Поэма о Кипре. Остров любви. ч. 2 Крест

Остров любви
(поэма)

Часть II.

Крест (1)
               
                1.

«Утро туманное, утро седое...»
Волны причесаны, пространством умыты,
Тело упругое и молодое,
Страсть и беспамятство в море сокрыты.

Здесь побережье истоптано тщательно,
Силой Богов и Героев прославленных,
Кто -то три яблока ищет старательно, (2)
Атлас с Гераклом здесь небом придавлены.
               
Свод навалился на плечи, колени
Светло - прозрачной, привычной истомой,
Пот по глазам, и по лбу, и по темени...
Есть у Природы работа тяжелая...
 
        2

Кто пробуждался к сказке каждый год
И чувствовал в душе преображенье,
Тот видел земли - "молоко и мед "- (3)
Дающие всегда успокоенье.

Так в памяти струится Иордан, (4)
Хоть Колыбель и гроб уже далече... (5)
Так Древний Город Вечной Верой дан,
А Веру выстрадал Сын Человечий.

На пир пространств или на Божий Суд
Назначена свидания дорога,
Поэтому календари все врут,
Поэтому в грядущем нет подлога.

И зыбится в тумане сквозь века
Бездонной грусти и невыносимой
Река времен - великая река -
В объятиях террас Иерусалима.
                3.

Душа в себе не ищет пустоты, (6)
Но свод небес прозрачен и суров,
И в бесконечность падают мечты -
Парад Планет срывает дня покров.


У сцены выпадает глубина,
И Космос, как великий режиссер,
Всю чашу неба вызвездил до дна,
Чтоб роль не перепутал вдруг актер.

Ему дает слова и падежи...
Но все же море сбивчивый суфлер,
За горизонтом - только миражи,
За миражами - новой дали флер.

Молись, актер! Здесь купол - не доска,
Здесь храм иной - не дерево икон,
Вселенная расставила века,
И укрепила смерти бастион.

Но Крест Животворящ среди икон (7)
Апостолов: Варнава, Павел, Петр...
Мария - мать под колокольный звон
Христа на страсти бережно ведет. (8)
 

                4

Тоску и даль встречают одиноко,
Боясь не переполниться бедой,
Рассчитывают, назначают сроки
Бессрочных дел, в компании любой.

И отворяют красноречья вены,
И мажут губы сочною слюной,
Чтоб лживых слов прилипчивая пена,
Ползла по душам ровной чередой.

Там зацепила розовое детство...
Там юность гибкую и в силе, и в красе...
А там... и одиночества наследство,
И жизнь, зависшую на волоске...

Вот мир угас и в пене узнаванья
Все было и прошло... и все не так,
На тысячу рассчитанных свиданий
К своей судьбе один ведет большак.

Он тянется и пыльный, и усталый,
Раздвинув пустыри и небосвод,
С надеждою, что путник запоздалый
И встретит, и поправит этот ход.

И вразумит, наставит Светлый Отче,
Когда озяб и далью утомлен,
На путь, который легче и короче
Лишь потому, что Верой укреплен.

И даже если шествовать к закату
И руки к звездам молча протянуть...
Скажи, Господь, всегда ль дана расплата,
И давит одиночество на грудь?

Сын улыбнулся, Дух легко растаял,
Отец свой крест сложил наискосок,
Чтоб восклицалось с радостью Осанна, (9)
И с улицы не веял холодок.

В кромешной тьме вдруг стало тихо, ясно,
Как сказано в Писании - живи... (10)
Все ко всему всегда во всем причастно:
Любой закат - предчувствие зари.
               
                5

Не делай, Господи, сего
Не для того дана Суббота,
Пусть у больного твоего
Останется его забота.

За то, что ангел нисходил,
В купальне знали - есть надежда
На пять ходов и пять могил
В сем лабиринте безутешном.

Ты, Боже, праведен во всем,
Храни же милость в этом доме
Мы, в заточении своем
Не знаем, кто из нас утонет...

И в той единственной волне
Слепым желанной и калекам,
Как бы начертано вполне
Предназначенье человека.

Что не взлететь и не взойти
И не спастись с Тобою Боже...
Но лечит ангел во плоти
Случайных на земле прохожих.
   

