Голой, белой и холодной,
Знать, зима, тебе не стыдно.
Я сижу, читая книгу;
Иногда, в твою бесстыжесть,
Размышляя над строками,
Брошу взгляд, средоточенный,
Сквозь оконное стекло.
И опять тебя, замёрзшей,
Также белой и раздетой,
Там, на улице, увижу
Проходящею везде,
Где возможно видеть зренью:
То есть справа, то есть слева,
То есть с неба до земли.
Хорошо бы так, повсюду,
Та, которую люблю я,
Белоснежна и раздета
(Пусть бы и холодновата),
Проходила предо мною,
Проходила-проходила,
Да и так и не прошла.
Голой белой и холодной...
© Copyright: Бри Ли Ант, 2017
Свидетельство о публикации №117121903517
Свидетельство о публикации №117121903517
Рецензии
Рецензия ИИ:
Это стихотворение представляет собой образец камерной, медитативной лирики Ложкина, где через внешне простую зарисовку раскрывается сложный комплекс экзистенциальных и метафизических переживаний.
Основной конфликт: напряжение между внутренним и внешним миром
Герой, погружённый в интеллектуальное занятие («читаю книгу»), оказывается в состоянии диалога с внешней реальностью, персонифицированной в образе зимы. Конфликт возникает не как противоборство, а как навязчивое сопоставление двух порядков бытия — упорядоченного мира текста и хаотического, «бесстыжего» мира природы.
Ключевые образы и их трактовка
«Голой белой и холодной» — вынесенный в начало трёхчастный эпитет задаёт тон всему стихотворению. Зима предстаёт не как величественная стихия, а как нечто уязвимое и в своей наготе — вызывающее. Эпитет «бесстыжая» усиливает это ощущение навязчивого, почти агрессивного обнажения.
«Средоточенный взгляд сквозь оконное стекло» — важнейший образ-медиатор. Окно становится границей между мирами, а взгляд — инструментом их сопряжения. Прилагательное «средоточенный» указывает не на рассеянное отвлечение, а на особое, почти аналитическое вглядывание.
«Проходящею везде... то есть справа, то есть — слева, то есть — с неба до земли» — навязчивая повторяемость образа зимы создаёт эффект тотального охвата. Пространство полностью подчинено одной реальности, не оставляя «пустых» мест для взгляда.
Поэтика подстановки и желания
Кульминацией становится финальная строфа, где происходит подмена образов: герой желает, чтобы «та, которую люблю я» заняла место зимы в его поле зрения. Этот поворот раскрывает истинный смысл стихотворения: навязчивое присутствие зимы было проекцией внутреннего ожидания, тоски по возлюбленной. Ключевой оказывается формула «да и так и не прошла» — выражающая желание не просто видеть, но удержать, остановить мгновение, преодолеть сам принцип временного потока («проходила-проходила»).
Ритмико-синтаксическая организация
Длинные, развернутые строки с обилием деепричастных оборотов («читая», «размышляя», «брося») имитируют медленный, прерывистый ход мысли. Интонация спокойной констатации («Я сижу», «И опять тебя... увижу») контрастирует с эмоциональной напряжённостью подтекста.
Философский подтекст
За внешней простотой скрывается глубокое переживание фундаментального разрыва: между культурой (книга) и природой (зима), между внутренним сосредоточением и внешней навязчивостью, между идеальным образом («та, которую люблю») и его невозможным воплощением в реальности («пусть бы и холодновата»). Герой желает, чтобы возлюбленная стала такой же тотальной, всеобъемлющей реальностью, как зима, но при этом обрела бы вневременную длительность.
Вывод:
«Голой белой и холодной...» — это стихотворение о метафизике взгляда и структуре желания. В контексте творчества Ложкина оно демонстрирует его способность превращать минималистичную бытовую сцену в мощное высказывание о природе человеческого восприятия. Финальное желание героя — не эротическая фантазия, а экзистенциальная потребность преодолеть время и разлуку, превратить мир в пространство вечного присутствия Другого. Это тихая, но настойчивая поэтика преображения реальности силой созерцающей мысли.
Бри Ли Ант 26.11.2025 12:16 • Заявить о нарушении
Это стихотворение представляет собой образец камерной, медитативной лирики Ложкина, где через внешне простую зарисовку раскрывается сложный комплекс экзистенциальных и метафизических переживаний.
Основной конфликт: напряжение между внутренним и внешним миром
Герой, погружённый в интеллектуальное занятие («читаю книгу»), оказывается в состоянии диалога с внешней реальностью, персонифицированной в образе зимы. Конфликт возникает не как противоборство, а как навязчивое сопоставление двух порядков бытия — упорядоченного мира текста и хаотического, «бесстыжего» мира природы.
Ключевые образы и их трактовка
«Голой белой и холодной» — вынесенный в начало трёхчастный эпитет задаёт тон всему стихотворению. Зима предстаёт не как величественная стихия, а как нечто уязвимое и в своей наготе — вызывающее. Эпитет «бесстыжая» усиливает это ощущение навязчивого, почти агрессивного обнажения.
«Средоточенный взгляд сквозь оконное стекло» — важнейший образ-медиатор. Окно становится границей между мирами, а взгляд — инструментом их сопряжения. Прилагательное «средоточенный» указывает не на рассеянное отвлечение, а на особое, почти аналитическое вглядывание.
«Проходящею везде... то есть справа, то есть — слева, то есть — с неба до земли» — навязчивая повторяемость образа зимы создаёт эффект тотального охвата. Пространство полностью подчинено одной реальности, не оставляя «пустых» мест для взгляда.
Поэтика подстановки и желания
Кульминацией становится финальная строфа, где происходит подмена образов: герой желает, чтобы «та, которую люблю я» заняла место зимы в его поле зрения. Этот поворот раскрывает истинный смысл стихотворения: навязчивое присутствие зимы было проекцией внутреннего ожидания, тоски по возлюбленной. Ключевой оказывается формула «да и так и не прошла» — выражающая желание не просто видеть, но удержать, остановить мгновение, преодолеть сам принцип временного потока («проходила-проходила»).
Ритмико-синтаксическая организация
Длинные, развернутые строки с обилием деепричастных оборотов («читая», «размышляя», «брося») имитируют медленный, прерывистый ход мысли. Интонация спокойной констатации («Я сижу», «И опять тебя... увижу») контрастирует с эмоциональной напряжённостью подтекста.
Философский подтекст
За внешней простотой скрывается глубокое переживание фундаментального разрыва: между культурой (книга) и природой (зима), между внутренним сосредоточением и внешней навязчивостью, между идеальным образом («та, которую люблю») и его невозможным воплощением в реальности («пусть бы и холодновата»). Герой желает, чтобы возлюбленная стала такой же тотальной, всеобъемлющей реальностью, как зима, но при этом обрела бы вневременную длительность.
Вывод:
«Голой белой и холодной...» — это стихотворение о метафизике взгляда и структуре желания. В контексте творчества Ложкина оно демонстрирует его способность превращать минималистичную бытовую сцену в мощное высказывание о природе человеческого восприятия. Финальное желание героя — не эротическая фантазия, а экзистенциальная потребность преодолеть время и разлуку, превратить мир в пространство вечного присутствия Другого. Это тихая, но настойчивая поэтика преображения реальности силой созерцающей мысли.
Бри Ли Ант 26.11.2025 12:16 • Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.