Князь Юрий Долгорукий Глава IV часть 2

Великий князь Киевский

Не был он высокомерный
Хоть и стал Великий князь.
Но бедлам беспрецедентный
Исправлять вся власть взялась.

И Саввелий тут же смылся,
Не найти было концов.
Терем пуст и двор закрылся …
Никого, даже купцов.
 
Все менялы на Подоле
Были изгнаны в момент.
Мономах ещё в Законе
Запретил иметь патент.

Европейские евреи
Все уехали назад.
Остальные лицедеи
Стали жить на новый лад.

В Суздаль, где был сам, собрался
Князем ехать Ростислав.
И Андрей засобирался,
Памятуя про Устав.

Юрий в полном неведении,
Ничего узреть не мог
Он в сыновьем поведении,
Уж тем более подлог.

Прибыв в Суздаль, по-хозяйски
Ростислав Андрею: « Так! …
Наши действия слюнтяйски,
Если Глеб с отцом, как брат».
- «У тебя есть предложение?» -
Посмотрел Андрей в упор.
- «Это нам, как оскорбление,
Он в Рязани, это вздор.

Гнать его и гнать в три шеи,
В наш удел Рязань включить.
Есть ещё пока идеи …
Это надо воплотить.

Если предал Изяслава,
То продаст потом и нас.
У таких дурная слава …
Он зачем отцу сейчас?»

И Андрей с ним согласился,
Но сомнение сказал:
- «Ты в поддержке убедился
И отцу всё рассказал?»

- «А зачем зря волноваться?
У него своих забот
Выше крыши. Заниматься
Этим делом пост не тот.

Будет в качестве подарка
Вся Рязань ему, дымясь.
А поэтому ремарка,
Разве я для всех не князь?»

Выходили утром рано,
Впереди была Рязань.
Вся дружина и охрана
В полной форме и не рвань.
 
Каждый был одет в кольчугу,
Шестопёр почти у всех.
Булаву нёс, как подругу,
Приносившую успех.

Меч и щит, это основа.
Можно шлем забыть надеть,
Без меча и жизнь грошова,
Есть, а лучше б не иметь.

Вскоре были у Рязани,
Строй рязанцев уже ждал.
Ростислав: «Мы не за вами! …
Глеб нам очень задолжал!

Пусть выходит, разберёмся …
Не нужна нам ваша кровь.
Мы отдельно им займёмся,
Повторять не буду вновь».

Те притихли и молчали.
- «Никого не отдадим!» -
Крикнул сотник их: «Вначале
Сами мы поговорим».
 
И сошлись в безумной схватке
Два соседа. Кто здесь враг?
Гибли храбрые ребятки.
А за что? В ответе мрак.

И мечи, сверкнув на солнце,
Издавали гулкий звук.
Отдаваясь в каждом сердце,
Учащая его стук.
Лошадиный храп и вопли,
Всё смешалось в слове сечь.
Весь запал, что был накоплен,
Превращался в злую речь.

Кровь и боль, людские муки,
Вид открытых страшных ран,
Неестественные звуки
Хруст костей, как рвут колчан.

Кровь стекать не успевала
С лезвий копий и секир.
Алым цветом пропитала …
Словно здесь гулял вампир.

Жесточайшие потери
Вразумили всё ж Рязань.
Здраво мысля, не посмели
Преступать конфликта грань.

Тот же сотник, жив остался,
Ростиславу доложил:
- «Глеб, как князь, давно сломался
И сбежал, где раньше жил».

Обо всём узнав позднее,
Юрий просто был взбешён.
Сообщения сквернее
В своём прошлом не нашёл.

Ростислава и Андрея
Вызвал в Киев объяснить.
Что власть их не ахинея,
А доверие служить.

И уже через неделю
Братья были точно в срок.
- «Я до сих пор плохо верю …» -
Лишь сказать им Юрий смог.

- «Я тебя не понимаю …
Это ты, отец, о чём?»
- «Фактом я располагаю …
Наказать бы вас … ремнём».
Ростислав заулыбался:
- «Мне штаны сейчас снимать?
Я ж, как старший, разболтался …
Должен это понимать.

А вообще-то, в чём же дело?
Странный всё-таки приём.
Если что-то накипело …
Мы с Андреем здесь причём?»

- «Говоришь, что накипело?!» -
Юрий нервно стал ходить.
- «Глеб союзник мой! Задело?
Трон помог освободить!

Это чья, скажи, идея
Брать за просто так Рязань?
Ничего-то, не имея,
Взять устроить эту брань.

