Мароска... глава 10

ЛИДИЯ
Заскорузлым Петя пальцем - и осматриваясь жальцем, кулупнул с пробирки пробку – и залил раствор тот в глотку, не привык ведь рассуждать – втихаря решил поддать. А забыл Манефин склад – как отклячивался зад, как грудаст был, а яйцо – так утроило винцо, притяженье причиндалов – аж Ньютона напугало б, да и хвост висит косицей – но Петюня был тупицей, и глотал его кадык – чтобы не было улик, склянку бросил прямо в куст – щупал ратицею бюст, не растёт ли снова вымя – или в этом деле мимо, прошмыгнул наш старикан – прежний и в портках каштан. Но чего й то стал троиться – и над лысиной светиться, враз согнуло пополам – полоснуло по штанам, хвост трубой, а пятки врозь – вроде ввысь стал Петя рость, хвост отпал, плечо раздалось – и блаженному казалось, расстаётся он с душой – что за хрень с тою травой, и зачем к ней приложился – вот и жизни знать лишился, и святые ща врата – лобызать будут уста, райских яблок настреляет – не по-детски загуляет, в земной жизни не грешил – Вальке долю облегчИл. Закрутило вдруг кульбитом – рот раззявился корытом, заикал слюнявым ртом – лучше был бы он с хвостом! Но кажись и отпустило – зелье зла не причинило, отряхнулся, вжав живот – брысь, Косая, он живёт. В головёнке прояснилось – и бельмо уж не косилось, руки вытянулись в пол – во Петюня, как орёл! И с избушки набежали – словно им калоши жали, ошалели с панорамы – изваялся кто из хлама, где хвостатый инвалид – это что за индивид? Правда голый он по пояс – на груди аж даже волос, весь накачен, бицепс крепкий – и не с голой уже репкой, бородища и усы – чепчик точно для красы. Ростом выше Дед Мороза – ничего метаморфоза, организм набрал как силу – не похож на гамадрила, чем Петро наш отличался – даже хвост в того вписался. Что за диво, кто ж такой – с чуть покрытой головой…Но когда открыл свой рот – в бороде он словно грот, баритоном сказал «здрасти « - и спросил о своей Насте, что дочуркою была – но в кибитке прилегла, Валентина засмущалась – и в размере уменьшалась, схлопотала молодцА – вместо дурня и глупца. И зачем ей тот Мароска – где приплоды отголоском, шли за папенькой толпой – а тут встретилась с мечтой, во стоит как исполин – без мочала и морщин, волосат, хорош собой – так что, Карп, тебе отбой! Исполин не торопился – в поцелуе он не слился, а таращил всё глаза – с под чудного картуза, знал, что есть жена, Катюша – тут на грудь прибилась туша, в армяке и шаль вся в дырках – разум выбила пробирка, тут он помнит, а тут нет – процедил вон сколько лет, када сватался к чумичке – наезжая с Сивкой в бричке, как совсем ополоумел – голова - шамана бубен, сопли Марфе вытирал – в подкидного с ней играл. Сбросил Петя наш года – и событий череда, улетучилась в челе – растворилась в ночной мгле. Чуть Петюне щас за тридцать – вон стоят и очевидцы, Сосипатра прям в напряге – раздобыть бы той вот браги, да опять помолодеть – чувства Карпа подогреть!

АЛЛА
Прибежали все толпой - что за перец тут крутой? - бородища-то лопатой - как серпом с макушки снята - до пупа висит шахтёрка - мех заместо гимнастёрки - лысый череп бликом светит - вот так жахнул зелья Петя! - хоть не вымя колесом! - вновь зигзаг у хромосом - не мошонка со свинчаткой - а Кин-конга отпечатки! - шерсть кудрявится на шкуре - и бугры в мускулатуре! - в удивленьи ротом цокал - получился прямо сокол! - но прикид совсем не зимний - и кукушка с амнезией - все извилины прямые! - а свидетели - немые... - выносить с под них навоз - от таких метаморфоз! - Петя сам едва дышал - и шарнирами шуршал - было-к думал, склеит ласты - так крутило с ентой пасты - распирало в глубь и вширь - мочевой задев пузырь... - труханул, давясь икотой - что протягивает боты - выбивал клыком чечётку - что тащил всю пакость в глотку! - но теперь кажись воспрял - хоть и память потерял - но в плечах косой сажЕнь - прям джигит, а не олень! - тока помнит Вальки вопли - да у Марфы вечно сопли - под хрустенье леденца - и себя, овцой овца... - Но к нему бежит Валюха - рот растянутый до уха - вот стоит сама мечта - Петьке дурню, не чета! - и Мароску, вон из списка - тож похожий на огрызка - а лохматова амбала - в каждый волос целовала б! - но Петюн теперь орех - чуть побитый молью мех - но глядится молодцом - зенки нАлились свинцом - мол изыди, я женат - Катерина просто клад - а тебе даю отставку! - во как вывернуло шавку - с зелья сделалась мозайка - Петя гавкал на хозяйку - пять минут, как