Сказка про Медведей на военном корабле

 Сказка про Медведей на военном корабле

В густом лесу на берегу Великой реки жили Медведица и Медвежонок. Медвежонок был круглый, неловкий, косолапый, ленивый, он бегал за мамой и пыхтел. За это мама  прозвала его Пыша.
Пыша очень любил смотреть, как по Великой реке плывут большие военные корабли. Он махал лапой им вслед и  тоскливо скулил:
-  Мама, я тоже хочу на корабль! Скажи капитану, пусть возьмет меня моряком!
- Куда тебе на корабль? – вздыхала Медведица, - Ты толстенький, маленький, косолапенький. Посмотри, какие  на корабле красивые моряки, какие они ловкие, быстрые…
- Нет, скажи капитану, пусть возьмет! – ныл Пыша.
- Ты  еще и капризный,  упрямый, плакать любишь. А моряки мужественные, строгие, серьезные. Не возьмет тебя капитан. Да я и просить не стану. Пойдем, малины тебе наберу.
- Не хочу малины! Не буду малину! Хочу на корабль!
- Пыша, не кричи, я не стану  перед моряками позориться. Засмеют меня потом, если будешь плохим моряком. Скажут, что я тебя плохо воспитала.
 Тогда Пыша  пошел в избушку к лесникам -  деду Тимке и бабе Фросе. Постучал лапой в окно. А дед Тимка на гармони играл вальс, баба Фрося пекла пироги и у печки пританцовывала.
- Чего тебе, Пыша? -  спрашивает дед в окно.
- Скажи, дед Тимка, капитану военного корабля,  пусть возьмет меня на корабль,  хочу моряком на военном корабле служить.
- А у тебя бескозырка есть?
-Нет пока, но капитан даст. И тельняшку, скажи ему, чтоб дал.
-Не налезет на тебя тельняшка, - сказал дед Тимка, а баба Фрося  возразила:
- Тельняшка-то на него налезет, но рукава длинны будут, лапы короткие.  Пыша,  ну какой из тебя моряк? И как ты брюки будешь носить? Запутаешься в них, повалишься, в воду упадешь. 
-Не повалюсь…
-Повалишься. Не проси, дед, командиров, пусть  Пыша дома сидит, а то опозорит наш лес  да и только.
Тогда Пыша пошел на берег, стал махать лапой кораблям. Один военный корабль подплыл, командир спрашивает:
-Что за сигналы ты нам подавал, Медвежонок? Не знакома мне такая азбука.
-Дяденька командир, возьми меня на свой корабль, я буду  хорошо служить.
-А ты на гармони играть умеешь?
-Не умею.
-А плясать умеешь?
-Не умею.
-А азбуку Морзе знаешь?
-Не знаю.
-Тогда не могу тебя взять.  Не положено. – сказал военный командир, и корабль уплыл.
Медвежонок Пыша  пошел к деду Тимке и бабе Фросе и  стал учиться играть на гармони. За месяц  сумел выучить три песни, да так ловко играл, что баба Фрося  забывала печку топить и пироги печь: То сидела рядом,  подпевала, то в пляс пускалась.
А вот азбука Морзе Медвежонку Пыше  не давалась. Дед Тимка так и так   выстукивал буквы, но  Пыша не понимал, потому что алфавита не знал.
- Тогда учи «Варяга», Пыша, - говорил дед Тимка. – Любой военный командир как эту песню услышит, сразу тебя на корабль возьмет.
И вот плывет  по Великой реке военный корабль. Дед Тимка, баба Фрося и Пыша стоят на берегу, ждут. Пыша во всю частушки на гармони наяривает. Командир на берег выходит, спрашивает:
-А «Варяга»  умеешь играть?
-Нет, «Варяга» не умею.
-Тогда не могу взять тебя на свой корабль. Мне на всякий случай нужно, чтобы  музыкант  умел «Варяга» играть.