Убивать притом своих же.
В чём рязанец виноват?
Лишь за то – живёт поближе.
Уши, чьи у вас торчат?

Я на Киев согласился,
Чтоб сознанье усладить?
Нет, сынки! Чтоб прекратился
Спор о том, где как нам жить.

Мы же Русь, нас очень много,
И у нас один язык.
Прекратить разборки! Строго
Разбираться, кто привык.

И тут вы, сыны родные,
Учинили бандитизм.
Что подумают другие? …
Так-то вот! В том драматизм.

Вас обоих отзываю,
Там нельзя вам больше быть.
Город Вышгород, я знаю
Даст возможность поостыть.
Дальше ты, Андрей, готовься
Нам Владимир поднимать.
И с соседями не ссорься,
Если что, то мне дай знать.

Этот город перспективный,
Всё теперь в твоих руках.
Ну, а главное будь мирный.
Рать держи врагам на страх.

Ростислав, с тобой сложнее.
Пусть в башке твоей бедлам,
Ты Москве сейчас нужнее,
Значит место тебе там.

Что касается Рязани
Их солью в один удел.
Князем там, без всякой брани,
Будет, кто за нас радел.

Князь Владимир, он брат Глеба
Вами изгнанного враз.
Он союзник, мой коллега
И надёжный, как алмаз».

Ростислав кипел  от злости.
Суздальско-Рязанский край
Был его, как не гундосьте,
И вдруг на, … такой раздрай.

Ведь не скажешь, что не щедро,
Что на большее готов …
Это плюнуть против ветра,
Результат видать без слов.

И поехал без надежды,
Может быть, забыть конфуз.
Пусть не будет так, как прежде …
Не тянуть же век тот груз.

Прохор встретил, как обычно.
Край менялся на глазах.
Стало как-то непривычно
Видеть всё вокруг в лесах.
Горы брёвен, тёс и доски.
Всё, как надо, в штабелях.
И как леса отголоски,
Они дома, не в гостях.

Даже вид Замоскворечья
Стал теперь совсем иным.
Труд и воля человечья
Всё вдруг сделала живым.

Корчевали лес под пашни,
Избы стали ставить там.
Холм, село стал день вчерашний,
А Москва? Конец мечтам …

Всё теперь уже реально.
Терем княжеский стоит,
Храмы рядом идеально
Дополняют общий вид.

- «Князь, приехал к нам надолго?» -
Прохор вежливо спросил:
- «Я своим считаю долгом,
Чтобы гость подольше жил».

- «Я не гость!» - ответ был скорый:
- «Я теперь ваш первый князь.
Так отец велел, который
Любит делать, разберясь».

- «Поздравляю! Князь московский!
Замечательно звучит».
- «Так что я наказ отцовский
Может, вспомню, пусть ворчит».

Не поняв последней фразы,
Отдал слугам свой приказ:
- «Чтобы в тереме заразы
Я не видел, вот мой сказ.

Всё прибрать к приходу князя,
Баню срочно истопить.
Стол накрыть, усталость скрася.
Ляжет спать, то не будить».
Ростислав же после бани
Вроде, малость, отошёл.
Всё проплыло, как в тумане
Через час в себя пришёл.
 
Князь не знал, что так возможно,
На полке лежал и млел.
Веник гладил осторожно.
Банщик знал всё и умел.

Поддавал он даже нежно,
Камни ухали в ответ.
Веник гнал, как бы небрежно,
В этом каменки секрет.

Жар не жёг, а насыщался,
Проникал везде, где мог.
Веник просто наслаждался
И хлестал от плеч до ног.

Это было верх блаженства,
Ростислав слегка стонал.
Да-а-а … такого совершенства
Он действительно не знал.

А потом было застолье …
Симеон и тот пришёл. 
Он, почувствовав раздолье,
Сил прерваться не нашёл.

Князь ушёл в запой глубокий,
Чтоб обиду заглушить.
Был от дел мирских далёкий,
Слуги стали тяготить.
Раздражался без причины,
Кто был рядом, всем хамил.
Мол, и лица-то крысины …
Бранью дикой исходил.

Браги жбан и вновь в отключке,
Ничего почти не ел.
Что и съест, так по привычке,
Там по новой захмелел.

Призраком бродил ночами,
Даже стражников пугал.
А несвязными речами
И пугал, и «доставал».

И вот Прохор и Степашка
Стали думать: «Как же быть?»
Сознавая, князь-бедняжка
Сам не сможет зло забыть.

-«Нужно вызвать Авлаама,
Говорю вам, как тиун.
Разберётся что за драма …
Может, нужен опекун».

