Из ежедневника учителя

В России грипп. Страна на карантине.
То тает снег, то липнет на пальто...
А в школе - сочиненье по картине,
но в классе не присутствует никто.

На море шторм был прошлой ночью тёмной.
Срывались с неба тучи острых брызг.
А поутру на берег очень томный
накатывался легкий, нежный бриз.

Отбушевала грозная стихия.
Туманом чуть подернут небосклон.    
Вчерашних розг прошли часы глухие,               
как самый страшный, беспокойный сон.

Отец-рыбак... на промысел все вышли...
артелью...  как бывало много раз...               
за что же вдруг прогневался всевышний               
на нас...

И  напряжённо время ожиданий.               
А в криках чайки, взмывшей над водой,               
хранится неизвестности и тайны,               
тревоги и надежды миг святой.

В морской погоде, в облаках тягучих,
и в злой воде, шипящей на песок,
и в солнечных косых лучах паучьих,
бегущих по сетям наискосок,

в тех девочках, сидящих на вельботе,
когда-то перевёрнутом вверх дном,
и в повседневной проклятой работе,
и в серебристой глади за окном -

во всём, что есть вокруг, сиюминутном -      
тревожная, магическая жуть.
Сидят сестрёнки в ожиданье нудном,            
и вдаль глядят, и бесконечно ждут...
               
Беру кусочек мела по привычке,
записываю тему на доске.
Ни шорохов, ни возгласов обычных.
Все в тишине. Все в мертвенной тоске.

Бессмыслен день учительской работы!               
Все планы карантины срочно жгут.
Грипп, заражая всех, несёт заботы.               
И я болею, и чего-то жду.