Пришли домой. Дед Тимка  Пышу ругает, а сам радуется, что тот остался, не хотел с ним расставаться.  Пыша тут же сел и стал песню «Варяг» учить. Но получалось плохо.  Ползимы учил. Выучил так, что и баба Фрося и дед Тимка пели ее день и ночь и  плакали. До того доплакались, что стали гармонь от Пыши прятать. А Медведица пришла, говорит: «Пойдем, Пыша, домой , в берлогу зимовать, ты всему лесу спать не даешь». Но Пыша уперся и  продолжал разучивать сложные проигрыши «Варяга», чтоб сыграть так, чтоб  капитан заплакал.  Спал, гармонь из рук не выпуская, чтобы дед Тимка ее не спрятал. Так и промучились с ним всю зиму.  Медведица возле избушки лесников берлогу  сладила, залегла, но заснуть не смогла, ворочалась с боку на бок всю зиму и слезы лила – больно песня была жалостливая. Дед Тимка плакать перестал – одел толстую меховую шапку-ушанку, тесемки под бородой накрепко завязал и на печку залег – тоже как медведица в берлогу. Одна баба Фрося осталась на посту – возле печки – пироги печь, да всем под музыку горяченькие  раздавать. Так зима и прошла.
А весной снова вышли  на берег. Стоят вчетвером: Медведица, дед с бабой и  Медвежонок. Пыша на гармони «Варяга» играет, остальные - поют.
Командир военного корабля как песню услышал, сразу команду дал к  берегу пристать и Медвежонка на корабль забрать, новую гармонь ему в Москве заказать и телеграмму  главнокомандующему выслать  с секретным  донесением.
Пыша  Медведице, деду и бабе поклонился и побежал на военный корабль.  Поплыл.  Счастливый!  Те плачут, машут с берега кораблю и морякам, понимают, что Пыша больше домой не вернется.
 И стал Пыша настоящим моряком,  членом дружной  военной команды. Бескозырку ему выдали, к ушам привязали, в тельняшке рукава подрезали, брюки-клеши укоротили. И никто над ним не смеялся из-за фигуры, понимали, что –  хоть и медведь он все-таки, а старается, как настоящий человек.
Пыша по вечерам концерты устраивал, моряки под его гармонь пели, плясали. А днем Пыша новые мелодии учил.  Моряки из разных народов  - лучшие – собраны на  корабль были. Как на Северный Полюс приплыли – Пыша   всякие песни играть умел: и украинские, и белорусские, и немецкие, и турецкие, и китайские, и цыганские…
 И вот приплыли прямо на Северный Полюс, а там деревня маленькая. На берегу бабы в прорубях белье полощут. Пыша с гармонью вышел, к бабам пошел, сел поодаль в сугроб, играть начал. Бабы – в пляс! Дивно им: военный моряк, а на медведя похож. Спрашивают у капитана, мол, из какой страны вы приплыли, что у вас моряки на медведей похожи?
Тут мужики из деревни  идут: кто с вилами, кто с кольями, кто с топором – весть дошла, что пришел военный корабль  и готовится нападение. А капитан им по-русски говорит:
-Хватит пужаться, мужики,  свой это медведь, наш. Пышей звать. Один такой. Остальные все моряки – люди как люди.
Мужики северные тогда и говорят:
-Возьми тогда  к себе на корабль и нашего медведика. Наш, правда, белый. Шалей звать. Как начнет на балалайке шалеть,  так хоть на Южный полюс беги.  Замучил он нас своей балалайкой. Забери его, исплакались мы.
-А плачете чего?
-А потому что стыдно: медведь может так, как нам  не суметь.
-Ну, давайте, ведите Шалю на мой корабль.
Белый Шаля как раз в спячке был – уморился  игравши. На Северном Полюсе что лето, что зима, спутать можно. Хоть всегда спи. Нашли, разбудили. Привели,  балалайку принесли. Шаля грязный, на белого медведя не похож – в коровнике спал. 
Отмыли его  на корабле в бане, посадили на палубе рядом с Пышей. Один белый, другой  бурый с белым галстуком – чем не артисты? Один с гармонью, другой с балалайкой. Посели вокруг зрители: одни с берега мирного, другие с военного корабля – и пошло веселье!
Так порадовались, так попели, так наплясались! Все ладоши отхлопали, пятки об палубу отбили, от смеха щеки свело, рты до ушей растянули, назад не собрать.