                6

Убого слово и у Бога Слово,
И Слово - Бытие и Божий Дар,
В нем Время, словно гаснущий радар,
Чуть на плаву, но утонуть готово.

И странно, что какой-то богомаз,
Андрей Рублев с подачи Феофана,
Усердно плот сколачивал для нас,
В котором Время не нашло б изъяна.

Папирус, глина или береста, -
Так всем хотелось суть увековечить,
Но волны слов тонули, как суда,
Лик на доске оставив Человечий.

Тепло Земли, плоть дерева и ткань,
Души с небес сошедшей благодати,
И слово здесь совсем звучит некстати,
Когда вдруг Вечность преподносит дань.

                7

О, так хотелось... перейти рубеж,
Сложив ладони горестной ладьей,
Но первый встречный из толпы невежд
Крест на Голгофу вынесет святой.

Когда бы знать...и чашу пить до дна,
Для Воскресения и Грядущих дней,
Но в том беда, что чуткая душа,
Скорбит смертельно посреди людей.

И, если открывает ночь миры,
Рассвет чадит в распятые тела...
Страстной недели, что ни говори,
Хватает плотникам для ремесла.

Не перейти заветный Рубикон,
И не принять смиренно «Божий раб...»
За Гефсиманским садом сладок сон,
А человек - он одинок и слаб.

                8

Тяжелый Крест на два бревна,
Как перекос души и тела,
Его рубили так умело,
И шлифовали до темна.

В нем тайна плотницких искусств,
В нем все упорство камнетеса,  (11)
Чтоб ношу все -таки донес Он,
В изнеможенье и без чувств.

Был у Иосифа удел
Строгать - искусство не от Бога,
Сын плотника Своей Дорогой
В работе той поднаторел.

Донес Он миру и векам
Свое Творение и Веру, (12)
Чтоб Крест для всех служил примером,
Как во Спасенье Он страдал.

Тянулась ровно стружек нить,
Палило солнце повсеместно,
Но, на свету, сучки заметней -
В чужом глазу бревну не быть.

И будь что будет..., лишь бы гвоздь
Вошел легко и безотказно
В Отца и Сына, в Духа плоть...
А голень перебьют три раза... (13)

Но Вера не трехглавый пес
С хвостом дракона из Аида, (14)
Она - надолго и всерьез,
И чад своих не даст в обиду.

Во имя Сына и Отца,
И во Святого имя Духа,
Петр усечет в защиту ухо, (15)
Но губкой вытрут пот с лица. (16)

                9

Воскресение Господа Нашего
Исцеление Гамлета Датского,
На рассвете тоски заквашено
И какого-то холода адского.

То распятые латы мерещатся,
То венец вместо шлема терновый,
И языческая околесица,
И Заветного Слова основы.

Но воистину все Воскресение,
В переливах и света и тени,
И неверия, и суеверия -
Все в молитвах и долготерпении.

Там и солнышко светлое сходится
С самым главным и трепетным таинством,
И жалеть ни о чем не приходится-
Беспредельно любое познание.

Только Вера одна изначальная:
На иконах - Великая Троица,
И за призраки и умолчания
Не приходится беспокоиться.

Примечания:

