Ещё тридцать из ста шестнадцати

31.Жизнь, постигая понемногу

Скользя по лезвию ножа,
Туда, где путь уходит в небо,
Мы, то бесстрашно, то дрожа,
Упасть стремимся в бездну - небыль...

По обе стороны пути -
Не стоит сильно прогибаться.
За все, Господь, меня прости,
Позволь к себе, наверх подняться.

А равновесье соблюдать,
Научится, увы, не каждый.
Готова я не все отдать,
Но и забрать не все однажды...

Вот так терпя и боль и вздор,
И дикие людские нравы,
Мы заключаем договор,…
На жизнь дальнейшую по праву.

Прислушайтесь к себе и к Богу,
Суть постигая понемногу!

      01. 01. 2010 г. 2-50

32. Упасть и разбиться, уже не воспрянуть...
                С. Шевкуну

Упасть и разбиться  уже не воспрянуть  –
Так проще. Но легче ль затянутся раны?
Ты слишком практичен, а я невесома,
Летаю в заоблачных далях без дома.

Приземистый мой, а я , неземная -
Плутаю в виденьях, витаю во снах,
Мечтаю о том  что бы снова и снова
Почувствовать боль и щемящее «Ах !»

Ты руки тянул и , боясь прикоснуться,
Разбиться, упасть, возвращался назад.
Как в пьяном бреду ты боялся проснуться,
Узнать, что погиб и жизнь твоя – АД.

Бояться не надо – пока ты со мною:
Тебя защищаю, тебя берегу.
Но если отпустишь меня – ничего уж
Тогда для тебя сделать я не смогу.

Вместе мы сила! Мы две половинки,
Которые тянутся слиться навек
В единое целое – слитное, смелое:
Неземная душа, плюс земной человек.

                Лето 2003г.

33. Напиться, забыться, уйти в зазеркалье...
                Сергею Шевкуну
             
Напиться, забыться, уйти в зазеркалье…
Искать отраженье мое в синеве
И в глади реки и в проклятом бокале…
Нигде не найти и остаться в себе.

Слегка отрезветь, в суету окунуться
Житейских проблем и мирских передряг…
Однажды прозреть и утром проснуться,
Почувствовав вдруг, что любовь не пустяк.

Искать, находить, все терять и пугаться,
Что чувство ушло и вокруг пустота,
Уже не пристало  от боли смеяться
В театре гротеска – пустые места.
               
                (2003 - 2008г.г.)

34. Бросаю стих, что кость собакам...

Бросаю стих, что кость собакам -
Пусть обглодают в одночасье.
Давно привыкла к волчьим дракам -
Бывают в стае разногласья.
А мне на пользу - пусть глодают,
Размелют острыми клыками.
Стих от того не пострадает.
Я соберу его кусками.
И станет он слоновой костью -
Мерцающей и настоящей.
Я в стих войду неспешной гостьей,
Как мудрый прародитель- пращур.

17. 06. 2010г.

35. Пронырам Интернета и не только

Закину сеть пронырам Интернета,
Уйду в астрал пространственных миров.
Посланья их оставлю без ответа –
Могу писать отныне и без слов.

Уйду в туман, в пробел печатных строчек,
Когда восстанут полчища проныр.
В конце стиха поставлю многоточие -
Пошлю привет в космический эфир.

Приятно знать, что импульс бесконечен,
Что там, вдали, его конечно ждут.
Вселенной миг упруг и быстротечен.
Проныры злятся – строят свой редут.

Вот так порой: адажио, аллегро…
Года молчанья и гора стихов…
Проныры есть у белых и у негров,
Среди юнцов и ветхих стариков.

Сниму портрет сегодняшнего дива,
Продам билет в пространственный конец,
Уйду в астрал божественно красиво,
Поймав виток спиралей и колец.

