и чувства пепелище

                Там где любовь, случается измена –
                Лишь ненависть верна и неизменна...
                (вместо эпиграфа)

ЦЕПИ

Ты удивленно поднимаешь бровь...
Что это — бунт? Давно ль ходил по бровке,
а нынче что ж? — иль в новой калибровке
мы ревность принимаем за любовь?

Мои уста натружены молчаньем,
а взгляд давно уж свыкся с слепотой...
Невидим, не любим, не замечаем,
я путаю нелепость с лепотой.

Не отличить улыбку от оскала, —
и снисхождение приняв за благодать,
я в благородство верую металла,
что в голосе твоем звучит опять.

В зрачках твоих сквозит вселенский холод,
а руки — прежде крылья — словно плеть
в бессилии повисли... Веский довод,
чтоб снова запереть стальную клеть.

Я не плющом — но черенком подвойным
привит к тебе. И потому обвить
едва ль смогу любовью... Не довольно ль
испытывать судьбу, душой кривить?

Запретный плод тот оказался горек —
как всякий плод познания. Но древо
нас снова манит тенью. Звон риторик
мой слух обходит, суженная Ева.

Там где любовь, случается измена,
но нас с тобой иные держат цепи:
лишь ненависть верна и неизменна, —
и нет союза крепче и нелепей…

2016

* * *

КОДЕКС САМУРАЯ

ТЫ женщина, хранительница, мать —
любому оговору неподсудна...
Я обречен, как данность, принимать
таинственную логику абсурда.

Ты — соль земли, основа всех основ,
ты — Истина, пропитанная ложью.
Ты мой кошмар, исчадье горьких снов,
у ног твоих я — словно у подножья...

В тебе сошлись невинность и порок,
неистовое мужество и женство —
ты послана мне Небом, чтоб я смог
понять ничтожество своё, несовершенство.

Кто породил тебя — Диавол* или Бог?
Взываю к Небесам, ищу ответа...
Ты рядом, здесь — но как я одинок! —
как персонаж из Ветхого Завета.

Ты — Холокост мой, вечный пропуск в рай,
потомством наделив, забрала душу...
Но верный Кодексу, смиренный самурай, —
клянусь, я слово чести не нарушу!

__________
* В оригинале Ситр`а ахр`а (арам.) — "Обратная сторона" т.е силы зла)

2017

* * *

МЕСТЬ

Я умножаю в уме четырёхзначные числа,
чтобы постичь тебя — беру интегралы.
Только в помыслах наших что-то нечисто,
ретивое сызнова в нас взыграло.

Меж зубами завязли остатки правды,
путь — чем не праведней, тем тернистей.
Мы — в Колхиде застрявшие аргонавты,   
где руно обернулось дерюгой истин.

Наши мысли просты — и, как лис, хвостаты,
мы крепки умом и числом — но задним,
мы сжигаем мосты и грешим простатой,
и похож на тризну наш грустный праздник.

И утратив веру, мы верим в мифы,
но в своём стремленье взойти на гору
мы давно похожи на двух Сизифов.
Подливая в кофе сок мандрагоры,

раним словом и убиваем взглядом.
Спесь стала лестью и делом чести,
мы давно не вместе, хотя и рядом —
и уже не придумать страшнее мести.

2018

* * *

ПО НАПРАВЛЕНИЮ К СВАНУ

Где-то — по направлению к Свану —
упаду и сдохну — на пути в Ботсвану... 

Конец. Всему делу венец. В песках
погибать неохота. Но и жить — никак. 

Чистое дело — марш. Впереди апрош.
Но любовь — святое. И ее не трожь! 

Ни рукой не трожь, ни топчи ногами...
Делай, что хошь — макраме, оригами, 

Куклы из тряпок, или — папье-маше...
О любви уже поздно. Нам пора — о душе. 

Да, пора о душе. О душонке. Душке.
Постели постель. Крепко взбей подушки. 

Скинь одежды — останься в венце из роз.
Мы устроим сегодня — апофеоз. 

Мы обнимем друг друга — до боли, с хрустом.
Мы займемся любовью с Марселем Прустом. 

Мы откроем чакры. Наполним прану.
Стань женою мне — по Корану. 

Стань наложницей. Стань рабыней.
Все равно нам с тобой — подыхать в пустыне. 

