В дороге

"Полуторка", трудяга, еле-еле,
везёт нас по разбитой колее,
Скрипит и дребезжит в железном теле,
качается, как лодка на волне.

Вповалку, на мешках с бельём, на цинках,
лежит привычный фронтовой народ,
Два лейтенанта, санинструктор Зинка,
корреспондент, всё черкает блокнот.

Седой солдат с рукой на грубой "шине"...
молчим и курим, всяк покою рад,
над нами в поднебесной, яркой сини,
две пары "Яков"тоненько звенят.

Март, солнышко, Германия, фольварки,
орут грачи, обсевши березняк,
- Старушка наша в прошлом - санитарка,
промолвил тихо раненный солдат.

- Не думаю, уж больно грязновата,
-отбрил его безусый лейтенант.
Солдат вздохнул, как будто виновато,
а я подумал: "сам то, чистый франт".

- А почему вы так решили, милой?-
корреспондент очками заблестел,
- А вот гляди - солдат с нежданной силой,
из под него рванул сырой брезент.

На руку поплевал и заскорузлой,
протёр от грязи кузовное дно,
и проступило, цветом тёмно-бурым
на дереве тяжёлое пятно.

- Я сам на санитарных ездил, знаешь,
крутил баранку, и, за кажен раз,
после разгрузки кузов оттираешь,
от крови, что на досках запеклась.

Застыли лейтенанты, оба-двое,
корреспондент пролепетал, - Позволь...
я думал, это дерево такое.
- Нет, дорогой, такая наша кровь.

09. 12. 2015г.
Пятаченко Александр.