Нимфея. Королевство водной лилии. Глава 44

Глава  44.

- Не  трудись,  Великая,- молвил  Кастор,  расправляя  белоснежные  крылья,-  Ты  же  знаешь,  что  силой  Алатырь  не  одолеть.   Камень  никогда  не  выпустит  злое сердце.   На  этом  и  держатся  нити  мироздания.   Все  миры  связаны  ими,  и  все  они   стоят  на   Алатырь-камне.  Такова  задумка  творца.   Тебе  не  сбежать.  Даже   вырвавшись  в  другое  измерение,   ты  навсегда останешься  в  этих  стенах...   пока  зло  не  покинет  твою душу...
- Пока зло  не  покинет  душу...-  эхом  произнесла  Марана  и  загадочно  улыбнулась.
Кастор и  Иоэл  переглянулись,  удивившись  перемене,  произошедшей  с  богиней.
- В  моей  душе   жила  любовь,-  молвила  она  еле  слышно,- Но она  была  жестоко  обманута.  Мое сердце помнит о  ней.
Марана  закрыла  глаза и,  коснувшись  ладонью   груди,  еле  слышно   запела.  Именно  ту  песню,   что  пела  когда-то,  сидя  на  гладком  камне,   у  освещенного  луной  озера,  расчесывая свои черные волосы в ожидании возлюбленного.    И  так  печальна  и  красива  была  эта песня,   что  даже  облака  застыли на  небе,  слушая  ее,  а  Мара  все   пела,   унося   мысли  далеко  за  пределы  одинокой  башни.
Иоэл  тяжело  вздохнул, завороженный  пением,  и  закрыл  глаза,  чувствуя,  как  несет  его  куда-то теплая   волна  счастливых  воспоминай.   До  чего  же  порой  мало   нужно  душе .   Всего  лишь вернуться  в   то  мгновение,  когда  она  была  счастлива.   
Холодный  ветерок  обвивал  его  черные  перья,  а  он  стоял  и  слушал,   словно  завороженный  прекрасные   песни   одинокой  богини.  И   вдруг,  в  одно  мгновение,   Иоэл  почувствовал,   что  что-то  изменилось.  Он  осторожно  открыл  глаза,  все  еще  плененный  раздававшимся  будто уже  в  его   голове  голосом,   и  увидел,   что  они  парят  в  воздухе,   над  белоснежной  пропастью.   Иоэл  вздрогнул, взлянув  вниз, но  тут  же  успокоился.   Не было в его  душе  ни  страха,  ни  смятения.  Только  теплая,  вязкая  нежность  растекалась  сейчас  по  его венам.  И  от  этой  нежности,  ему   казалось,  что  сердце  вот- вот  разорвется  на  миллионы  осколков.  Впрочем,  и  это  тоже  сейчас  было  абсолютно неважно.  Он  готов  был  рассыпаться,   раствориться,   лишь  бы  это  мгновение   длилось  вечно.   
Опьяненный  своим  состоянием, Иоэл оглядывался  вокруг,  как  вгруг  заметил,  что  рядом  с  ним   в  сияющей белизной  пустоте, на  месте  брата  так  же  застыл  в  воздухе  поседевший   юноша  в  дорогом  королевском  костюме. 
- Кастор, -  подумал  он,    и  с  усилием  подался  вперед,  но  тут  же  радостно  улыбнулся,   увидев  вместо   черных   крыльев  тонкие   пальцы, покрытые золотыми перстнями- Проклятье пало, -  промолвил  он про  себя,-  Теперь мы будем  свободны. Хвала Богине!
А  Мара   между  тем  парила  в  воздухе  и  от  нее отходили  едва  различимые, тонкие,   словно  позолоченные,  нити.  Они  тянулись  от  ее  сердца   хрупкими  золотыми  паутинками,  и  обволакивали все  вокруг,   наполняя  пространство   тонким,  почти  неуловимым  человеческим  ухом  звоном  миллионов колокольчиков,  звенящих  от  утренней  росы.  И так сладко было душе,   так  отрадно,  что хотелось  навсегда  раствориться в  этом миге. Исчезнуть,  сгинуть, рассыпаться  на  миллионы  кроходных  осколков и  навсегда  слиться  с  этим  пьянящим  хороводом  мыслей  и  чувств.  Навсегда  утонуть  в  этом сладком,   пряном  дурмане.  И  не  жаль  себя.  И  не  страшно.  Именно  так  и выглядела любовь...
Холодные   стены  каменной  крепости  рассыпались,   точно  мозайка,   на  несчетное  количество  идеально  гладких   камней,  что  застыли  сейчас  вокруг  пленников,  словно   звезды  вокруг  луны  на  ночном  небе.     Они висели в  воздухе,  удерживаемые  неведомой  силой,  но в  то же  время   отстранялись,   стоит  только  протянуть  руку  в  их  сторону.
- Богиня,- еле  слышно  произнес  Иоэл,  все  еще  опьяненный  сладким  дурманом, - Алатырь  расступился.  Теперь  Вы  свободны.