Не дрожи. Не плачь. Не крестись щепотью —
Станем нынче с тобою — единой плотью. 

Этой ночью, родная. Да, этой ночью.
Обнажи клыки — и повадку волчью. 

И напившись вдоволь моею кровью —
Ты убей меня. Но убей с любовью. 

* * *

ЛЮБИМАЯ, ТАК ГРУСТНО МНЕ!..

Любимая! Так грустно мне — тебя я не люблю.
И прежде не любил, хотя и бредил
быть единицею, приставленной к нулю.
В десятку превратившись, спутал кредит
я с дебетом. И свой природный гонор
смирив, я следовал непрошенным рецептам,
не разобравшись в суете, а кто же донор
в клубке противоречий, кто акцептор...
В конце концов, любовь есть вид невроза
иль помешательства, игра воображенья —
влюблённый выглядит потешней, чем Каторза
своим «лица необщим выраженьем» ...
Любимая! так сетовать ли мне,
что сдачу взяв фальшивою монетой,
сплю наяву, живу в кошмарном сне,
исчезнув из семейного портрета.
И в странной ипостаси бытия,
с фатальной предначертанностью линий,
перечеркнувших всё, что может быть, и я
не пожелал бы и врагу в помине —
в ее глубинных, скважинных пластах
порою снова созревает чувство —
но от него удерживает страх
стать жертвою забытого искусства.

______
* Каторза — израильский комик и стендапист.
* «лица необщим выраженьем» — парафраза из стихотворения Баратынского «Муза»

* * *

МЕЧТА

Когда-то я мечтал закончить дни
в уютном домике, где б жили мы одни —
в нём ваза с олеандром и камин...
И, сидя в кресле, я б кричал: «Come in!»

стоящему за дверью с бубенцом...
Мы жили б счастливо... Затем бы, став вдовцом,
я с нежностью носил в душе печаль,
и, вспоминая о тебе, вздыхал: «Как жаль...»

По вечерам, когда морской прибой
к крыльцу подкатывал, я б мысленно с тобой
о чем-то сокровенном говорил
под шепот волн... Морской песок и ил

с шипеньем возвращались в океан...
Бедовая служанка из крестьян
уже стелила б мне пуховую постель —
мы нежились бы в ней под скрип петель

несмазанных, оконных ставней стук,
и тихий стон мне услаждал бы слух,
и тело жаркое пылало б, как камин…
А встретив Смерть, сказал бы ей: «Come in!»

2017

* * *

ДИАГНОЗ - "СУДЬБА"

Ночь — бочка дегтя... Ложкой мёда
Стал твой уход в неведомую тьму —
Миг сладостной разлуки я возьму
За образец блаженного исхода...

Как громко говорит в тебе порода!
И странно разуменью моему,
Зачем, Б-г мой, — ни сердцу, ни уму —
Я в омут сей полез, не зная брода...

Могли бы разминуться, разойтись,
Когда б смотрел не под ноги, а ввысь!
Потенциалов сознавая разность,

Я б предпочел судьбы иной расклад —
Но, тем не менее, разлуке нашей рад.
Назвать её судьбой? Скорей — диагноз…

2017

* * *

ВРЕМЯ УХОДИТ МОЛЧА

 «и нашел я, что горче смерти женщина, потому что она — сеть, и сердце ее — силки, руки ее — оковы; добрый пред Богом спасется от нее, а грешник уловлен будет ею»

Кн. Екклесиаста (7:26)


Время уходит молча, как женщина,
порой, забывая на туалетной полке,
словно на память, шпильки, заколки...
Одиночество — это всё ж наименьшее

из двух зол, поскольку альтернатива
весьма незавидна — колодником на цепи
выть и сквозь зубы шептать: «Терпи...»,
ибо женщина, как и время, строптива.

Пусть не пугает тебя одинокая старость,
это всего лишь цена за покой и свободу —
лучше, обжегшись на молоке, дуть на воду,
чем впадать в молчаливую злобу и ярость,

испытывая тяготение к бельевой
веревке, стать специалистом по ядам,
пребывая все время не вместе, но рядом
со своею пока что соломенною вдовой...

Время уходит молча, как женщина,
забывая на полке свои безделушки,
длинные волосы на подушке...
Нелюбовью твоей обесчещена,

женщина тебя не отпустит — вместе
вы или врозь,— даже своею кончиной
ты навеки останешься первопричиной
проклятий, объектом порчи и мести...

