Мароска... глава 8

ЛИДИЯ
Точно тыл то оголён – да и где Емелькин фронт, скучились все у котла – когда Ёжкина метла, прилетела аж со свистом – во прицел артиллериста, вдребезги их зелья жбан – в жиже весь и атаман. Глазки враз налились кровью – ведь с такой была любовью, сделана эта бурда – теперь струи кто куда. Защищать никто не стал – на карачки взвод весь встал, и лакают по собачьи – да дерутся из-за чачи, кулаком сдобрив соседа – с под Полтавы вроде шведа, аж урчат, теснясь к помоям – чага, зайца хвост, всё слоем, лишь водица утекла – снег с собою унесла, с километр жжёным пахло – и под дёрном корни чахли, до того заборист «ром» - сделал здесь аэродром! Но Емеля не простак – враз одёрнул свой пинджак, громко крикнул «Караул» - вглубь клубка того нырнул, рвал пальцАми этот дёрн – до корней добрался он, присосался к ним бутуз – не мешал и с дыню флюс, чмокал, теребил в зубах – но забыл о тех врагах, што прислали тот снаряд – и вон выстроились в ряд. Впереди карга со ступой – свин за ней призывно хрюкал, замыкала цепь изба – с котофеем вмест гербА. Но воИнственный отряд – с гулькин нос хоть этот штат, отстоять хотят костёр – анфилады земных нор. Тут заимке быть Яги – набекрень её мозгИ, «взять» - кричит «на абордаж – а раскисликов в тираж, дислокацию занять – скунсов этих в шею гнать». Аж от злости вся скрипит – лагерь весь уже гудит, тут теперь не до карЕ – дым идёт из батарей, а со рта такая вонь – прикури, в тот час огонь, разгорится точно факел – на губах в три слоя накипь, тут совсем не до атак – и костёр погас, ща мрак, только глазки бабки Ёжки – чуть указывали стёжку, где стояла вражья рать – как ресурсы рассчитать. Ружья есть, но нет там пули – вылетали только дули, вся надЁжа на кулак – аргумент бандитских драк, но артель поднять с карачек – вот Емелькина задача, крик вождя им ща до фене – хоть и слышали то пенье, где и степь, и тот ямщик – и старухи злобный крик, но лежали на землице – жаль, что нет с собою шприца, и язык к земле прирос – как им встать у полный рост? Тумаками поднимал – о позиции кричал, выкурят с лесной опушки – вон и рать с кривой избушкой, свин копытит прямо в круг – с ним еловый толстый сук, и избушка не стояла – за свиньёю ковыляла, кот стрелял уже с рогатки – снайпера чуть есть задатки, ща окружат этот стан – взвыл аж вшивый Емельян, что за прорва, нет житья – нет и с глины поп литья, Устька как то сторонится – нечем щас оборониться, хоть бросай удел бандита – или шмЫгнуть вдаль транзитом, там сибирских волостей – как на нём в кальсонах вшей!
Ну а три Богатыря – вон стоят у пустыря, Карп, ну вылитый Добрыня – на фигуре осел иней, в этой тройке кажись главный – и инстрУмент в руках славный, дед любовно состругал – ща зиму внучок пугал. Валька, Муромец Илья – мускул лезет из тряпья, широка в кости и тазе – мужиком этой заразе, народится б лучше ей – чуть не так, даёт по шее, вот заступник то плохой – нрав прижимистый и злой, но пойдёт тут за Илью – ищет в снеге он стезю, а Попович, наш Петруха – в зипунке, как та старуха, ростом меньше чем овца – пусть сойдёт за молодца… Я к чему..вот тот пустырь – впереди раздолья ширь, и стоят ко лбу ладонь – ищут взором где огонь, куда несть им копытЫ – впереди одни кусты, Марфа не даёт покоя – каннибализм скоро устроит, Настька прячется за них – аппетит как у слонихи!!! Увидали огонёк – огоньками орду влёк, Власку быстро под узды – час, иль два туда езды!!!

