Те, что видят пространство насквозь
И одной ногой уже в строках,
А другая - вращения ось,
Чужих мнений.

Вот они лишены тех пороков,
Чем поэзия, как астмой, больна,
Да и не только астма одна,
Душит душевные эти потоки.
........................................

А
Возглавляют парад те безумцы,
У которых поэзия головного мозга проела такую плешь,
Что не слышат они ни упреков, ни критики, ни советов,
Их волнует лишь слово - успех.

Состоявшиеся, мать их, поэты,
Тех, что кто-то когда-то признал,
Что куплеты их, из дна дотянулись до скал,
А по факту до скал дотянулись
Одни эполеты.
................................................
 

Вот такие дешевые-предешевые букеты
Тот вечер в охапку собрал.

Разложив всех причастных на страты,
С позволения Секрет расскажу -
Как не стать одним из "поэтов напрасных",
Что танцуют в аду на балу.
................................................


Отличить настоящих поэтов непросто,
Хоть и злато, на зуб не возьмешь.
Не измеришь длину, не по росту,
Ни по весу, эталонов ты не найдешь.
 
Настоящий поэт ненавидит и презирает,
Кислотой изливается и страдает
Коль во взор или слух его попадает
Ложь.
Любая,
Даже мелкая ложь.

Настоящий поэт сопричастен,
Настоящий поэт - не поэт. 
Он кастрюля с кипящей страстью,
Он - сконцентрированный свет.

Для рукописей классиков - не чтец, а ластик,
Огонь и новое время,
А для самих классиков - револьвер,
Земля и семя.

"Настоящие" всегда в поисках истины и
Большинство их стихов,
Вообще не для толп написаны -
Это крики души,
Иногда обретающие ритмические
И иные принципы.

Облачают в стихи они
Столь витьеватые, путанные
И личные мысли, что сомнений нет в том,
Что для автора это истина.
И хорошо если кто то прочтет
И подойдет на расстояние выстрела.
И когда поэт выстрелит,
И отправится пуля в полет.
То не сомневайся - оставит дыру
В твоем сердце,
И замедляя герцы,
Растопит лед.

Настоящий поэт уже мертв,
Он уже стал цветами и небом,
Он стал запахом чьих то духов,
Он стал... солнечным светом.

Если верить в поэта -
Поэт - это бог,
Улетевший с проклятой планеты,
Напрасных стихов.

Он не здесь, он всегда "далеко",
Он - молчание и дуновение ветра.
Настоящий поэт незаметен,
Пока не звучит в микрофон.

Его стих может быть лишен смысла,
И нечетным количеством строк начинен,
Может быть и корявым, не чистым, и
Исполненным "не в равновесии"
Но лишенным того, что пытаемся мы,
Заключить в понятие  "порок поэзии".

Его сердце полно тротила,
Его сердце - тротиловый склад.
И ложь как раз та сила -
Что в ненужный момент - "искра".

Он несет свое сердце бережно,
Мимо топчущих и злых ног,
Оно может болеть и быть битым но
Среди всех болезней, что его поразили
Ни одна -
         Чертов
              Поэзий
                Порок.