И нет победителей в этой войне —
любая победа в ней — поражение.
Время — как женщина: за небрежение
платишь всегда сполна — по двойной цене.

Время уходит молча, как женщина.
Время уходит молча.
Время уходит.
Время.
...
..
.

2016

* * *

ОБРЕЧЕН НА БЕССМЕРТИЕ

И понял я, что обречен на бессмертие,
Ибо никто этой смерти моей не заметит. И
Какой-нибудь Джабер, Муса иль Джеки,
Принимая наличные, кредитные карты и чеки,

Тонким резцом нацарапает длинное имя и даты
На пористом розовом камне, бывшим когда-то
Дном реликтового океана... Но не будет миньяна,
Чтоб прочитать Кадиш. Ибо утро. И очень рано.

И тишь...

Ты немного задержишься... Но сын тебя тронет за локоть: «Мам...»
И все разбредутся по своим неотложным делам,
Ибо день у живущих заполнен великим множеством дел —
Пока не наступит и их мимолетной жизни предел.

______

"Кадиш" — поминальная молитва, читаемая только в присутствии, как минимум, 10 мужчин-евреев ("миньян")

* * *

FINALE FUNERALE
 
            "Смерть — это то, что бывает с другими"
            И.Бродский

Смерть — это то, что бывает с другими.
Мы приходим в сей мир нагими —
а уходим — завернутые в дерюгу,
ногами вперед, головою к Югу.

У иудеев, впрочем, вперед главою.
Смерть — не разведка, туда по двое
не отправляются с другом в связке:
друзья провожают лишь из опаски,

как бы не передумал и не сбежал, — и,
к тому же, потратились на скрижали,
на музыкантов (тромбон, литавры),
и на венки — всё цветы да лавры…

Всё честь по чести — зане покойник
званьем повыше, чем твой полковник,—
генералиссимус, вроде, — по той причине,
что невозможно повысить в чине.

Смерть — лучший повод, чтоб всем собраться
(кто-то вздохнет задушевно: «Эх, братцы...»,
кто-то тайком утирает слёзы).
Маска печали и скорбность позы:

все расступаются перед вдовою
(для равновесия держат двое).
Стоит отметить — для правды вящей —
траур очень к лицу скорбящей…

Еще никогда не смотрелась так мило
та, что супруга свела в могилу —
словно невеста в чёрной фате...
Рядом вертится, как в фуэте,

друг семьи — он же ее любовник —
скромный любитель достоинств сдобных
и коммунальных удобств ценитель,
по совместительству распорядитель…

Но спектакль подходит, увы, к финалу,
и могила зияет, как грот Фингала:
был человек — и его не стало —
как говорят мусульмане: «Иншалла...»*

Смерть — это то, что бывает с другими.
Был человек, а осталось имя…
И рыдает вдова — не «эбре», не «гойка» **,
а в толпе кто-то крикнул невольно: «Горько!»

________

* «Иншалла» (араб.) — "Воля Аллаха"
** Из стихотворения И.Бродского «Лагуна»

2017

* * *

ПОМОЛЧИМ

Нам с тобой горевать нет причин —
только самую малость, быть может...
В этот вечер давай помолчим,
ничего не теряя... Умножив

эту прелесть немой тишины
на таинственность мартовской ночи,
ощутим мы приход Шехины,*
осознав, как всегда, между прочим,

что давно друг у друга в долгу —
только пройден рубеж невозврата:
что б тебе ни сказал я, — солгу,
как солгал тебе дважды когда-то.

Храм Любви начиная со лжи,
мы нарушили заповедь Б-жью:
можно жизнь превратить в миражи, —
только смерть не окажется ложью...

_____
* Шехина — Божественное присутствие

2017

* * *

ТЫ ЗАТЕРЯЛАСЬ ГДЕ-ТО НА ВЕГЕ

Ты затерялась где-то на Веге и —
или уехала в Норвегию...
Я же в созвездии Гончих Псов,
или уехал я в город Псков,
где Чудское
озеро — как горе людское:
безмерна его глубина,
но еще безмерней моя вина
перед тобою
в том, что я оказался собою,
т.е. не тем оказался — чужим, другим —
не друзья, не любовники, не враги —
мы рабы лишь одной галеры,
ни безверья нам нет, ни веры,
нет страны той, нет той границы,
за которой я смог бы скрыться
от твоей нелюбви, от твоей недружбы.
Ты молчи — ничего говорить не нужно...

