Князь Юрий Долгорукий Глава IV часть 3

Великий князь Киевский

Юрий всё узнал подробно,
Андрей прибыл, сообщил.
Даже неправдоподобно
Весть звучала. Мир не мил.

Подошла княгиня Ольга
И Андрею: «Как же так!
Мужиков в дружине сколько?
Сотен шесть, поди, … аль как?

Вы что? Пьяные все были?
Не смогли нас уберечь.
Я вот думаю, не пили …
Что ты сам хотел поджечь».

- «Я зачем скакал неделю?»
- «Ты ж у нас умнее всех.
Мол, отца обезземелю
И скажу вам без помех.

Что не так? Скажи, как было …
Повинись! Отец простит».
- «Вы с ума сошли! Всё всплыло!
Нелюбовь к нам зло творит.

Ты нам мачеха, я знаю …
Можешь просто не любить.
Я тебя не понимаю …
Ну, зачем так говорить?»
Юрий, наконец, вмешался:
- «Хватит! Что за разговор?
Я ещё не разобрался,
А уже какой-то спор.

Едем завтра же все вместе,
Сутки вам даю на сбор.
Только там решим, на месте,
Кто устроил заговор».
 
Время сразу перестало
Ощущаться, как виток.
Пепелище угнетало,
Как неправедный итог.

Молча, он на холм поднялся.
Головёшки, брёвна, гарь …
Кое-где остов остался,
А на деле - смерть здесь царь.

Куча пепла, клочья дыма
Вот и вся она Москва.
Невесёлая картина,
Можно и сойти с ума.

Видя грустную картину
С Боровицкого холма,
Думал, как христианину
Выйти с этого дерьма.

Знал, народ трудолюбивый,
Никуда не побежит.
Край московский стал любимый,
Ад тот будет пережит.
Избы новые и храмы
Будут на холме стоять.
Не должны здесь править хамы,
Мордовать людей опять.

Обратился к воеводе,
Им Микола Сбыгнев был:
- «Перекрыл дороги, вроде?»
- «Да! Конечно, не забыл».

 - «Посмотри! В Замоскворечье
Избы всё-таки стоят!
И на Яузе увечье
От пожара не смердят».

Симеон стоял с ним близко,
Оптимизм с ним разделил:
- «Всё отстроим и без визга,
Я подручных пригласил.

Ничего, что они греки?
Итальянец есть один.
Не хочу любой опеки,
Сам себе я господин.
 
И, как зодчий, заявляю!
Будет Кремль, каких здесь нет.
Никого не удивляю …
Внешний вид? Пока секрет».

- «Для меня-то дом в проекте?»
- «К Пасхе терем будет там» -
Показал рукой: «В комплекте
Церковь встанет москвичам.
А пока вы на Неглинной,
Ваш шатёр везде видать.
Если кто придёт с повинной,
Авлааму дайте знать.

Он сейчас все дни на стройке.
Паства вся всегда при нём.
Вот в такой людской прослойке
Вера ночью, утром, днём».

Настроение Симеона
И ему передалось.
В нём увидел компаньона,
Много общего нашлось.

- «Дом Кучмы отсюда видно?»
- «Он на Яузе стоит» -
Симеон аж сплюнул: «Стыдно!
Что до сих пор он мутит.
 
В доме сын живёт Якиша,
Должен тоже что-то знать.
Для Кучмы, похоже, крыша …»
- «К ним Андрей пошёл узнать».

В это время князь с дружиной
По Москве шёл на ладьях.
Шёл, таясь не серединой,
А вдоль берега в ветвях.

Вышли к Яузе неслышно
И Андрей сказал: «Вперёд!»
Прямо к дому, так уж вышло,
Подошли, пришёл черёд
 
С этим домом разобраться,
У реки один стоял.
Незаметно подобраться
Невозможно он понял.

- «Есть, кто в доме?!» - крикнул зычно
И из дома в тот же миг
Кучма выскочил, сам лично
И к ладье, где рос тростник.

Шесть гребцов там уже ждали
И ладья, как резвый конь,
Аж борта её дрожали,
Понеслась прочь от погонь.

