дом красивого человека

  … Был я принят в дом красивого человека. Красивого в какой-то неведомой мне простоте, без единого украшения, ибо он сам всё украшал собою. Красивый человек дал кров и возможность трудиться. Он сам много трудился, и редко приходил. Но не требовал от меня труда, только лишь дал возможность к делу, которое мне по душе. Человек тот не имел возраста, бывал редко дома. Мне была отведена комната, со всем необходимым для важных дел. Человек, приютивший меня, назвался отцом лишь один раз, и больше ни одного раза не сказал, ни напомнил о том, что он — отец. Я столь смутно помню тот момент, что думаю – а говорил ли он, что он отец, или я это просто почуял?.. Даже скорее всего этого человека назвали отцом другие, такие же, как и я. И я понял, кто он для нас. Приходил он только за тем, чтобы приготовить еду. Блюдо состояло из каких-то неведомых мне ингредиентов, но зерно отец просил меня приносить самому, из места в его доме, которое я мог найти только в том случае, когда мы готовим с отцом еду; зерно мы укладывали в блюдо по периметру и потом готовили на огне, тоже неведомом для меня. Находясь там, я осознал, что не использую всего того, что есть в доме, который мне предоставили, для достижения совершенствования выбранных мною навыков, один из них — это игра на музыкальном инструменте. Только, вот, инструмент я должен был создать сам…
               Потом я заметил, что, несмотря на то, что меня кормят я ухожу в другое место для принятия пищи. В том месте я встречаю людей, внимательно наблюдающих друг за другом, дабы кто не украл лишнюю еду. Они были какие-то недобрые, эти люди, и было среди них неуютно. Но я оказывался там иногда. И однажды, в то место где за даром не кормят, пришли собаки в язвах, я наблюдал за ними, когда же собрался пройти мимо — увидел, что на ноге моей появились те же язвы, будто я заразился. Я отчётливо понял, что могу омыть ногу и излечиться только в том доме где меня приютил красивый человек. Я осознал, что мне не следует есть где попало, потому что это опасно. Я заспешил туда, где красиво, но без изысков, где уютно, но никак это не подчёркнуто в сознании, когда ты там… Я заспешил в дом, чтобы вылечиться, приготовить с отцом еду, и заняться делом, вместо того чтобы слоняться по пространству без дела… Самое странное, что мне не приходилось есть в том доме. Процесс изготовления блюда насыщал силами, в тот миг, когда мы вместе с отцом укладывали зёрна в него. Потом я уходил в отведённую мне комнату для занятий.
             Но вот, поглощали пищу только в том месте, где я иногда оказывался волею судеб, и там хотели именно есть. Причём пища в том месте была дорога, и люди — жестоки. Я больше не хочу ходить в то место, в котором люди не замечают друг друга, но следят друг за другом. В котором жажда насыщения перекрывает все чувства, и не даёт возможности работать на общее благо…