Но нет же, нет же,
ты здесь, ты рядом,
ты сверлишь, сверлишь
тяжелым взглядом
ты смотришь, словно из-под полы,
когда ты моешь свои полы,
готовя ужин,
обед готовя —
жена без мужа
с судьбою вдовьей,
ты причитаешь, клянешь меня ты,
хотя мы оба, нарушив клятвы,
опилки пилим, и воду в ступе
толчем — не вместе, не врозь, не вкупе...
Прости — одно лишь могу сказать я,
моя судьба ли, мое ль проклятье...
Прости... но видно, мне нет прощенья
в аду кромешном кровосмешенья...
Прости... хоть видно, виновны оба
в том, что мы взяли любовь на пробу...

2015

* * *

КАШТАНЫ В ЛУЖАХ СМОРЩЕННЫХ ПЛЫВУТ
 
                Каштаны в лужах сморщенных плывут
                почти как гальванические мины.

                Иосиф Бродский
                "Паланга" (1967)

Каштаны в лужах сморщенных плывут
почти как гальванические мины.
Над горизонтом облака – гигантский спрут,
и дворники сухие листья жгут,
неопалимой день горит купиной…

Над городом густеет черный смог,
стирая поздней осени приметы,
вплетая в наш безмолвный диалог
мелькающий в потемках светлячок
в твоей руке дрожащей сигареты.

А за окном скандалит вороньё –
накаркать хочет близкую разлуку.
Пусть лучше так, чем вечное враньё
и это одиночество вдвоём –
хождение по замкнутому кругу…

Прости меня, что не сумел постичь
твоей души я тайные глубины,
прости за чувств фатальный паралич…
Любовь, издав свой лебединый клич,
промчалась мимо снежною лавиной,

все разрушая на своем пути,
покровом льда сковав былую нежность…
О, как хотелось мне ее спасти!
И в отблеске свечи слеза блестит –
печалью неизбывной … и надеждой…

2015

* * *

ПРОЩАЛЬНАЯ СИМФОНИЯ

И вот опять от нас навек уходит лето,
и наступает время светлых, тихих дней.
Прими как данность окончанье жизни этой
и осознание себя в прощанье с ней.

Как расточительны мы были, как беспечно
себя транжирили и не щадили чувств, —
казалось нам, что впереди лишь вечность...
Но мы не донесли горящую свечу.

Как лихо мы расправились с любовью!
Валютой ненависти заплатив вдвойне,
ты, примеряя впрок порфиру вдовью,
едва ль с теплом вспомянешь обо мне.

Но не грусти, — уж сколько этих жизней
заложено в ломбард небесного рантье!
О, сколько мелодрам, судеб, коллизий
забвенью предано, ушло в небытие...

Горит последняя свеча и источает ладан,
и слышен в зале приглушенный плач...
Но время вышло — и маэстро Гайдн
знак подает: гаси свечу, скрипач!

_______
Симфония № 45 фа-диез минор (Прощальная симфония) — симфония Йозефа Гайдна (1772).

Особенность этой симфонии в том, что она исполняется при свечах, закреплённых на нотных пультах музыкантов. В финальной части симфонии музыканты по очереди гасят свечи и покидают сцену. Последним гасит свечу и уходит 1-й скрипач.

2016

* * *

ПЕЙЗАЖ С ПТИЦЕЙ

Трамвай уехал. Пейзаж опустел.
Даже ворон картавый — и тот улетел,
что было с его стороны неучтиво,
ибо, какую ни есть, а все ж перспективу
он нам накаркал — хоть не кукушка,
но мы внимали ему послушно.
Криком своим он заглушал все звуки
в округе… Но что же, кроме разлуки,
мог накаркать нам бестолковый ворон,
прохвост, прощелыга?… Да просто вор он,
укравший последние крохи надежды…
Осень, холодно, нас не спасают одежды.
А когда-то с тобою мы знали средство,
как без оных в лютый мороз согреться, —
но утратив последний запас тепла,
наши души — а вслед за ними тела —
стали чужими друг другу, окаменели…
И совершенно неважно, тебе ли, мне ли
глаза опустив, запинаясь, произнести:
«Прости, дорогой…» «Дорогая, прости».
Трамвай уехал. Улетела птица. И даже
нас с тобой уже нет в пейзаже…