                24.11.2009 г.               
36. Святая Ванда

За горизонтом исчезают корабли…
Но разум знает, что они продолжат путь…

Переливается великий океан,
В нем волны творчества искрятся и сияют…
На мысле-клавишах божественный орган
Волшебный гимн любви и счастья исполняет!...
(Светлана Шиманская)

Святая Ванда не видала кораблей,
Но ясновидящая видела не раз,
Как скачет всадник из божественных полей,
Он был провиденьем её незрячих глаз.
И вместе с ним, идя по срезам тех веков,
К которым радость прикоснулась, иль беда
Она вскрывала звенья тянущих оков,
Была страдальцам как священная вода.
Течет энергия без края и конца,
Снуют кораблики в проекциях морей.
Принять настало время горнего гонца,
Расшифровать его посланья поскорей...
Я точно знаю: там за гранью есть орган,
Его игру мы трансформируем в стихи,
Святую Ванду ослепивший ураган,
Был самым нежным из космических стихий.

09.06.2010 г. 2-40


37. Перлы утра или перламутр...
Перлы утра или перламутр...
"прозрачность двух глаз
затуманит рассудок
перламутрами"
(хокку Елены Лесной)

Молочно-загадочным утром,
Прозрачно-доверчивым днем,
Вечерне-ночным перламутром -
Отныне и вечно - вдвоем.
Пускай наш рассудок туманит,
Манит отражение глаз,
И пусть в бесконечном романе
Сплетаются россыпи фраз...

                07. 06. 2010 г.

38. Не уходят поэты бесследно...
Улитка умрет.
Но останется крохотный домик.
Пустяк, завиток.
Но ее он переживет.
И женщина эта умрет.
Но останется крохотный томик.
И время ни строчки уже
Со странички его не сотрет.
(ныне покойная поэтесса из Твери Галина Безрукова)

Не уходят поэты бесследно!
Не торопят их Бог в никуда.
Если серым ты был или бледным -
Не избегнуть поэту суда.
А странички, покуда  не стерты,
В зоне доступа, словно домен -
Исправляйте, берите "апорты".
Выше планки! Вам слава - взамен.
В черепашьем домишке, улитке,
Сберегайте стихи до поры -
Не теряйте тонюсенькой нитки,
Что уводит в иные миры.       
      
                16.06. 2010 г. 21.25

39. Паломник

От рассвета до заката,
От заката до восхода
Держит путник путь куда–то
К пьедесталу небосвода.

Ноги стертые не чуют
И земли уж под собою.
А паломник все кочует -
Не обижен он судьбою.

Ведь блаженному не надо
Ни тепла, ни крохи хлеба.
У него одна отрада –
Слышать голос Бога с неба.

Редкий встречный фразу бросит:
«Развелось бомжей по свету!»
Надо ль что тому - не спросит.
Нищий просит - нет ответа.

Перекошенные лица
Злобой, ханжеством – брезгливы.
И поруганный тулится,
Озирается пугливо.

Скромно на землю садится,
Отдыхает понемногу…
На прохожих грех сердиться –
Он дорогу ищет к Богу.

Одежонка вся в заплатах.
Жив ли? Нет? – Не скажешь с ходу
Но пришел старик куда – то
К столь желанному приходу.

Оплывающие свечи
В старой церкви тихо тают.
Расправляет путник плечи.
Громко «Отче наш» читает.
 
                Весна 2004 года



40. Монолог белого лебедя с Белого  пруда

Подайте птицам - инвалидам!
В угоду Вам, в угоду видам,
В угоду Белому пруду...
Нам подрезают люди крылья,
А так по облаку бы плыл я,
Но мне отрезан к небу путь
Былого счастья не вернуть.

2005 г.

41. Постой, не наступило еще время...
 
Постой, не наступило еще время -
Не отболело прошлое в груди.
Оно пока тяжелое, как бремя
И давит стопудовостью внутри.
А в настоящем я сосуществую.
Оно как бестелесный призрак дня.
По прошлому пока еще тоскую.
А будущего нету без Тебя.
И пытка жить равна попытке к смерти.
Безвольно плыть течением судьбы -
Вот это наказание, поверьте.
А я хочу  - по лезвию ходьбы!
И рвать, метать, смиряться  -нету прока.
Хулить, скулить - уделы слабаков.
Смеяться над судьбой - судьба пророка
И рвать узлы стесняющих оков.