- «Стоит в Киев гнать посланца?
Если дело не пойдёт,
Мы ж не лечим самозванца?
Всё же сын, отец поймёт» -

Прохор высказал суждение,
Но Степашка возразил:
 - «Ну, и выдал предложение …
Тоже мне сообразил.

Мы и будем виноваты!
Он здесь – рыбки половить.
Мы ж его, как супостаты,
Брагой начали поить.

Как к нам Юрий отнесётся?
То-то, вот и я о том.
А отцовство в нём проснётся?
Ростислава бить кнутом?
Вот Андрея вызвать можно,
Во Владимире сидит.
От него до нас не сложно,
С братом пусть поговорит.

Ростислав не ждал такого …
Появляется Андрей.
- «Ты как здесь? Рожна, какого?» -
Пробубнил:  «Себе налей …»

И подал жбан с медовухой …
- «Ты чего? С ума сошёл!
Хочешь кончить заварухой?
Чтоб отец сюда пришёл?»

Отодвинув медовуху,
Слуге резко: «Унеси!»
- «Не командуй! Хватит духу
До отца всё донести?»

- «На, налей вина вот в это» -
И подал слуге ритон.
- «Потерпи! Ну, скоро лето
Там хандра пройдёт, как сон.

Ты сюда, зачем явился?
Город строить. Что не так?
Князь московский появился …
А устроил кавардак.

Симеон один, как пчёлка.
А вот если бы не он?
Зодчий твой не балаболка,
Ты ему воздай поклон.

Я уже отсюда вижу
Очертания Кремля.
Год назад лишь видел жижу
Вдоль Неглинки, … штабеля».

- «Ты, Андрей, считай напрасно
Мне всё это говоришь.
Твой Владимир, мне же ясно,
Как награда. Что молчишь?
За Рязань я поплатился,
Ты же просто ангелок.
И с рязанцами не бился,
Не в крови твой меч, браток.

Так что хватит мне стенаний,
Я всё понял, … разберусь.
Никаких воспоминаний,
А с собой я сам займусь.

Может, выпьем по бокалу?»
- «По бокалу? Я не прочь!
И не думай про опалу,
Ты отцу должен помочь».

Ростислав распорядился
Стол, как следует, накрыть.
Бок бараний появился
Только с жару, трудно скрыть.

И холодные закуски,
О каких уже забыл.
Ножки чибиса, их гуски …
Да соленья, чем край слыл.

И опята, и лисички,
И конечно белый гриб.
Настоящие москвички,
Видеть всё, уму ушиб.

- «Наш отец в Москве, я знаю,
Увидал особый смысл.
И к Владимиру, и к краю
У него своя есть мысль».

Тут Андрей отпил с бокала.
- «Где грибов насобирал?»
- «Здесь опят у нас навалом,
На деревьях насшибал».

Ростислав расхохотался,
Свою шутку оценил.
И Андрей вмиг отозвался:
- «И весной? … Ну, брат, убил!
Я на чём остановился? …
Да! … Он выбрал нас двоих.
Почему? Ты не врубился?
Мы же старшие из них.

Девять братьев нас, вот так-то …
Младший Всеволод – пацан.
Остальные в деле, как-то …
Вот такой сложился клан.

Нас сюда послал, однако,
А Рязань это предлог.
Он Ростов решил двояко
Наказать, чтоб встать не смог.

Мне Владимир, как награда?
Захудалый городок.
Он Ростову, как преграда
Должен стать на юг, восток.

Ведь стоит-то он на Клязьме.
До Москвы всего сто вёрст.
Предок наш был не в маразме,
Князь Владимир  нам донёс.

Вот отец наш и решился
Здесь два города иметь.
Во Владимир я вцепился,
А Москву вам одолеть».

- «Да-а-а … открыл глаза. Спасибо!
Я до этого не знал.
Сдохнул бы, как пьянь, тут либо
Точно чокнутым бы стал».

Постучав, зашёл Степашка
И с порога: «Гости к вам.
Дед боярин, с ним милашка.
То ли внучка, то ли сам …

Говорит он из Ростова,
Но из Суздаля бежал.
И в Москве опасно снова,
Кто-то, где-то там сбежал …»
И Андрей взглянул на брата.
- «Чо глядишь? К тебе пришли.
Я в гостях. Ума палата
У тебя, вот и нашли».

Ростислав лишь ухмыльнулся:
- «У меня же «отходняк»,
Выручай, коли втянулся,
Ты же князь, не так да сяк.

