МОЙ МАРШ

                В.Гусакову

Долгой  дорогой  равнины,  во  прахе  и  пепле,
шли  за  мечтой  или  хлебом  с  походной  сумою,
в  рубище  из  мешковины.  От  голода  слепли,
белым  пылающим  небом   и  серой  землёю
сжаты  в  судьбу  перехожую.  Время – уснуло.
Сила, с рассветом упрямая,  рвётся  в  лохмотья,
шаг  замедляя; и кожу   песком  Вельзевула
ветер  стирает – расправа   пустыни  над  плотью…


Тёмные  камни  Восхода   стоят  на  вершине.
Воздух  течёт,   остужая  парение  мысли
холодом  горного  мёда,   знакомым  отныне –
наперечёт  –  тем, кто к ветру высокому вышли;
сели в гранитные кресла  в  лазурном просторе.
Руки, умытые  росами,  в  небо  уроним.
Белое  облако крестит   далёкое  море.
Ясное  золото  Господа   льётся в ладони…


Перемещаю  слова –  пролагаю  пути  расставанья,
встречи, иль  новой  позиции  –  Вечности  ради.
Утром  легка  голова,   над  которою – Небо призванья;
руки  чисты  над страницею   белой  тетради.
–  Noli  turbare, – ворвавшимся, – circulos meos!*
Слушайте, Маузер, Кольт, и  ТТ, и т.п. поименно:
Хаос  стихает  в  стихе, где рождается Мелос.
Дайте  допеть.
                Ну, а после  стреляйте – с колена…





Июнь 2015,
Майкоп-Туапсе



*«Не  тронь  кругов  моих» (лат.) – фраза, приписываемая  Архимеду  Сиракузскому