                23. 03. 2004 г.

42. Я шел в атаку...

                моему мужу, ветерану Чеченской войны,
                капитану Гаврилову посвящается

Я шел в атаку, солнца луч   
Пронзал до недр вплоть. 
Я был страшнее встречных туч - 
Готов вгрызаться в плоть.

На дне окопчика лежал
Растерянный солдат. 
«Вперед! В атаку!» - я сказал,
И дернул за бушлат.

«Одна лишь мама ждет меня. 
Поверишь, командир?» 
«Вперед, браток, не дрейфь огня - 
Ты не мишень для дыр.
 
Скажи фамилию, боец»,
Ее он прокричал. 
И тут рванулся, наконец, 
На огненный причал. 

Земля стонала. Свист от пуль -
В сплошной железный дождь. 
Но я назад не повернул. 
От злости в теле дрожь.

А после боя – сам не свой, 
Смотря на груды тел, 
(А их я видел не впервой) 
В руках листок вертел -

Погибших список...
Среди всех один лишь болью в лоб. 
Не знаю – в клочья? Обгорел?
Неважно – тело в гроб.

Я не прощу с тех пор себя -   
Зачем поднял бойца! 
И тот листочек теребя, 
Слезу смахну с лица.   
               
                Август 2005 года

43. Москва - 400
                «Москва – 400» - Чечня
                (Из очерка Ольги Блиновой)
 
  «Москва – 400.»
  И половина – «грузом – 200.»
  Как это вынести,
  И не мечтать о мести?
  Скажите кем затеяна
  Жестокая бравада?
  Страна в крови потеряна,
  А скажут: «Так и надо.»
  На плечи юных мальчиков -
  Солдатские погоны.
  Судьба их незадачлива -
  Бесовский круг, да зона.
  Задушена романтика -
  К расстрелу, идеалы!
  Такая математика -
  Четыре на два – мало!
               
                Весна 2005 г.

44. О сокровенном
 
Не жги последнюю свечу –
Прибереги для откровений.
Я  описать  тебе хочу
Картины вещих сновидений.
Ко мне пришел однажды Бог.
Он не был плотью – был лишь Словом,
Лишь света дивного поток
И не был слишком Он  суровым.
Во сне со мною говорил.
Я испытала изумленье
И поднималась без перил
Наверх из тьмы в Его владенья.
Все шла вперед. Он следом  шел.
Но я не смела обернуться
И было так мне хорошо,
Что я не жаждала проснуться.
Вот, наконец, открыла дверь
Наружу в светлое пространство
И Он сказал: - «Ты только верь
Я укажу дороги странствий
До самых пламенных вершин.
Тебя избрал Я не случайно.
Ты только доброе верши,
И Я тебе открою тайну
О самом главном - неземном.
Лети в потоках благодати…»
Меня пронзил искристый сонм
И я проснулась на кровати.
Нет, не зажгла тогда свечу –
Все жду, когда придет Он снова
И я сказать тебе хочу –
Теперь я знаю ценность Слова.   
      
                Весна 2005 г.

45. Куда ты, с горя обезумевшая птица...
                Журавль в небе, а синица в руке.

Куда ты, с горя обезумевшая птица
Из клетки рвешься? Ты погибнешь вне её.
Свободой неба окрыленная синица,
Тебя тот час же растерзает воронье.

Ты не увидишь журавлиные высоты
Они подвластны сильным птицам, мой дружок
Для них я пятый, сорок первый и трехсотый
А ты опишешь надо мной один кружок.

Сиди внизу, не отзывайся на призывы
Лететь туда, где неминуемый конец
А журавли так бесконечно горделивы -
Они хранители расколотых сердец.

Томиться в клетке золоченой – лучший финиш,
Чем по течению заоблачному - в даль.
Я знаю, милая, меня ты не покинешь
Сотри в глазах моих тревогу и печаль.

А я любуюсь журавлями, как иначе.
Да только в небе их рукою не достать.
Поплачь от ревности и я с тобой поплачу
От невозможности как соколы летать.