Вверх по Яузе, как знали,
Впереди лесной массив,
Что их там, похоже, ждали …
Но Андрей был прозорлив.

Чтобы не попасть в засаду,
Он не стал их догонять.
 А проверил дом. Награду
Даже трудно воспринять.

Он увидел в нём Хрисию,
А Якиша охранял.
Об ушедшем ностальгию,
Словно боль свою принял.

Она связанной лежала …
- «Развязать!» - князь приказал.
И когда ей лучше стало,
На Якишу показал:

- «Он связал и измывался?»
- «Нет! Нет! Нет! … Он не причём.
Это всё Кучма старался …»
- «Надо взять его живьём».

А Хрисия от Андрея
Просто не сводила глаз.
То, бледнея, то краснея
Продолжала свой рассказ:
- «Я всё очень плохо помню …» -
И она потёла лоб:
- «Как ворвались в дом, запомню.
Ночь была и бил озноб.

Я сознание потеряла,
Когда начали вязать.
Что с отцом, совсем не знала …
Жив ли он, должна я знать».

- «Вы в Москве всё время были?»
- «В Суздаль всех отец увёз.
До пожара мы убыли,
Про беду он знал всерьёз».

- «Да, конечно, это знаю.
Он нас всех предупредил.
Всех, как надо, покараю,
Кто всё это сотворил».

Загрузив в ладьи прислугу,
Даже тех, кто дом стерёг,
Сделал Якишу «услугу»,
Дом отца его поджёг.

Даже Юрий встрепенулся,
Увидав огонь и дым.
Симеон лишь улыбнулся:
- «Вот и Кучма стал пустым».

- «Его терем загорелся?!
Интересно! … Кто бы мог?»
Симеон даже зарделся: …
- «Да, Андрей твой и помог.

Вот придёт, всё прояснится,
Так что нечего гадать.
Он не мог погорячиться …
Однозначно, как пить дать».

К концу дня Андрей явился,
Юрий всех позвал в шатёр.
Там Андрей и объяснился:
- «Видел Кучму, враг хитёр.
Верх по Яузе пустился,
Слышал злобный голосок».
Симеон вдруг оживился:
- «Там же в Клязьму есть волок» …

- «Ай, да зодчий! Молодчина!»  -
Юрий даже потрепал:
- «Вот в чём кроется причина,
Что он в Яузу попал.

Попадая эдак в Клязьму,
До Оки рукой подать.
И простор энтузиазму …
Волга примет словно мать.

И ищи, как ветра в поле,
Прав Андрей сатрап хитёр.
Быть нельзя ему на воле,
А пока он нас растёр.

Завтра утром с петухами,
В две дружины … и вперёд.
Выйти к Клязьме с мужиками,
Перекрыть всё наперёд

Уничтожить эту банду,
В плен естественно не брать.
Ну, а Кучме, как сектанту,
Суд назначит, как карать».

- «У меня, отец, есть просьба».
- «Говори! На всё готов».
- «Если можно, без расспроса …
Без совета знатоков …

Помнишь Ковтуна Степана?
Про него я говорил».
- «Тот, кто планы басурмана
Нам, как помощь, подарил?

Как же, как же ясно помню …
Что готовился, поджёг.
Я на много лет запомню,
Случай этот душу сжёг.
Что? Он снова объявился?
Я готов его принять.
Он же в Суздале прижился
И теперь в Москве опять?»

- «Нет, отец, совсем другое.
У него украли дочь.
Кучма сделал зло такое,
А Степан пропал в ту ночь.

Я Хрисию в доме Кучмы
Обнаружил и привёз.
Горьким опытом научен …
Стенька где, там море слёз.

Она связанной лежала,
А Якиша охранял.
Ей опасность угрожала,
Это сразу я понял».

- «В чём тогда твоя-то просьба?»
- «Мне Хрисию честно жаль.
Оградить, момент не проспан,
От людей, чьё имя шваль.

Увезти, пусть ненадолго,
Во Владимир, мой удел.
Под охрану гридей, долго
Не потерпим беспредел».