стал орлом - уж ломает бурелом! - Марфа с Ёжкой в голос взвыли - что Петюн всё зелье вылил - им хотя б лизнуть по капле - у Яги бы шёлком пакли - жор притих бы у Марфутки! - но в чекушке зелья, дудки - Петя выжрал весь лимит! - хоть Мороз антисемит - захотелось в бубен дать - сколь с сосулькою страдать! - так и целился под дых - что окурок, в молодых! - но Петюн в плечах широк - и наверно малость йог - двинет пяткой, как гимнаст - не расклеить Карпу ласт... - Ток у Насти со свиньёй - свой конкретный геморрой - не до папиных чудес - хряк почти под юбку влез! - чё ей Петин пузырёк - тут с копытыми хорёк - и пятак расквашен в кровь - чёто хрюкал про любовь... - рыло свинское, а с речью! - говорил по-человечьи - двадцать сисек, хвост колечком - впору Насте ставить свечки! - лапнув с соболя дублёнку - плюнув в свинские глазёнки - с визгом кинулась бежать - чтоб интима избежать! - соболь лопнул поперёк - лишь звенел алмаз серёг - шлейфом снег с под сапожкА - недалёко до горшка... - а свинья, приплод Кирдыка - после Ёжкиного втыка - плёл копытом букву икс - и сверкал в пространство фикс! - но рванул к своей любаве - теребя соскИ на клаве - перемял фамильный герб - полунегр, полусерб - не то князь, не то барон - не ловил сичас ворон - мчался хрюкая, по насту - наконец нашёл он Настю - уж на улице мороз - сам щетиною оброс! - вздел Гаврилу на кулак - спас с провизией рюкзак - но за этот грубый финт - хвостик сделался, как винт - рыло прямо-тки розетка - и нельзя держать газетку - выскользает из копыт - и число сосков частит... - Лезет хряк через сугробы - не теряя след зазнобы - щас догонит, объяснит - отчего свинячий вид! - пусть заглянет прямо в душу - там же Ваня, а не хрюша! - Но Настёну напугало - это мясо для мангала - и осела под сосну - изумрудами блеснув... - Ваньку крупно затрясло - впал в былое ремесло - когда был охочь до дев - хоть подсвинок щас, не лев... - пил медовые уста - не успел дочесть до ста - шкура лопнула хлопкОм - как кто тюкнул молотком! - вновь пристроился к губам - на хребет упал шлагбаум - и прошибло молоньёй! - перестал он быть свиньёй - кудри вились, в цвет опала - и щетина поотпала - пятачок свалился в снег - и в портках растёт побег! - колдовству пришёл конец - уж не сварят холодец - терь Ванюша в жизни спец - и нашёлся даж отец! - дрогнул Настенькин чепец - не приснился ль ей пипец? - видит очи, в синь волны - кудри треплются льняны - а куда ж девался хряк? - и опять в припадок бряк!...

ЛИДИЯ
А продрала Настя очи – после Ванькиных пощёчин, углядела молодца – не кабан и не овца, а прекрасный витязь с сказки – свиноматкиной нет маски, с поволокою глаза – ну хоть щас под образа, да и браком сочетаться – лишь с папаней разобраться, вон стоит в кружке орёл – залихватский вид обрёл. Как оброс, ну просто йети – есть горилла, нету Пети, был привычен образ тот – вот сомнение скубёт, вдруг ошиблись ротозеи – Петрован уж ласты склеил, этот тип с горы спустился – шерстью как ишак покрылся, где зипун и бескозырка – с иностранною что биркой, где отросток атавизма – гамадрила где же признак, что за особь этот перец – иль какой-то иноверец. Но Петрушка очень рад – Валькин отцепив захват, пробирается к касатке – сам пушистый, с боков гладкий, только хрень на голове – заявил он о родстве. Дочь прижал к груди лохматой – вдовый вроде, неженатый, Вальку он не признаёт – и отлуп жене даёт, не припомню мол венчанья – только Катьки очертанья, уцелели в мозжечке - у страшка он на крючке, не сподобился бывать – ща пойдём искать мы мать. Ничего себе заявка – отказная впилась пьявкой, голосила на весь лес – тут опять рогатый влез. Был же рядом мужичок – пусть совсем и дурачок, пусть обабился за годы – разбери какой породы, но от окрика смирнел – с рук блаженный пил и ел, пусть шатало ветром в поле – вышла ж замуж поневоле, никудышный был мужик – как окурок, в койке пшик. Но ведь был, сейчас отрёкся – далеко ль до парадокса, знать Гаврила снова шутит - как всегда тот воду мутит, пригрозила порвать пасть – оторвётся в драке всласть, скрутит в жгут, снесёт салазки – на сухую и без смазки, не вдова и не супруга – вот медвежия услуга, вынь, да положи Петра – что б замужнею была. Марфа вторит мамке басом – мол, поил када то квасом, утирал любовно нос – но нелепицу ща нёс, сам как бык, давай жратву – но не ветки, не кору, а с рогатиной на зверя – не окурок ведь теперя, а бугай, что сосчитать – пора удаль показать. Лезла