2016  Caesaria

* * *

ПАРТИЯ

Мой ферзь повержен. Съедена ладья,
Слоны в плену, и конница разбита…
Еще недавно грезилась ничья,
Но близок мат… Искусница гамбита,

Разбила воинство мое ты в пух и прах,
Расставив сеть ловушек, комбинаций…
Теперь злорадно объявляешь: «Шах!»
Цугцванг… И мне пора сдаваться –

Остался голым мой король без свиты.
Ну что ж, ты выиграла, милая моя!
Да, нападенье – лучшая защита…
Хотя по мне – так лучше бы ничья.

Твой выигрыш сродни победе Пирра,
Страстей накал – трагедии Шекспира...
...И тонет наша общая ладья.

2015

* * *

В ТВОЁМ ЛИЦЕ, ТАКОМ НЕБЛИЗКОМ

В твоем лице – таком неблизком,
Давно прочел я приговор.
В загадочной улыбке сфинкса
Сквозит зловещий эгрегор.

Так волос твой зачесан гладко,
Столь безупречен в нем пробор.
На лоб легла прямая складка.
И взгляд… Так метит прокурор

Намеренно сурово-строго
Им осужденного на казнь,
И к жертве явного подлога
Едва скрывая неприязнь…

И эту ненависть без меры
Мне суждено испить до дна –
Ведь мы рабы одной галеры,
А жизнь, увы, всего одна...

2015

* * *

И ПРИШЛА ЖЕНЩИНА...

(Трагикомедия)

Он строил жизнь – что играл по нотам,
Заранее просчитывая алгоритмы.
Путешествия. Книги. Карьера. Работа.
И устойчивые биоритмы.

По утрам он бегал в трусах и майке,
Украшая собою бульвары и улицы.
Вставляя в речь неологизмы и байки,
Он считал себя интеллектуалом и умницей.

А в квартире царили покой и порядок,
Мебель в стиле «Ампир» и «Барокко»,
Он понимал, что это мещанский упадок,
Но с вещами все же не так одиноко.

Чаще всего он писал гекзаметром,
Не чуждаясь, впрочем, глагольной рифмы.
Он был счастлив – по всем параметрам,
Обходя стороною подводные рифы.

Но порою грусть и его навещала,
И о чем-то несбывшемся плакали струны
Его тонкой души… Он искал причала…
В поисках Лорелей сочинял он руны

И пускал их по мутным волнам Интернета,
Как рыбак он забрасывал тонкую сеть,
Но Судьба не спешила к нему с ответом…
Потихоньку он стал стареть и лысеть.

Но однажды, просматривая свой Outlook,
Он увидел посланье Прекрасной Дамы,
И отчетливо так он почувствовал вдруг,
Что стоит на пороге Великой Драмы…

И ПРИШЛА ЖЕНЩИНА…

Поутру, обнаружив ее в постели,
Он сначала весьма удивился. Но вскоре
Ощутил себя вдруг накануне потери,
Впереди он увидел страданья и горе.

Он пытался найти с ней предмет разговора,
Поиграл ей Шопена на старом рояле,
Но Прекрасная Дама молчала упорно,
Без ответа осталось и presto finale…

Так расстались без слов,
Без надежды на встречу…
Но финал был суров –
Как-то, в мартовский вечер,

Вдруг раздался звонок –
Словно выстрел в висок,
Отдающий свинцом:
Милый! Стал ты отцом!

ПОЗДРАВЛЯЮ С СЧАСТЛИВЫМ КОНЦОМ!