                24. 09. 2004.

46. Посвящение Южному Уралу
Здравствуй мой Южный Урал!
Очень дано не видались.
Знаю, что ты меня ждал
И потому не печалюсь.

Брошу пытающий взор
В даль опьяняющей сини:
Там чередою озер –
Бусы дородной России.

Древние горы хранят
Тайн порубежья истоки.
Сосны суровые спят,
Дремлют их буйные соки.

А в хороводе берез
Поздний цветок заблудился.
Счастливы травы до слез,
Чтобы их влаги напился.

В  вольном просторе полей
Сжатые нивы скучают.
Россыпью звездной – огней,
Город Челябинск,  встречает.

Вижу не дремлет прогресс,
Да и возможно ль иначе?
И, покидая экспресс,
Кину пятак – на удачу.
 2004 г.

47. Город юности, мой Златоуст...
Город юности,  мой , Златоуст.
Мне знакома в нем каждая сопка,
Каждый мост, а под ним каждый куст,
Все дороги и малые тропки.

Ты прости – от тебя далеко,
Но с тобой я всегда как в начале.
Помню, в небе твоем высоко
Журавли на прощанье  кричали.

Облетели кольцом котлован.
Моросящие капли как слезы.
И клокочущий клин – караван
Заслонили печально березы.

Ты разбросан все так же как встарь.
Растянулся на добрые мили.
Разгоняя осеннюю хмарь,
«На ра-бо-ту…» - заводы завыли.

В Златоусте - отец мой и мать.
На могиле их - желтые лилии.
Потому не дано  забывать.
Мне о них  в подмосковной идиллии.

                2004 г.


48. Когда уходят близкие по духу...
               
                В. Н. Сосину

Когда уходят близкие по духу,
Мы часть себя, как будто, отдаем.
Растеряно доносится до слуха
Глухой удар – упал последний ком.

И, кажется, застыли в мире звуки.
И время не торопится идти.
Душевные испытываешь муки -
«За что осиротел на полпути?»

Не скоро зарастет на сердце рана.
«Она с тобой до смерти» - говорят.
На фото и на видео с экрана
Глаза ушедших преданно горят.               

                Март 2005 г.
 
49. Оторочена могила... (В.Н. Сосину, учителю)
  Оторочена могила
  Свежей россыпью земли.
  Приласкала, приютила-
  Мы, при жизни,  не смогли.

  Поздно все. Остались строки,
  Да людская память – взгляд.
  Лишь они, минуя сроки,
  Возвращают Вас назад.

      Март – 2005 г. Похороны В. Н. Сосина

50. Оборвалась твоя струна - молчит гитара...
                Сергею Левину
 
  Оборвалась твоя струна – молчит гитара.
  Еще вчера аккорды были так легки.
  Не пощадила настигающая кара.
  Осиротели недопетые стихи.

  Они рождались по ночам истошным криком,
  И прессовались на дискету поутру.
  Я вспоминаю о тебе, как о Великом,
  А слезы горестные яростно утру.

  Ты был в общении невесом и интересен -
  Столь ненавязчивым бывает только Бог.
  Пусть будут изданы стихи не спетых песен
  Рекою радостей, соблазнов и тревог.

                Декабрь 2004 г.

                51.  (Сергею Левину)
*  *  *

  Ты ворвался в непознанный мир.
  Напоследок не крикнул: "Прощайте!
  Магнетизмом магических Лир
  Без меня эту Землю вращайте."

  Нам оставил лишь пару стихов
  В скромном сборнике конкурсной «битвы».
  В них просил о прощеньи грехов -
  Я прочла между строчек молитву.

                Декабрь 2004 г.

52. У каждого из них своя Елабуга...
                Самоубийцы и убиенные по разные стороны иконы.

У каждого из них своя Елабуга,…
И свой треклято душный Англетер.
Не всякий дотянуться смог до радуги,
Уткнувшись грудью в болевой барьер.

Кому–то слава ум и честь туманила,
А кто–то независим от нее.
Попытка бегства кроется в тщеславии,
Когда остервенеет «воронье».