- «Благородно! Благородно! …
Где она сама сейчас?»
- «Здесь она, если угодно, …
Уж наверно заждалась».
 
И в шатёр вошла девчонка
С нежным ликом, как рассвет.
Больше тянет на чертёнка,
Чем носительницу бед.

Поклонилась всем учтиво.
Осмотрела всё вокруг.
Опустив глаза, стыдливо,
Глубоко вздохнула вдруг.

Юрий встал, спросил чуть слышно:
- «Сколько, дочка, тебе лет?»
- «Положение никудышно,
Мне шестнадцати же нет».

- «Во Владимир ты согласна
Вот сейчас уехать в ночь?»
- «А дорога неопасна?
Мне б отца найти помочь …»

- «Ты жена Кучмы? Всё верно?» -
Ольга встряла в разговор.
= «Всё это не правомерно!
Не жена ему! Он вор!!!»

Ну, а Ольга в том же духе:
- «Почему так сразу, … вор.
Он женился не на щлюхе
И пришёл решить весь спор».

- «Не жена ему я вовсе!!!»
- «И смогла бы доказать?»
- «Я девица! В богословстве
Это срам, пора бы знать».

Юрий явно раздражённо:
- «Ольга! Что за разговор?» -
И затем непринуждённо:
- «Ни к чему сейчас раздор».

И Андрей шепнул ей тихо:
- «Показала свою злость?
Не желай другому лихо,
Пожалеть бы не пришлось.
Насолить мне есть желание?
Ты ж никто мне, вот в чём суть.
И прими напоминание,
Если что – не обессудь».

А Хрисия в это время:
- «Господи! … Великий князь! …»
Встала плача на колени,
Кто в шатре был, не стыдясь:

- «Не губи! Уйми княгиню …
Нет вины моей ни в чём.
Почитала, как богиню …».
- «Успокойся, всё учтём».

Князь поднял с колен и нежно
В кресло рядом усадил.
Ольга вышла и небрежно
Лишь сказала: «Заслужил …»

- «Если жив, Степан найдётся.
Твой отец надёжный друг.
И с тобой всё обойдётся,
Здесь свои, твой близкий круг.

Ты с Андреем же знакома?
Во Владимире он князь.
Так что будешь там, как дома,
Под охраной, не боясь.

А с Кучмой мы разберёмся
И решим, как дальше быть.
Не тужи. Не расстаёмся
И тебе дадим прослыть.

Есть ещё ко мне хоть что-то?
Нам здесь надо «поболтать».
- «Знаю я, кто этот кто-то,
Всех сумевший оболгать».

- «Расскажи, чего узнала?» -
Любопытство взяло верх.
И Хрисия нужной стала,
Удивив при этом всех.
- «В Суздале тогда мы жили.
Отец в горницу пришёл,
Говорит, мол, обложили,
Сатана к нам низошёл.

Кучма снова объявился.
А Мирожский монастырь
Не застенок, как он слылся,
Раз удрал подобный хмырь.

Он отцу сказал, что скоро
Вся Москва будут гореть.
Исполнитель – «чёрный ворон».
Волхв, его им не узреть.

И зовут весьма банально,
Жома вроде и с ним Клыч.
Оба могут всё буквально.
Где нашёл их, старый хрыч?

Могут в дом зайти без спроса,
Хоть хозяин в доме есть.
Не задаст ему вопроса:
- «Кто такой? Зачем ты здесь?»

Могут стражу бросить в спячку
Иль чрезмерно напоить.
Вызвать белую горячку …
Трудно их остановить.

Когда связанной лежала,
Я слыхала – они здесь.
Шибко ссорились, … желала,
Чтобы сбили с Кучмы спесь.

Почему я их узнала?
Имена он называл.
Плохо слышно, но слыхала,
Что чухонцем обзывал».

Юрий стал ходить по кругу:
- «Ну, Хрисия, молодец!
За такую вот услугу …
Да ты просто сорванец!
Нам на всё глаза открыла,
А я всех подозревал.
Не уйдут. Ты их «закрыла».
Дальше наш черёд настал».