(1) Крест употреблялся в Древне Римской империи как орудие казни путем распятия. На кресте был казнен Христос. Крест является символом христианства, предметом почитания христиан.
(2) Имеется в виду один из подвигов Геракла, когда Атлас хотел заставить его держать на своих плечах небесный свод.
(3) Выражение из книги Иисуса Навина (V,6) «земля, текущая молоком и медом» и означающее страну необыкновенно плодородную, достовляющую все необходимое для содержания и благосостояния людей.
(4) Для всех христиан река Иордан - священная река. Указания на реку Иордан в Священном Писании очень часты, но что всего важнее и священнее для всего христианского мира - это то, что в Иордане, близ Вифавары, принял рабское крещение от руки Иоанна Крестителя Господь Иисус Христос, спаситель мира. На Иордане же в земле Иудейской крестил Господь и Его ученики.
(5) Особой достопримечательностью Иерусалима является Храм св. Гроба. Он вмещает в себя священные места, связанные с воспоминаниями о земной жизни, смерти и погребении Спасителя: Голгофу, Камень помазания и св. Гроб, в который было положено Тело Иисуса.
(6) Душа - согласно библейской антропологии, то, что делает тело живым. Согласно Библии, животные имеют душу живую, а человек - душу разумную. Более древние представления, отраженные в Библии, отождествляли душу с жизненным началом человека, а позднее душа в Ветхом Завете отождествлялась с личностью человека. В Новом Завете речь идет о спасении души, отличной от тела. Душа есть сам человек, его личность, но эта личность может быть бессмертна, только если душа будет спасена. По общехристианским представлениям душа - чувственное, эмоциональное начало в человеке и в этом смысле противопоставлена духу.
(7) Главное отличие промысла Божия от действия воли Божией в том и заключается, что, даруя своему творению свободу, Бог не нарушает ее, даже когда оно выбирает зло. Это выбор - Евы, Адама, нас всех, а раньше Первоангела - Люцифера (в результате - дьявола), первоисточника зла, но видя это зло, Бог обращает его в добро. Главный, основной пример - Крест Христа, величайшее мировое зло, ставшее спасением мира.
(8) Цель пути есть вознесение и в вознесении - явление славы. Но вознесение как конечная цель предполагает ближайшую цель. И эта ближайшая цель есть Страсти.  Для евангелистов было совершенно бесспорно, что Иисус пришел в Иерусалим, как Мессия, для того, чтобы в Иерусалиме принять смерть и только через смерть войти в славу. Вместо того чтобы принять Обетованного Мессию, Иерусалим возвел Его на крест.
(9) Осанна (спасение) - этим восклицанием евреи выражали радость, свое благо желание, свою любовь и преданность Спасителю, во время торжественного шествия Его в Иерусалим.
(10) В Евангелие от Иоанна сказано (V,24-29): «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь. Истинно, истинно говорю вам: когда мертвые услышат глас Сына Божия, и услышав. Оживут. Ибо как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе; и дал Ему власть производить и суд, потому что Он есть Сын Человеческий. Не дивитесь сему; ибо наступит время, в которое все находящиеся в гробах услышат глас Сына Божия, и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло в воскресение осуждения.».
(11) Иосиф был строительных дел мастер. В деревянной Европе греческое слово «тектон» получило значение «плотник». Не исключена возможность, что его надо переводить «каменщик». В Палестине строили из камня, и строительные образы в евангельских притчах скорее относятся к ремеслу каменщика, чем к ремеслу плотника.
(12) Господь не отменял закона, но, толкуя закон в духе высших достижений Ветхого Завета, Он становился выше закона. Он Сам был свободен и других освобождал от рабства закону. Его сила проявлялась в духовной свободе, и свобода - в учении и чудесах - осуществлялась в любви. Этим объяснялось влечение к Господу народных масс.
(13) Иисус прекратил свое земное существование раньше, чем распятые с Ним. Распятие на кресте было самой мучительной казнью не только потому, что было сопряжено с большими физическими страданиями. Но и потому, что смерть наступала нескоро. Для ускорения смерти применялось crurifragium, перебитие голеней. Но голени были перебиты только разбойникам, так как Иисус был уже мертв.
(14) Восстание ветхозаветных святых в час смерти Иисуса и явление их по Его Воскресении лишний раз свидетельствует о таинственном единстве Страстей и Воскресения. Оно же говорит и об исполнении Ветхого Завета во Христе. По учению Церкви Господь по смерти сходил в ад.
Трехглавый пес Аида - Кербер, с хвостом и пастью дракона, с которым боролся Геракл.
(15) Иудейские начальники наложили руки на Иисуса тотчас по окончании моления о чаше. Ученики оказали попытку сопротивления. О ней говорят все четыре Евангелиста. Поэтому было бы неправильно думать, что один только Петр был готов поднять оружие в защиту Учителя. В Евангелии от Луки (XXII,49) «бывшие с Ним» предлагают Ему ударить мечем. И один из них - мы знаем теперь, что это был Петр, усек ухо рабу первосвященника. Они одинаково свидетельствуют и о том, что Иисус запретил сопротивление. Как знак неодобрения проявленной учениками инициативы, можно толковать и исцеление усеченного раба. В Евангелии подчеркнута мысль о добровольности Страстей.
(16) «После того Иисус, знал, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду. Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоивши уксусом губку и наложивши на иссоп, поднесли к устам Его. Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: свершилось! И, преклонив голову, предал дух». (Евангелие от ИоаннаXIX,28-30).