Цыганка Рада

Серафим Парадизов

РАДА

Штрихи из памяти

Одну часть Боговского леса, который стоит на высоком и широком бугре, занимают боровые деревья - лиственница, сосна. В середине, в основном, растет береза, а крутой склон, обращенный к реке, и малую толику луга одолели заросли орешника, боярышника и волчьей ягоды. В свое время мы, пацаны из совхоза «Дубики», бывали тут часто и знали на лугу почти все выбоины и тропинки, а в лесу - от первого до последнего окопа, оставшихся после войны.

Видели мы тут много чего интересного. Кое-что из этого перемололо время, а что-то осталось нетронутым, запало глубоко.

Неподалеку от леса есть гора В ней пробита дорога, ведущая в город. Левую сторону горы заняли домами улицы Дачной, а на правой, этак лет пятьдесят тому назад ломали камень. Тут же у излучины реки, в лотках деревянной бочки, вкопанной в землю, била ключом родниковая вода. Чистая и холодная, она из это-го источника по белым камушкам мелкого желобка пополняла Красивую Мечу, осветляя ее, и,  быть может, внося в нее свои редкие чудодейственные силы. Этой благодатной водой пользовались многие, в том числе и цыгане, жившие в дырявых шатрах и прямо в кибитках на лугу у Боговского леса.

В ту пору на лето сюда приезжал какой-то захудалый, бедный табор. Скрипучие колымаги тащили тощие лошади, а позади них нехотя плелся кудлатый кобель
С появленирм цыган луг оживал. Днём он звенел детскими голосами, а по вечерам на нем, при свете костерка, слышались старинные песни, раздавался громкий говор, смех.

За словесной тарабарщиной, гвалтом, за кажущимся хаосом, в таборе строго соблюдали еще, наверное, прадедовский уклад жизни.

Нарушить его - значит не избежать сиюминутной кары. Особенно строги цыганские законы по отношению к женщине. Вот примеры: если между двумя мужчинами в момент их разговора прошмыгнет цыганка, то тут же она отведает кнута. Неминуемо она будет бита и за то, если пусть даже случайно, впопыхах, перешагнет через оглоблю. Да и девчонок-подростков держали в ежовых рукавицах.

Им тогда было поручено снабжать табор водой. Носили они ее в неполных ведрах на голове, придерживая ведро одной рукой. И если из какого-то ведра выплеснулась хоть капля - сразу свистел хлыст. Девчушка на миг замирала, как суслик перед норкой, а потом, вытягиваясь в струнку, шла дальше. Наказание плеткой, прутом, а то и вообще чем попало, было здесь в ходу.

Как-то, уходя по своим делам, один цыган поручил своей жене оберегать стреноженную лошадь Лошадь по траве шаг за шагом удалялась от табора и очутилась на посеве. Цыганка за разными хлопотами не заметила этого, а увидела лишь тогда, когда лошадь в совхозную конюшню гнал объездчик. Это заметил и цыган, возвращавшийся из города. Он не закричал, не кинулся, сломя голову, выручать коня, а спокойно подойдя к кибитке, достал из нее уздечку и ею молча стал избивать свою жену. За все долгие минуты экзекуции, цыганка, плашмя растянувшаяся на земле, не издала ни стона, ни крика. В воздухе стоял лишь звон железных удил.
Когда цыган устал от такой работы, он чтото сказал женщине, отбросил от себя уздечку, уселся на колоду и заку-рил. Цыганка с трудом встала на ноги, выпрямилась и пошла по следу угнанной лошади. Ее долго не было, но она вернулась в табор, ведя коня на поводу.

По утрам табор затихал. Жены и девки, обвешанные мешками, уходили на добычу. Мужчины тоже куда-то скрывались. У очага оставались немногие, среди них и великовозрастный бездельник Тимоша Днем он грел свое пузо на солнце, а к вечеру где-то так надирался водки, что бывал пьян, как последняя кабацкая теребень. И вот этого Тимошку решипи женить. Выбрали для этого самое сочное благодатное время - под Троицын день Почему-то еще до свадьбы со своими родичами в табор пожаловала и невеста по имени Рада.

Если верить сказкам цыган, то самая красивая, мудрая и ловкая из них была и остается Сара Черная. Не иначе как копию с нее и привезли сюда, наверное, из дальних краев, скорее всего с юга, где, говорят, видели таких цыганок.
Небольшого роста, с точеной фигурой, с копной черных волнистых волос, доходящих почти до пят, в чистом цветном одеянии, с белым красивым лицом, Рада словно порхала по лугу у Боговского леса. Любила петь. Негромкий голос ее был бархатист и просторен. Песня лилась широко, заливала цветистое разнотравье, вплеталась в шелковистую зелень берез и уносилась все выше к синему небу.

Ночь свадьбы, за которой нам, ребятне, удалось подсмотреть из кустов волчьих ягод, забыть трудно Пламя костра прокладывало путь к звездам. Вокруг него все пело, звенело и плясало Действительно, этой свадьбе было места мало. Но все, к сожалению, даже самое хорошее, когда-нибудь кончается.

На утро Раду обрядили в косынку, в темные широкие юбки, и она вместе с другими цыганками ушла добывать кусок хлеба.

Позже ее видели вместе с Тимошей в ближних и дальних деревнях. Колыхаясь по кочкам и ухабам в старой дырявой подводе с удлиненными бортами, Рада набиралась дорожной пыли, покрывалась темно-грязным загаром и постепенно становилась похожей на цыганок из этого захудалого табора...

Как-то перед закатом дня мы с Колькой Некрасовым спешили с удочками к броду. Тишина кругом стояла необыкновенная. Заходящее солнце мягко стелило свой свет по всему берегу. Легкая волна что-то нашептывала притопленному камню, где бабы иногда смачно шлепали вальком по мокрому белью. У самой воды молниями мелькали неугомонные стрижи, а над осокой лениво летали стрекозы.

Не доходя до бельевого камня, мы вдруг стали как вкопанные, и не сговариваясь рухнули в придорожную канаву, заросшую беленой.

Перед нами предстала необычная картина: старая колымага с удлиненными бортами, под ней спал в стельку пьяный Тимоша. Лошадь паслась в стороне. У заднего колеса подводы, обхватив колени руками, сидела Рада. С головы до пят она, как пледом, была укрыта своими волосами.

Рада пристально смотрела на мелкую рябь воды, на другой берег реки, подсвеченный лучами нежаркого солнца, смотрела туда, на юг, где есть шумные базары, где встречаются цыганки с легкими походками и красивыми белыми лицами.
Не шевельнувшись, не меняя позы, Рада запела тихо и протяжно:
«Ямщик, не гони лошадей! Мне некуда больше спешить!»

Внезапно голова ее упала на колени, а плечи дрогнули от рыданий. Она плакала беззвучно…




Об авторе: http://www.stihi.ru/2017/11/14/10118