2014

* * *

ДЕЛО БЫЛО В ПЕНЬКОВЕ

Я ей назначил свидание в пять, у музея...
Мимо сновали люди, глазея
на странного парня с букетом роз.
Небо синело, как купорос,
низко кружили ласточки — видно, к дождю.
Ковыряя носком ботинка бордюр
(житель Питера меня бы поправил: «поребрик»),
на себя примерял я обрывки реплик,
ибо вид мой нелеп был весьма и странен —
свежие розы, помятый барин,
подпирающий двери музея... Осень...
Отчего не назначил свидание в восемь? —
всё не так бы бросался в глаза.
Душно... а вдруг начнется гроза?
Жаль, не слышал прогноз я, скверно...
...Стройная дева с глазами серны
пришла на свидание ровно в пять —
ее нельзя было не узнать:
этот взгляд не встретишь в чужом алькове
(вспомнил Тоню из «Дело было в Пенькове») —
сколько в нем чистоты и нежности…
Я поверил в теорию неизбежности
судеб, предначертанной кармы —
заблуждения наши весьма коварны...
Мы брели по направлению к Дизенгоф * —
самой людной из тель-авивских Голгоф,
мимо мелькали машины, лица,
время настало нам приземлиться...
Сели за столик у рыбной таверны —
тихая дева с глазами серны
улыбалась таинственно и молчала,
а в зрачках отражались огни причала.
Ели лосося, запивая его «Chatoeu» —
словно сошедшая с полотен Ватто,
дева была стройна, величава —
слушала враки мои — и молчала...
В общем, дело было в Пенькове, —
я не помню, как она оказалась в алькове —
тихая дева с глазами серны:
но с тех пор ощущаю я запах серный —
непременный спутник любого ада...
В общем и целом — так мне и надо!
...А музей был открыт. Я не знал и то,
что в нем висели картины Ватто.

__________
* Дизенгоф — центральная улица Тель-Авива, типа Champs d'Elysee

2001 - 2015

* * *

ПРОСТИ...

Прости меня – от лысины
До кончика хвоста,
Что жизнь была бессмысленна,
Что жизнь была пуста,

И что мечта загублена,
Промчались годы мимо…
Прости, что недолюблена,
Прости, что нелюбима…

Прости, что дни и ночи
Мы проводили врозь
И лгали, что есть мочи,
Надеясь на авось.

Что не хватило смелости
Мне вовремя уйти –
Ведь так любви хотелось мне!
И за любовь – прости…

2014

* * *

НАКОНЕЦ-ТО ТЫ МНЕ ПОВЕРИШЬ...

            Экспромт, написанный после прочтения надписи на камне:
            "I told you I was sick"

Когда беспомощное тело сорвется в бездну,
В этот миг
Раздастся чей-то бесполезный,
Бессмысленный и жалкий крик…

И ты, глазам своим не веря,
Начнешь истошно причитать –
Не так страшна сама потеря,
Как вечен страх твой потерять.

И на неделю хватит тем
Старушкам, что гуляют в сквере.
А я лишь буду счастлив тем,
Что, наконец, ты мне поверишь…


Princeton Cemetery. Aug 2015

* * *

ТЫ ПРАВА...

Может, что-то ждет впереди —
ведь зачем-то растет трава...
Но сегодня — уйди, уйди!
я неправ, знаю, — ты права...

Не осталось былых скреп —
несоосность куда ясней...
Я душою давно слеп —
ты права — я навеки с ней...

И иных причин не ищи,
ты права — мне прощенья нет...
Камень, выпущенный из пращи —
до сих пор кровоточит след...

2015

* * *

НАД ПРОПАСТЬЮ ВО ЛЖИ

Хоть мы не вместе,
но мы вдвоём —
всю жизнь, без лести,
друг-другу врём.

Мы не бессмертны —
отсюда дрожь...
Вместо десерта —
вранье и ложь.

И ложкой чайной,
столовой ложкой
с тоски-отчаянья
хлебаем ложь мы.

Все переврали,
покрыли ложью —
мы, словно в ралли,
по бездорожью

в обнимку с ложью,
как нам казалось,
летим к подножью —
но вот и старость...

Но вот и старость —
в движеньях робость;
нам лишь осталось
свалиться в пропасть:

вокруг колосья
неспелой ржи...
Но ты не бойся —
доверься лжи,

ты будь смелее,
не бойся врать —
тогда сумеем
смерть обыграть.

Не бойся чудищ,
они внутри —
скажи, что любишь…
Верней, соври…

2015

* * *

ТЕБЕ ЛИ ЗНАТЬ...

Н.Б.

Тебе ли знать, кто был с тобой в одной
упряжке, — что тобою ненавидим,
лишь целью был, мишенью в неродной
обители. Поверженный Овидий —
певец изгнания, угрюмый и смурной,
с душою столь возвышенной, сколь хрупкой,
но в скверне бесконечности дурной*
заклёванной невинною голубкой.
Верши свой суд и благородство славь,
твой голос полон праведного гнева —
прошу одно лишь — душу мне оставь,
ведь мне уже рукой подать до Неба…

________
* "Дурная бесконечность" (нем. die Schlecht-Unendliche ) — философский термин, введённый Гегелем. Гегель понимал под термином "дурная бесконечность" неограниченный процесс однообразных, однотипных изменений, ничем не разрешающихся.

