Шудра

Тетя Маруся с фамилией Волк,
Карму ругает и портится в срок.
Хвалится людно бесстыжий едок,
Мнимою мудростью вялится впрок.

Слабых людей тот едок пожирает,
Сильных боится и вслед обсуждает.
Слабый противник ему по плечу,
Трапезы хочется быстро ему.

И людоед все готовит по плану,
Ловко он дичь поедает как манну.
И для того привлекает толпу,
Чтоб каннибала ценили в аду.

Редкий игрок тут один отступает,
Стыдно ему, он глаза закрывает.
Прячется он от гиены охоты,
Чтоб избежать аренной заботы.

Но людоед как ребенок порока,
Все контролирует, требует грога.
Мало кто может дичи помочь,
В облаке злобы и в темную ночь.

Низость Маруси той велика,
Бить и клеймить для нее ерунда.
Люди — философы знают, откуда
Эти этюды берутся у люда.

Зло и жестокость — древние вещи,
И, как известно, давненько зловещи.
Призваны ныне они сохранить
Суть эгоизма в душе, защитить.

Страхом подписан тот эгоизм,
С детства остался, во многом завис.
С возрастом только возрос негодяй,
Вот и попробуй теперь изгоняй.

Родители, видно, ошибку имели,
Не знали, как надо любовь передать.
А вместо любви лишь капризы имели,
Терпели, хвалили, безмерно рядясь.

Природа сурова к Марусям известно,
Ведь нервы шалят у них повсеместно.
Не могут они успокоиться долго,
Подпитка величия нужна им надолго.

По данной причине и ищут они
Кого перебить, ущемить, оскорбить.
Поднять то величие могут они,
Понизив, кто рядом живет, воплоти.