Рано утром, спозаранку
Все собрались на совет.
Объявил: «Мне быть по рангу
Во главе, другого нет.

А поэтому решаю,
Что Андрей и его рать
На Владимир, … обещаю
Продвижению не мешать.

Там на Клязьме нас и ждите,
Все проходы перекрыть.
Я к Оке пойду, смотрите
Чтобы их не пропустить.

От Оки пойду по Клязьме
На Владимир прямо к вам.
Если Кучма не в маразме,
Попадётся в руки к нам.

Делать всё предельно быстро
И привалов никаких.
Как отловим экстремиста,
Отдохнём в местах других.

И ещё не забывайте
Тот, кто первый их найдёт,
В разговоры не вступайте,
Пока рать не подойдёт.

Окружить на расстоянии
И к себе не подпускать.
Бить из луков, о слиянии
Даже и не помышлять.

Разбираться буду лично,
Знаю я чуть-чуть волхвов.
С их приёмами частично
Я знаком не от врагов».
Так на том и порешили.
Выбрав самый сложный путь,
Но короткий, всё ж спешили,
И Андрей решил рискнуть.
 
По просёлкам, бездорожью
И по поймам малых рек.
Шли без отдыха и с дрожью
От похода, как забег.

Обойдя Владимир с юга,
Вышли к Клязьме точно в срок.
Отдых был для всех заслуга,
Но без слежки он не мог.

Сразу выставил «секреты»,
Где удобней было брать.
Выдав нужные советы,
Затаившись, стали ждать.

Юрий с ратью в это время
Шёл совсем другим путём.
До Рязани, … там дилемма …
По Оке всё ж предпочтём.

И на стругах по течению
По реке помчались вниз.
Так до Клязьмы. К изумлению
Получилось, как круиз.

В дельте Клязьмы повернули.
Часть судов ушла в Рязань,
 Остальным, … передохнули ..
Лес кругом, куда не глянь.
Караван перехватили
За Владимиром, где лес.
Никого не удивили,
Сомневался лишь балбес.

Шесть ладей, четыре струги
Вдоль обрыва встали в ряд.
Находились в них не слуги –
Мощный вражеский отряд.

- «Где князь Юрий Долгорукий!» -
Вдруг до рати донеслось.
И Андрей им, как прислуге:
- «Ждите, если уж пришлось!

Из ладей не выходите!
В рати есть, кому стрелять.
И по Клязьме не ходите,
Там посты, сожгут опять.

Князь прибудет где-то завтра,
От Оки он к вам идёт.
Так что нет назад возврата …
Ждите, может повезёт».

Юрий с ратью появился
На другой день, как сказал.
- «Кто на связь со мной просился?» -
Крикнул в банду: «Кто кричал?»

- «Это мы тебе кричали!
Жома я и друг мой Клыч.
Кучму мы не обещали, …
А сейчас бери, как дичь.

Да и мы тебе сдаёмся …»
- «Что ж, немедля выходить!
С остальными разберёмся
Чуть позднее так и быть».

Вот из струги вышли трое.
Один связан, двое нет.
И молчание гробовое
Вдруг повисло, как в ответ.
- «Завязать глаза обоим!» -
Князь на старцев показал:
- «Кучме суд в Москве устроим,
Где он горе заказал».
 
Когда пленников убрали,
Крикнул тем, кто был в ладьях:
- «Дам возможность, вы не ждали,
Пасть в бою, а не в цепях».

И уже через минуту
Берег словно бы ожил.
Ратники рубили смуту,
Даже и не заслужил …

Белый жеребец Андрея
Словно символ рати был.
В самой гуще, стервенея,
Он топтал,  Андрей рубил.

Перевес был очевидный,
В рати не было потерь.
Миг бандитов незавидный,
Всем в аду открыта дверь.

Если кто и просочился,
Стал изгоем на всю жизнь.
Так Великий князь добился
Кары и без укоризн.

Впереди ждала лишь стройка
И Москва в душе жила.
Но была ещё прослойка
И она пока ждала.