Бархат

Черная поверхность бархата, пальцы скользят, спотыкаются,
Мерно так
иллюзорную тишину нарушает
Рев проезжающих серых машин,
Что не попадают в такт внутренней музыке, рожденной из пепла
Несдержанных обещаний и глупых слов, сплетенных в одно,
Забытых давно, так же как главное слово
сутью своей содержащее след человека.
Я, отворив тяжелые веки, сквозь туман тысячелетий,
Не видя препятствий, сраженный без них,
По пояс в густых водах Стикса, сжигаю салфетки, которые помнят свет солнца,
Которые помнят смех солнца,
Прыжки из веры в подобие веры. Весы наклоняются, трогают землю,
Наверное, это путь из четырех, что когда-то
Предложены были.
Прошло столько лет.
Безответны воззвания,
гармония пылью таится на полках – между страницами странных писаний,
И бред воздаяния, отторжение чуждого чувства легкого голода,
Принятие алчущего состояния – во имя свободы (?), запечатленной на роде,
В дыхании каждого рода.
Свобода (?) менять мир на мир, оставаясь при этом в уме,
Уже неисчислимое количество лет.
Я здесь, у разрушенных временем стен,
Я будто равновелик точке создания, а может быть я просто между сознанием тех, что ушли
По нехоженым тропам за створами врат.
Я ловлю чей-то взгляд на себе,
Я так рад, что здесь есть кто-то еще, это значит все неудачи не в счет и теперь,
Расправляя крыло, что оплавилось некогда от брызг металла и пророчеств седых
Прохожу мимо них – тех, что стали рабами желаний,
С взаимностью и пониманием,
некоторым сожалением,
Как когда-то и ты, преклонив пред луною колени, смыкала персты,
Шепча молитв золотые слова за новое поколение.
Поздно, поздно пришло ко мне это,
Я вернул бы то время, но нет
Бремя станет собою, когда грузом тяжким влачится с душой
И удавкой накинутой, напоминает о себе много лет.
Бархат рвется, мне не достать до него,
Меня тянут под воду тонкие пальцы гениев жизни.
Спутаны мысли вином, но сияет одно – непонятное, перетертое в пыль бытия,
Слово «свобода» (?), не распятое злом, кричащее на излом– «Ныне мысли!».