Мне ж дышать на них опасно,
А не то, что говорить.
- «Я послушаю. Прекрасно
Вывод сделаю, как пить …»

- «Ну, а то, что стол накрытый? …
Может лишнее убрать?»
- «Ты же князь у нас открытый
И здесь нечего скрывать».

И Андрей кивнул Степашке:
- «Пусть заходит, мы их ждём.
Передай его «милашке» –
Надо будет, позовём».

И вошёл боярин статный,
Никакой он не старик.
Вид приличный и опрятный,
Такой кряжистый мужик.

В пояс страстно поклонился
И Степашке меч отдал.
В образа перекрестился
И, откашлявшись, сказал:

- «Я боярин из Ростова,
А зовут Ковтун Степан.
Стенька Кучма воевода
Был там главный атаман».

- «Как сказал ты, Стенька Кучма?» -
Андрей ближе подошёл:
- «Казнокрад? В Москве был скручен …»
- «И сюда уже дошёл?
Мы когда-то с ним дружили,
А потом, как ошалел.
Деньги голову вскружили,
Раньше он их не имел.

Дочь мою заставил тайно
Там в Ростове обвенчать.
В Суздаль убыл и легально
Начал там «права» качать».

- «Вашу дочь зовут Хрисия?» -
И Андрей чуть покраснел.
- «Я хотел Анастасия,
Отказать жене, не смел.

Как беда её ломала, …
Но при родах Бог забрал.
Вот Хрисией дочь и стала,
В святцах есть, я узнавал.

А вы с дочерью знакомы?»
- «Встретил раз, хотел помочь
Все её судьбы изломы
Рассказала ваша дочь.

Почему остановился?
Она плакала всерьёз.
Вот тогда разговорился …
Не терплю я женских слёз.

А потом в Москве случайно
Увидал Кучму и там
Рассказал отцу, как тайно
Венчан был не тем Богам».

- «Значит, вы и есть тот самый
Неизвестный дочке князь?
Вспоминала вас, … часами
Богу истово молясь».

- «Что вы нам сказать хотели?» -
Андрей тему поменял.
- «Эти твари обнаглели …» -
Будто сам себе пенял.
Посмотрел вокруг тревожно:
- «В дом пришёл, дней пять назад».
- «Кто пришёл? Понятней можно?»
- «Кучма этот, страшный гад.

Весь зарос, одет в лохмотья.
Правда, меч кривой при нём.
Я подобного отродья
Век не видывал живьём».

- «Его разве не казнили?!» -
И Андрей оторопел.
- «Наказание изменили,
Ваш отец вдруг пожалел.

Есть под Псковом богомолка …
Сослан был туда упырь.
Местом жительства надолго
Стал  Мирожский монастырь

Но видать сбежал оттуда,
Раз он здесь сейчас у нас.
Дочь забрать грозил паскуда,
Сжечь Москву и лично вас».

Ростислав шепнул Андрею:
- «Вот и кончился запой  …
Не несёшь, друг, ахинею?» -
Вслух спросил, причём впервой.

Разговор на миг прервался,
Появился Авлаам.
Патриарх Москвы он звался
Меж собой за добрый сан.

- «Я пришёл с недоброй вестью,
Услыхал от прихожан.
Люди здесь, грозятся месью
За изъятый Истукан.

На волхвов они похожи,
Но всё ж кто-то их ведёт.
Двести лет им слово Божье
Было так себе, не в счёт.
Мы с Христом в их дом не лезли
И от века повелось,
Жили, как хотели, если
Что-то чуждое стряслось.

И оно стряслось сегодня.
Люди ходят по домам
И внушают, дьявол сводня
Всех князей и их делам.

Мор и голод неизбежны,
Всё Москва должна навлечь.
Не должно к ней чувств быть нежных,
Её надо просто сжечь.

Возглавляют эту шайку
Клыч и Жома – из волхвов.
Воспринять, как просто байку,
Не могу, то вой волков.

Так что меры принимайте,
Я всем буду объяснять.
Дьявол есть! Не забывайте.
Бог научит всё понять!»
 
Всё стряслось в начале лета,
Лунной ночью на заказ
Загорелся, как примета,
Храм, как будто напоказ.

Ростислав бегом к дружине,
Сотник там, чуть не ревёт.
Все подпруги посредине
Кто-то срезал, просто влёт.
Всё продумано заранее,
Загорелся терем  вдруг.
Князя терем. Наказание?
И замкнулся злости круг.

Чёрный дым зловещей гривой
Поднимался выше вверх.
Красотой своей фальшивой
Приводил лишь в трепет всех.

Через час Москва горела.
То, что это был поджёг,
Весть мгновенно полетела.
Но пожар и злость зажёг.