В плену бумаги и пера...

...В плену бумаги и пера
Всю ночь сидела у окна.
С рассветом звон колоколов
Развеял очертанья снов.
Ни дня без строчки, без сложенья
Тугим узором хрупких рифм;
Плела с великим упоеньем,
Высоко чтя души порыв.
Носила близко к сердцу кварц
И теребить его любила
В своих влажнеющих руках:
О милом все его просила.
О том, что в сердце навсегда
Глубокий след собой оставил
И сожалеть ее заставил
За то, что юная была
И не ценила
Его заботой полных рук,
Его объятий теплых, нежных,
Его блестящий светлый ум,
Его упорство и надежность.
Что путеводная звезда
И очень мощный есть в нем стержень,
Она не видела тогда.
Не ведала про электронный ящик,
Про каберне и совиньон,
Была такою настоящей,
За что в нее он был влюблен.
Гуляли вместе до рассвета
По длинным линиям В.О.,
И по Дворцовой, ближе к центру,
Однажды пару занесло.
Прекрасен Петербург зимою,
Когда весь в праздничных огнях
Он блещет северной звездою
В предновогодних суетах.
Тогда (она поймет чуть позже),
Был съеден самый вкусный блин,
А Дом Кино тогда, похоже,
Поведал самый яркий фильм.
Смотрели, кажется, Бергмана,
О боли ленту и войне.
И мчались, встав едва с дивана,
Навстречу питерской зиме.
И все гуляний было мало,
Глинтвейном грелись, между тем;
Значительным располагал он
Десятком для беседы тем.
Она же - как младая фея,
Другого мира существо,
Держала за руку, не внемля,
Рассказам опытным, его.
То ли он был уж слишком добр,
То ль ослепительно хорош.
И с идеальным гардеробом
Уж больно на мечту похож.
Она собой - дитя деревни,
Позорной прихоти дитя.
Не ведала она, наверно,
Цены себе. И не шутя
Ушла из сказки, отказалась
Быть верной спутницей тому,
Кому звездой она казалась,
Кому и горы по плечу.
Теперь же лишь о нем и грезит,
Пройдя полжизни так и сяк.
И все былое четко взвесив,
Решила, что он холостяк.
И пишет письма безответно,
На них досадно слезы льет,
Как будто он ее заветный
И как и прежде ждет ее.
Теперь мечтает несказанно
Без заисков и лести без,
Без тени хитрого обмана
Спросить у матери его,
Как вырастить таких сынов,
Чтобы с достоинством и честью
Бесстрашно отправлялись в путь
Свой жизненный. И местью,
Грязью они не смели чтоб дерзнуть.