прямо напролом – кочережка как тот лом, отчима что б подогреть – кочережкою огреть. Но Петро не лыком шит – та ручища словно щит, с кочережки пятаки – слушать ругань не с руки, и под зад коленом птахе – не успела Валька ахнуть, распласталась дочь в кустах – вверх ногами, на ушах, в снег вошла как та ракета – не видать её портрета, ноги циркулем распяты – без обувки, только пЯты, издали чуть мельтешат – Ёжка села на ушат. А было тоже хотела – аж поджилками хрустела, отметелить за пробирку – но увидела как циркуль, все сомненья сразу прочь – в ступе может растолочь, да и зелье всё уж в глотке – доведёт он до чахотки, как нанижет на кулак – вместо шнобиля…пятак. Надо, знать, брести к Гаврюхе – хоть от злости в трубку ухи, от кого тут помощь ждать – и по бабкам не гадать, что верзила отвалтузит – точно грелку порвёт Тузик, тут и так один резец – ткнёт под дых.. и ты мертвец! Как Геракл иль Самсон – лезть опасно на рожон, как кувалда та рука – на одёжке два клыка, что останется от бабки – да ещё две курьих лапки, от избёнки родовой – стаж работы трудовой…

АЛЛА
Да, Петюня стал Геракал! - пять минут, как в памперс какал - трясся вместе с бескозыркой - поседел, глотнув с пробирки - что наестся райских яблок - повело аж челюсть на бок... - но теперьче он Самсон - фэйс обрёл другой фасон - щёки видно со спины - грудь лишилась кривизны - вроде вшили силикон - как всосал в себя флакон! - шерсть лоснится, в мышцах тонус - уж молчу, чево в кальсонах! - медный локон в бороде - Валька мАчу до звезде! - стал он строен, будто тополь - и подтирка Марфе сопель - наипаче подкидной - уж готовы к отходной! - отпихнул он те объедки - приложив ладонь к беретке - козырнул, отдавши честь! - Валька в снег успела сесть - то б локтём ей снёс салазки - женьтельмен в орлиной маске! - Ёжка тож не рисковала - живо сцену рисовала - как с Петюней шли б разборки - стёрли в пыль такие тёрки! - черепную б смял коробку - вместе с чепчиком из хлопка - завязал ба в узел бабку - или в землю вбил по шляпку! - надо топать до Гаврилы - ей наряд с морщин, как вилы! - соблазнить хотит Мороза - чары снять анабиоза - штоб войти в начальный вид - будет Карп с карлушей квит! - Марфа тожа пяткой сучит - совесть циркуль не замучит - если Петю сунет в топку - и начнёт ручную штопку! - зла, что выхлебал микстуру - изменил нейтрон структуру - чешуёй скрипит с сугроба - щас и с мяса снимет пробу - что к мамане муж остыл - отчим задний ход включил! - но не двинешь меж каштан - лопнул в бицепсах кафтан - и в плечах навродь квадрата - вдарит в зубы со шпагата - с уха вылезет кадык... - прикусить лучшей язык! - не заедешь, как бывало - пятернёю в поддувало - враз согнёт в бараний рог - прошлым дракам светит срок... - Валька вдарилась в припадок - без Петра в дому упадок - так нужны мужские руки! - и намёк даёт на брюки - мол, с подворья не пущу - кОсу в метр отращу - наложу сурьмы, румяна - буду тож, как обезьяна - лишь забудь про Катерину - и вдави меня в перину! - но Петруха твёрд, как сталь - пять минут, как смелым стал - то болтался мухой в супе - щас ВанькА с Настёной вкУпе - тянет рыскать мать по свету - вдруг по жёлтому билету - добывает на кусок! - прочесать готов лесок! - Чует Валька - дело швах! - армячок пополз во швах - как прожить ей без интима? - уж согласна быть, не прима - а хотя бы на подхвате - но мужик должён быть в хате! - и повисла на Емеле - пусть хотя бы раз в неделю - к ней заглядыват в фигвам - добавляя свинг к словам! - засветила прям во флюс - и видать вошла во вкус - мышцы ходят в рукавах - утверждается в правах! - Устя мчится к атаману - дать отпор тому фигваму - и сплелись втроём в клубок - привыкать жить, бок о бок! - А Емельке вопщем льстило - Валькин дом и в мышцах сила - и решил завесть гарем - без решенья теорем! - две жены - гетера с гейшей! - не возьми - просчёт грубейший! - будет с ними, как султан - пялит бельмы в сарафан! - Тут и Марфа, в три прыжка - а мине мол, женишка?!! - подскочив к Емельке ветром - отрыгнула мятым фетром - подавай бойца, хоть тресни - а не то, вперёд и с песней... - Вдруг из норных анфилад - тёмный, но не шоколад - и с амбре, не плод ванили - недобитком эскадрильи - выползает Тимофей - неудачный фокус фей! - вылезть было две причины - драный топик из овчины - отморозил причиндал - и в конец оголодал! - полевая кухня в щепки - на штанах уж две прищепки - потеряешь, ток чихнуть - и в кишечник слипся путь...

