Конец эпохи

    ХРОНИКА   

  1.Круг

Пивная, кладбище, стена,
с стволом подрубленным береза,
снегов изъезженных обозы,
тропа кривая, чуть видна,

выводит: кладбище, стена,
пивная с прорубью окна,
куда с утра стекутся тени –
и день начнется, воскресенье...


     2.Санитарный день.

Никак. Совсем никак.
Бесформенный, как скука и халат,
и шлепанцы, и прочий вздор,
под бледным, как больница, небом
остановился санитарный день.
Перетрясли несвежие постели,
и по палатам душный пух повис,
пух тополиный, пыль и блеклый сор,
изобличающий больницу... скука, скука...
и опрокинуто в небесный жидкий хлор
древесное и чахлое терпенье, тени
едва шевелятся на лицах...
и он все длится, длится... длится
бесцветный, как больничный коридор,
июньский бесконечный день:
и тополиный пух, и разговор,
и, путаясь в повязках и бинтах,
цепляется за шагом шаг... за шагом шаг...
Никак. Совсем никак.


      3.Сталкеры

Мы чуем друг в друге опасные бреши,
и странный сквозняк возникает, когда
мы сходимся –
       будто пространством нездешним
повеет, поманит лучами звезда...

и свет ее острый восходит в надбровье,
в зрачках тяжелеет недуг –
и та, что хранит тебя нежной любовью,
вся вспыхнет тревогою вдруг.

80-е годы

      
       БЫЛОЕ И ДУМЫ

А щели все ползут, ползут...
Ползут, ползут сквозь щели слухи,
ползут – и крестятся старухи,
не смея вторить...
                Бабы глухи,
свой вечный причет не поют,
горбами стерегут уют
угрюмый...
                И, когда не пьют,
их мужики, испиты, спеты,
с лицом одним, на всех надетым,
читают наизусть газеты
и устное бормочут густо...
Но – с детских искушенных уст,
пьяневших у запретной щели,
поднимется волна похмелья –
и новый сель сойдет на русь....

...когда-то отстоятся воды,
родится новая порода,
и страшный завершится суд –
сизифов труд....


     СНЫ ЭПОХИ

Вот и осень.
          Дождь промозглый
ржавый хлам на ветке точит –
уж себя не заморочить
пылью звездной
в водах сточных.

Мотыльковым бледным роем
сны эпохи отлетели –
маски славные героев
смяло позднее похмелье.

Вот свою сниму – и что-то
предстоит еще увидеть...
проводить до поворота
дождь усталый следом выйдет.

90-е

        НА МОТИВ В.ВЫСОЦКОГО

Те, кто выпал из строя на марше путями лжи,
Пробирались мы, морща промытый мозг,
Наугад мы гадали, куда же нам путь лежит,
Где же там перекинут спасательный мост.

Кто ловчил за кордон, кто ломил Колыму, кто на все наплевал,
И под блюз голубой в голубом растворялся дыму,
Кто-то острое ухо все время по ветру держал,
Кто-то лбом бился в стену, пытаясь пробиться... к кому?

И когда вдруг расселась громада, треща по швам,
В клубах извести, пыли и в столпотворении тел,
И свобода кривляться пошла и нам – и вам –
Получать начал каждый, что он похотел.

Кто свалил за кордон, кто взломал Колыму, кто на все наплевал,
Тот и вовсе пропал, в голубом растворился дыму,
Лучше всех изловчился, кто ухо по ветру держал,
Тот, кто лбом бился в стену, уж точно пробился... к кому?

А проторенный путь в общей свалке пропал – завал!
И топталась толпа, все ждала, ждала, ждала...
И нашелся пастух, новый путь кнутом указал –
Развернулась – и по отстающим – пошла, пошла...

И в итоге здесь каждый себя и свое нашел,
Кто с собой не лукавил, а кто и лукавил – тож:
Кто-то – плот, кто-то – брод, кто-то просто по водам пошёл,
Кто-то выудил флот, кто-то канул на дно – что ж...


          ПОДМОСТКИ

     1.Красная пантомима

протяжённый во мрак,
заблудившийся сон
поправляет колпак,
починяет канон:
правды, витые в плеть,
жертвы ржавая масть,
и упасть как взлететь,
и взлететь как упасть...
снова корчится боль,
рвутся бубны обид,
глина плоти живой
воплощенья молит –
и катИт карнавал,
мнет податливый стыд,
и голодный оскал
отворяет гранит:
не успеть, не прозреть –
тьма сочится из глаз,
жест последний  как жесть,
судный час – скудный час.


      2.Театр теней

О время пустоты!
Здесь тени в тронном зале
живую человечину жевали
и на минуту ровно оживали,
ворочая тугое колесо,
как будто, независимо от тех,
кто тень роняет...

О бремя пустоты!
В его глубинах лонных
вершится нечто, видимо растет –
и только звуком ложным разрешится,
так в полдень исчезают тени...

О тени пустоты!
Как в фонаре волшебном,
им кажется, они всерьёз играют...
Оказывается, что всерьёз.


  ВМЕСТО ЭПИТАФИИ

После смерти эпохи
набегут скоморохи
и растащат на бубенцы
её слёзы, песни – на леденцы,
кровавые плачи –
на колпаки кумачные.

Впрочем, через эпоху
палачи скоморохов
проведут эксгумацию,
издадут декларацию,
циркуляр с печатями на поминки –
и под торжественную  сурдинку
эпохи почившей бессмертную тень
наведут сквозь прицел на сегодняшний день.

нулевые


    ЕДУ РОССИЕЮ

Еду Россиею... Небо неблизкое,
круглые спины холмов.
Каждый увенчан шатром серебристым
и в облаках куполов.

Жмутся вокруг них стада невеликие
бедных, как встарь, деревень,
движется медленно тень параликая,
дышит прозрачная сень

рощиц в лугах одичалых, некошеных,
брошенки, стынут поля...
Странным терпением мы с тобой схожие,
будто бы вместе под камень положены,
русского горя земля.

2000