2018

* * *

VERS LIBRE

Я часто думаю о том,
как высок человек, когда он один —
ибо нет ничего прекраснее одиночества:
Господь создал человека по образу
и подобию своему, но ведь Он так одинок!
Сколько возвышенных помыслов,
благородных устремлений и утонченных чувств
обуревает одинокого человека,
как он чист и невинен перед собой,
он — совершенство без изъяна и порока,
властитель собственных дум, воспоминаний,
ощущений, вкусов, запахов, мелодий...
Как прекрасна космическая музыка,
звучащая в его Божественной душе!
Он управляет своим временем,
своими перемещениями в пространстве,
он горд и независим, ибо только таким
может быть существо, носящее высокое звание Человека...
Ему принадлежит весь мир!
Вся бесконечная Вселенная!

Сколько сладостных слёз умиления
пролито при виде величественной
картины Божественного мироздания,
когда одинокий человек остаётся
наедине с Природой и ее неувядающей красотой!
Его ум не знает принуждения,
а душа — унижения и презрения...
О, одинокий человек — царь и господин самому себе,
он свободен от всей этой мерзкой
и чавкающей, как болотная жижа, человеческой бранжи —
он почти божество...

Но Предвечный лишил его этой привилегии —
дабы не возгордился человек
и не возомнил себя небожителем.
Он впаял в его мозг этот ужасный механизм,
который лишает разума и несет его к погибели,
ставя его в рабскую и низменную зависимость
от некоего существа, что считает себя вправе судить его
каждодневным судом и пытать невыносимой пыткой —
тем более жестокой, чем более ничтожно оно само.
Кто дал ему право лишать нас человеческого достоинства,
внедряться в наше сознание, управлять нашими мыслями,
чувствами, стремлениями и желаниями?!
Контролировать наши действия,
оценивать наши поступки,
навязывать свои вкусы и пристрастия,
требовать соучастия в безумных и нелепых проектах,
распоряжаться нашими средствами и
плодами многолетнего тяжелого труда?!
Шантажировать, угрожать, манипулировать,
лгать, притвовряться, лицедействовать,
играть в благородство, изображать невинность
и строить из себя жертву ненасытного эго?!..

Но довольно!
Тебе не согнуть меня, не сломать!
Твои презрение и ненависть обратятся против тебя же!
Можешь носиться со своим де Сент Экзюпери,
всеми этими ложными посылами в "человечность",
когда человек приносится в жертву безмозглой твари
и при этом призывается к ответу "за приручение".
Ты можешь распоряжаться моей жизнью —
но смертью моей тебе распорядиться не дано!
И не тебе губить мою бессмертную душу!
Ее возьмет лишь Тот, кто дал мне ее —
о, сколь безгранична моя любовь к Нему!
Я был свободным — и уйду свободным,
ибо я — одинок. Как и мой Создатель.
И во веки веков —

Амен, села!

2017

* * *

Когда я буду уходить
в природы естество —
тебе не надо говорить.
Не надо ничего.

Печали маску одолжи
у тех, в ком сердце есть.
Меж нами было столько лжи —
в один присест не съесть.

Изобразив утраты скорбь,
ты лишний раз солжёшь.
Друзей смущеньем не коробь
и спрячь подальше нож.

Он не понадобится вновь —
ты всё своё взяла.
Забудь про выпитую кровь
и скверные дела.

Ты с чистой совестью живи,
будь счастлива вполне —
никто не обещал любви
ведь ни тебе, ни мне.

* * *

When I do leave to Nature’s womb,
Be silent, for a while –
No words, no tears near the tomb –
All you would say is lie.

The mask of sorrow you may loan
From those, who have a heart.
All what I want – to be alone:
Your lie is too hard.

Depicting grief of fatal loss,
Performing the faithful wife –
Don’t embarrass my friends across,
And hide away your knife.

You would not need it anymore –
Though taking all that’s mine,
Forget about the bloody score
And sneaky deeds of crime.

Then clear conscience you may have –
I wish – be happy Thee.
Although no one has promised love –
Nor you, and neither me.

2024