ХХХ

Созрел уж плод, и вкусен он.
Сладок миг грехоподенья.
Но упав, понять ты смог
Весь тот ужас и порок что творил ты,
Ради страсти и минутного блаженства.
Так ведь долго же в верх идти,
И так быстро всё теряешь,
За миг счастья всё теряет,
А потом за миг страдаешь.

                ХХХ
Нет деняг, но зато любовь есть к книгам,
За что и давит окружение тебя.
Как, не ужели читать книги уже позор?
А не читать?

                ХХХ
Насколько мелочна моя душа,
Насколько не складен слог моих стихов,
Моя принципиальность и любовь к информации:
Книгам, журналам, газетам,
На столько же мизерный мой талант,
Талант писателя.
Насколько хил и худощяв я,
Настолько и сильна душа моя,
Насколько плохи мои мысли,
Настолько же плохи и дела,
И как такого вот плохого,
Меня терпит моя родня,
Та и планета вся.

                ХХХ
Ты взволновала моё серце,
Ты будоражиш душу мне,
И днём и ночью в сновиденьях:
Лишь ты одна стоишь везде.
Люблю я рабскою покорой,
Боготворю я издали.
А подойдя чуть-чуть по ближе,
Взвожу на пьедистал в небесах,
Среди лучезарных звёзд,
Среди мечты и мрака,
Что бы освещала ты меня,
Моя мечта, моё спосенье.
Ты свет во тьме,
Богиня во плоти.
Ты как созрелый плод манишь меня,
Но что бы тобою любоваться,
Как любовался бы я
Землёй с глубины мрака
Так буду любоваться я тобой,
Что бы освещала в этом мраке
ты путь мой,
Была везде:
Восне, в мечтах,
И я лишь думал о тебе.
Но для тебя я постаронний,
Плывущий по жизни я субъект,
А ты как сновиденье-
Небесный ангел воплоти,
Среди людей, никто не видит,
А я лишь вижу суть твою.
Ты есть небес метаморфоза,
Глубинных далей красота,
Ты вечная зоря,
взошедшая с тумана,
И осветившая собою весь мир.
Ты как тюльпан россвёвший ночью,
Под новый год, среди сугробов,
И растопив собою лёд,
Любуется ночьной природой.
Да ты предел моих мечтаний,
Ты для меня есть идеал.
Но, что же я для тебя-
Подснежник,
Что прячется в снеговой глади,
А ты стоишь над гладью ясно,
И освещаешь путь мечтаньям,
И светишься в мечтах моих,
Все мои мысли о тебе.
Ну а пока предел мечтанья,
Мой идеал, тюльпан небес,
Звезда космического счастья,
Ты освети дорогу мне.
А я своим несчастным видом,
Пусть не волную я тебя.

                ХХХ
Жажда секса, плоти,
Наслаждений людских,
Вот основа разложения,
Падаем мы вечно в низ.

                ХХХ
Я падаю, я погибаю-
Такой вот жизненый конец,
Но я смогу хоть выживаю,
Остановить поток из вне.
Поток сплошного негатива,
Что вдавливает в дно меня,
Что как баласт мене мешает.
Из-за чего я погибаю.

                ХХХ
Крестили нас - оковы одевая,
Кресты теперь к земле нас прислоняют,
А серебро въедается нам в груди,
Ужасный вой прорвался в душу-
Нас отравили.
Веры у нас нет.
Религии ужасны ведь оковы,
Они как тот дурманый бред,
Сосут все соки по немногу,
Вот рабства колесо:
Религия>идеология>религия.
Одно сменяется другим,
А смысл тот же.
Я еретик, раз это значит:
Восстать, поднялся мне с колен.
Я крепну духом, но безверье-
Убиственее чем слепая вера.
Но уменя есть идеал.
Сорву оковы я креста,
Он не распят на кресте был,
Он на столбе позорном прегвоздён,
А крест то роздорожие путей;
Духовной по тропе разъезд.
Оковы сбросил и увидел:
Всю жизнь, всё зло, дерьмо людей,
Оно течёт с них везде,
Они пропитаные желчу кричат
И спорят о богах,
А я стою у роздорожия путей:
Дороги в небеса, дороги в землю.
Что там?-
Откуда знать не побывавши там.
Не надо боснословить и хулить,
Боги для каждого свои,
Свои понятия и вера.
Но нет в религии копны,
Она как тот кусочек сена,
Воспламениться с одной искры,
И раздувает сердце нам,
А мы сгораем от той искры,
Всё поделам вершиться нам.
По нашим думам и мечтам,
За веру, за любовь, за грех,
Мы погибаем от чеславья,
И слепо гибнем по сей век-
За тех что сделаны из глины,
А прах, как знаем, только прах.
Что не религией едины,
А волей, мудростью хибар,
Тех житл, что полны ведь нами,
Что видят нашу тужу,
А мы из дня, мы днями-
Тегаем за собой писок.
Писок с стеклянных тех часов,
Что жизнь нам по крупинке отмеряет.
Вот и предел - ещё бы хоть крупинку-
Мы просим у богов,
У тех кого мы возвели на пьедесталы,
Уж в жилах за играет кровь,
Когда увидят пьедесталы,
Где тысячи таких как он.
Нет истины нигде вокруг тебя,
Она внутри, в глубинах мрака,
В твоей душе, в твоём предначертание,
В твоей вине за слепоту души.
Но ты воспрянь, вставай, иди;
Борись за правду идеалов,
И умерая от тоски ты помни:
Вечная тем слава
Кто оставался человеком,
Не шёл на поводу у греков,
Батыю не служил,
Самодержавцев не губил,
А жил, творя лишь идеалы-
В душе людей.
Кто веру в самого себя нашёл,
Обрёл уверенность в себе,
И при всём этом оставался человеком,
Таких уж мало тут людей.
Среди из глины изваяний,
Стоят они. Они одни-
Добились славы.
А мы забыли про огни,
Про них,
И не воздвигли пьедесталом.
Но всё же благодарны им.