Обида, боль, амбиции, «всезнание»
Приводят к оскудению души.
Могильный холм, цветы – знак опоздания.
Заранее об этом не пиши.

Проходит мода, все вокруг меняется.
Печалиться об этом не резон –
В широкую Оку втекает Старица,
А в Константинове как прежде перезвон.

И только Дух Святой о жизни ведает,
Он с вечностью  – связующая нить,
Где только с НИМ в стихах поэт беседует,
Там до последней строчки слово – ЖИТЬ.

                24. 08. 07 г. (с. Константиново, Рязанской обл.)

53. Прощание поэтов
                В августе 1941 года на Московском Речном вокзале
                Марину Цветаеву провожали в Елабугу   
                Борис Пастернак и молодой поэт Виктор Боков.

Прощались два больших поэта,
И на причале одиноко,
Стоявший рядом Виктор Боков
Не смел альянсу их мешать.

Прощанье -  вечная дилемма
На «ДО» и «ПОСЛЕ»;  «ВМЕСТЕ» - «ВРОСЬ»…
Так ненаписанной поэмой
Единство их отозвалось.

Он. Ей вручивший символ власти
Над миром, лирою, строкой,
И он, познавший в этом счастье,
И не нашедший с ней покой,

Прощался трепетно, навеки –
Война пути их развела.
Уходят люди – человеки,
Не их великие дела.

Любовь права, она бессильна.
Людская слава – впереди.
Он окунул перо обильно
И написал: «Любовь, иди».

Им не преграда расстоянья.
Им не предел земная жизнь.
Как два застывших изваянья
Они в сердца к нам ворвались.

Седьмой десяток Виктор Боков,
При жизни признанный поэт,
Вкусивший соль мирского рока,
Поныне помнит тот дуэт.       

 конкурс "Пастернаковское лето - 2004"

               
54. Колодец поэзии

Одна строка, спускаясь за другой,
Текут в колодец кладези бездонный.
Внизу царит блаженство и покой.
Вверху бурлит дух накипи, бездомный.

В прозрачных струях  отблеск хрусталя.
Рентгеновским  лучем - сквозят другие.
Поспешные - стекают за края,
К бездарным неприступные, тугие.


Колодец солнца диск, оплот лучей –
Дорог, ведущих за живой водою.
Одни вливают жизненный ручей,
Другие с жадной жаждой к водопою.

Вливайте, пейте, грейтесь, кто продрог,
Студите кровь живительной прохладой.
Так важно, чтобы каждый в жизни смог
Понять, что зачерпнуть - побольше надо.

Колодец не иссякнет, не сгниет.
Отпитое восполнится мгновенно,
И каждый все, что нужно почерпнет:
Все, что хранится в нем – благословенно!
                Весна 2005 г.

55. «Русские витязи» - памяти Игоря Ткаченко

Наш всепогодный истребитель перехватчик,
Пронзивший небо в прошлом веке в Ле Бурже,
Су 27, решать способный сверхзадачи,
Упал на Землю на последнем вираже.

Ткаченко Игорь – командир, пилот от Бога,
На «крайний» вылет дал привычное: «Вперед!»
Ему осталось до «последнего» немного.
Никто не знал, что он трагически умрет.

Шестнадцать тонн, легко взмывающие птицей
(На   «Русских витязей» равняется весь свет),
Пройдут «четверкой» чтобы плавно раствориться…
В небесной тверди на сверхскорости ракет.

Три дня осталось до фактических полетов,
Почти привычных для пилота класса «АС».
Никто не ждал судьбы коварных поворотов,
Не то бы взяли парашюты про запас.

И вот последняя «петля», пора на Землю.
Заходят в «мертвую» - знакомую до слез.
Ошибок в небе самолеты не приемлют.
Удар!... И ветер купол огненный понес.

А до Жуковского рукой подать осталось.
Внизу: Тяжлово, Белозерье, Рыбаки,
Но знать судьба - не одолеть ему ту малость,
То расстояние протянутой руки.