ЛИДИЯ
Вылез Тима, но до срока –с анфиладного он блока, но уж больно опаршивел – жить привык при коллективе, басурманский хоть народ – и кулак делил доход, но привычно было Тимке – шум и гам на той заимке, переждавши ход баталий – и не знавши всех деталей, встал во весь тимошший рост – и онучами прирос. Бабки Ёжки след простыл – вместе с ней Мороз отплыл, только вьюга-завируха – а за ней Карп и старуха, да избушка на культях – кот с рогаткой у когтях, запылили к лешаку – по тропе, не большаку, Карп с кирдыковым пестом – позади труся песком, пролагал товарке путь – надсадил от кашля грудь. Надоел ледовый быт – в баньке сколько лет не мыт, вспомнил веник, так всплакнул – снова лешего ругнул, что б тому, как Агасферу – всё скиталось по пещерам, что б покоя не видал – и в пути что б стоя спал. Лихоманка и старуха – вроде прежняя засУха, но чудовище ж на вид – это чей же тут гибрид, обезьяны с папуаской – ещё лезет плесень с лаской, вяжет чепчик для Мароски – свои грабли как расчёску, приспособила она – хоть сама вся в колтунах. Раздражает кот учёный – скублит яблочек мочёный, и рогатка для острастки – прострелял уж все участки, и тулуп как тот дуршлаг – влево, вправо, ни на шаг, только к цели, к ГавриИлу – чтобы старую кобылу, в Василису превратить – а дружка в распыл пустить. Тимофей сюртук оправил – и стопы свои направил, кто остался у костра – брат Иван, его сестра, Емельян, да две жены – что в кадастр внесены, скульптору как повезло – аж разгладилось чело, только флюс и синяки – на лице вродь не с руки, флюс - болезнь без витаминов – имбиря и мандаринов, а синюшность от гарема – то Валюхина эмблема, как киянкой нанесла – чуть и челюсть не снесла, глазки сразу заплылИ – хорошо хоть костыли, не сгодилися мальцУ – хоть разлёгся на плацУ, ноги хоть не поломала – рёбра все пересчитала, а могла и изувечить – если б стал главарь перечить. Брат с сестрою всё косились – ведь в родню то не просились, Карп Пургеныч виноват – бабник, юбочник и хват. Гложет Марфу червь обиды – да куда там до либидо, опять Настьке повезло – и вздохнувши тяжело, ткнула Ваньке свои длани – встренулись тут в глухомани, со свиданьицем братишка – у самой заныли кишки, поблазнился снова боров – после шишек, мухоморов, снова жор должОн начаться – надо срочно попрощаться, а не то сожрёт живьём – с телесами и тряпьём. Ванька тоже опасался – за Петрухою скрывался, закрывая свой фасад – вродь сестре совсем не рад. Ну а та было к завыла – но чуток притормозила, Тимофей лез резво с грота – пусть похож на идиота, пусть общипан как петух – как мужик ведь не затух. Зипунок весь залоснился – в принцы может не годился, на полати кандидат – вшивой армии солдат. Тот стоит отверзши пасть – не поесть и не украсть, Устю ищет блеклым глазом – и стреляет с порток газом, бегемота испугался – боязливо озирался, не пуститься ль на утёк – клацнул от ружья курок, Валентина всё сложила – пусть в мальцЕ одни лишь жилы, вот дочурка не сожрёт – как никак, в мужья сойдёт. Настька, Ванька и ПетрО – путешествуют все в трОх, ищут мамку Катерину – фуркнула что на чужбину, отряхнула она хвост – билет жёлтый иль помост, мож на паперти у храма – засосала ль бабу Яма, ведь о ней Куприн писал – может с Катьки мерку брал...