Вся скука с земли  ушла – аж звезды  замигали и луна заулыбалась.
Короче, забрали  Белого  Шалю на военный корабль. Поплыли по секретному заданию на Юг. Корабль серьезный, внутри у него в животе бомбы лежат и ракеты,  а наверху на палубе два медведика музыку играют, моряков веселят.
Приплыли на Юг. Пальмы зеленые  лапами машут – гармонь с балалайкой заслышали. Народ за головы  хватается, к берегу бежит, узнать желает, что за корабли такие плавают – с пушками-частушками? Мир это или война?
А южные-то военные не спят – пушки свои расчехлили, на  медведиков наставили, стрелять собираются, огнями сигналят, азбукой Морзе стучат, мол, зачем близко так подплыли со своими  гармонями и балалайками?
А Шаля Белый вышел на корму, потом от жары обливается, шуба шикарная мокрая вся. Он балалайкой машет, ревет, мол, не стреляйте,  южные военные, я  играть вам буду.
Ну ладно,  играй.
И Пыша с гармонью  рядом на стул сел. Прямо на самой  жарком солнцепеке,  будто не боится жары. Мехи развернул, да как дал жару, как завернул «Скобаря под драку»,  как начал  заковыривать лапой мохнатущей виртуозные проигрыши и наигрыши – тут все южные военные стрелки притихли, аж забыли дышать.
А тут Шаля на балалайке  - как встрянет! Как  бахнет! Как зазвенит! Как жахнет!  Весь Юг  так и замер. Оторопели. Сидят, оторопевши, да и тоже тихонюшко так позвенькивают от  счастья. Позвенькивали, позвенькивали, да вдруг вместе все подхватились, повскакивали и - ну   плясать! Кто на берегу, кто на палубах.
Долго плясали. Весело  плясали. Наплясали  вволю.
Уплыл  военный корабль из  южного порта,  в другую страну подался. Потом в третью, потом в четвертую. И везде так. Ошалевши от счастья народ  остается. Рады все и довольны.
Главнокомандующий капитану секретную телеграмму шлет, мол,  что такое? Почему мины не ставите, ракеты не запускаете, бомбы не взрываете? Ошалели, что ли?
А капитан  ответную телеграмму секретной азбукой Морзе стучит, мол,  две такие бомбы на палубе вожу -  один черный, другой белый, - что весь Юг  взорвал. И теперь Юг  воевать с нами не будет. Никто не желает. Счастливы все. Разрешите плыть на Запад.
Но главнокомандующий  не разрешил, потому как на Западе Великая река не течет. Велел идти на Восток. Повезли Пышу и Шалю с концертами на Восток.
А там и того лучше. Во всех портах медом и сладостями встречают, с полуслова, с полузвука понимают, а только в ладоши не хлопают, важно головами качают и тихо хвалят: «Хальва, хальва!» -  мол, сладко, как халва.
Поплыли все ж вопреки приказу главнокомандующего - и на Запад – в кураж вошли. Поплыли в обход, там  океанов нет, морей нет, озер нет,   все мелкие ручьи одни, но поплыли. Ну и сели на мель. А раз сели -  скандал вышел. Главнокомандующий рассердился и велел  домой возвращаться. Мол,  Запад подождет, приехали бы домой, хотя бы  чтобы медали получить.
Вернулись домой, по Великой реке приплыли в Москву, медали от главнокомандующего получили. В добавку Пыше дали пять килограммов меду и новый пятирядный баян, а Шале – он  ростом меньше -  три килограмма меду и скрипку.
Пыша на пятирядном баяне играть не умел, а Шаля  скрипку впервые видел. Потому распрощались  медведики со своей  боевой командой и пошли в лес к маме Медведице и лесникам – деду Тимке и бабе Фросе – учиться играть на новых инструментах.
Ушли, потому как только в тишине и покое лесной глуши можно  скрипку и баян потихоньку освоить. Сложные подарили инструменты, конечно. Непростые. Но вместе что-нибудь можно будет  придумать. А так пока никто ничего не понимает, что к чему? – какая струна, какая кнопка – за какой звук отвечает?
Ладно, как начнут «Варяга»  подбирать – сразу поймут. Разберутся.