В комбинезоне не узнаешь командира...
Его бы нужно осторожно донести.
Не посрамил он честь военного мундира!
Два дня осталось до «последнего пути».

А МАКС* впервые не увидит тех полетов.
Которым равных нет. Ведь траур –  не каприз.
Вы, провожая, звук французских самолетов,
Глазами влажными от слез смотрите вниз.

* МАКС - Международный АВИА Космический Салон,
         проходит раз в два года в Жуковском

                17 августа 2009 г.

56. Я в зубах огнедышащей смерти...
Я в зубах огнедышащей смерти
Не стонала, волос не рвала.
И она оценила усердие.
Приласкала меня как могла.

Отпустила и вновь не являлась -
Не хотела непрошеной быть.
Сколько мне впереди оставалось
До момента, чтоб телу остыть?

Не известно ни смерти, ни жизни,
Ни судьбе, ни прогнозам людей,
Ни суровой России – Отчизне,
Повидавшей немало идей.

Только Свыше и только с Любовью
Отведен предназначенный срок.
Не боюсь я свидания с болью.
Всю ее претерпевшая впрок.

                2004 г.
57. Хандра усталого поэта
Проходит жизнь, мелькают дни недели,
Стучится старость в запертую дверь.
В окно души снежинки залетели,
Почти не тают в холоде теперь.

А чистый лист исписанной тетради
Уже предрек себе бесславный путь.
Открою дверь и окна - Бога ради!
Коль неизбежно – стоит ли тянуть?

Другой закат, цвета совсем иные
Растаял привкус меда на губах…
Когда познаешь истины простые
Налет ошибок скрипнет на зубах.

Ноябрь, хмарь, тоска и бездна ночи.
В постели кот - стоит в твоих ногах.
Он эту старость , видно, напророчил.
Весенний ветер с радостью - в бегах.

Струится жизнь песочными часами
На дне осталась только пара фраз.
Мы свой исход предугадаем сами,
Когда впадем в лирический экстаз.
                23. 11. 2009 г.               
58. Немало лет назад, тысячелетий...
Немало лет назад, тысячелетий...
В России был языческий обряд:
Соломенную куклу перед смертью
Рядили в новый, праздничный наряд.

И всю неделю празднество бурлило.
Пекли блины как символ теплоты.
Бог солнца древних русичей – Ярилло
Вселял в них настроение весны.

Сегодня Русь с Христом и Православна,
Но Масленицу чтит как и тогда,
Сжигая куклу ветхую исправно
В последний день до главного поста.

И каждый год народные гулянья,
На санках с горки, вкусные блины,
На лошадях веселое катанье,
Потехи в честь российской старины.

                Масленица  2004 г.

59. Мой сын - индиго...
Мой сыночек, должно быть, индиго,
Мне иначе его не понять.
Наступает строптивое иго,
Отступает смирения рать.
Я не мать, я его светодатель,
И в суровых мирах проводник,
Я учитель его и создатель,
Жаркий пламень и мертвый ледник.
                12. 12. 2010.

60. Обезьяна на базаре
                Обезьяна чи-чи-чи
                Продавала кирпичи.

Спозаранку обезьяна продавала кирпичи.
Для камина, для амбара, для подвала, для печи.
Красно – бурый, сизо – белый;
Силикатный и простой:
«Подходи, кому есть дело
Или просто так постой.»
Поднахваливала лихо незатейливый товар.
Подходили повариха, офицер и кочегар.
Все на свете позабыли -
Забавлялись как она
Так легко, непринужденно
А три сотни продала.
Повариха вдруг решила
Обновить свой общепит,
Офицер ГАИ – стоянку,
Кочегар – где ночью спит.
Что за чудо обезьяна,
Ну кому не угодит:
«Покупайте,  дорогие,
Кто наличным, кто в кредит».
Симпатична, грациозна,
Деликатна и умна
А сосед, как жук навозный
Торговался до темна.

Подрядилась – сватай ловко,
А не то неровен час -
Проторгуешься, торговка,
Заработаешь на квас! 
2004 г.