АЛЛА
Костерок вдали искрился - пресс Валюхин шевелился - мышцы нАлились свинцом - ща возьмёт бивак кольцом! - силы в ней, на пятерых - сунет локтем им под дых - сложит вдвое вражью рать - и зубами будет рвать! - в нетерпеньи мнёт галоши - по колено, в той пороше - швы на бицепсах трещат! - Петя помнит энтот ад - в нём зачах бойцовский дух - был не ястреб, стал петух - и Попович недоносок - всё косится в Карпов посох - чё у деда был за сплав - что ввернул ему сустав! - У главы богатыря - чудеса инвентаря - тюкнул Петьке по плечу - сразу фору дал врачу! - но тулуп не внял забав - за спиной торчит рукав - мехом вывернут овечьим - чем-то прёт не человечьим... - тут в кустах услышал хруп - схоронясь за Валькин круп - наблюдал рептильин рык - как ходил в зобу кадык! - хвост-обломок мёл зигзаги - на снегу, как на бумаге - вышивал навродь крестом - покалеченным хвостом... - Настя в шубке из песца - прикрывала тыл отца - Буцефал прядал ушами - вёз обгрызанные сани - спотыкался об пеньки - и двоились огоньки... - так полночи проблукали - между ёлок тропку клали - Карп для Марфы шишки тряс - от пурги сбледнул в анфас - тока нос краснел картошкой - штось чесалось под застёжкой - наводила дочерь жуть - как посмел он Вальке вдуть... - зАмстит ложе в сеновале - вот и в памяти провалы! - А у норных анфилад - без мачете и без лат - встал Емелька в обороне - флюс на морде, как на троне - красовался меж зубов - был мишенью для врагов! - Кот канешна не стрелок - и от  снайпера далёк - целил в флюс, попал в дупло - аж вороне хвост снесло - рикошет прошил Емельку - затряслись на ём кудельки - от стратегий геноцида - уж решил тикать до МИДа - сам засиженный от мух - и слегка примят треух! - дёсны сточены об корни - от резцов, пеньки и шкворни - насосался с шайкой рому - не готовился к погрому! - не поднять с карачек взвод - зелье мёрзлое грызёт - дым струится из щелей - но дороже им, елей - чем бомжовский лабиринт - щас понадобится бинт - и ещё зелёнка, йод - из рогатки целит кот! - камни сыпет прям в десятку - прикрывает поросятку - что с орясиной еловой - прям изыски для столовой! - буженина в ягодицах - пятачок заткнут тряпицей - напрягал окорочка - для победного скачка! - Атаман исходит пеной - бьёт бойцов под зад коленой - те кусают снег у ели - а портки по гульфик стлели! - Свин и Ёжка взяли фланги - взводу вывернув фаланги - у костра воткнули герб - из кота скрутивши серп! - захватили маркитантку - мать подсвинка, арестантку - Ванька глянул, обомлел - и в кастрюлю с супом сел! - облик свинский проклинал - что Гавриле в дыню дал - хрипло хрюкал, мял соски - тряс немытые носки - неуклюже гарцевал - и в паху щетину рвал - но не знал, как ей сказать - что она, свинячья мать! - Но Устинья сон вспомяла - как дьячку клобук помяла - и влепила по мошонке - чтобы впредь сидел на пшёнке - и бубнил псалмы и мессы - а не лез в деликатесы! - руки кинула на свина - обняла родного сына - голосила и рыдала - и к щетине припадала! - рассказала сон свой вещий - как сбирала с солнцем вещи - как искала по лесам - твёрдо веря чудесам! - как прибилась тут к ватаге - что свихнулася от браги! - как сидела на цепи - шеф не дал хвостом мести! - как поганки рвал Тимошка... - колтуны рвала и Ёжка - вот Пургеныча подстилка - уж метнуть хотела вилку - дружба с Ваней удержала - заглотнула внутрь жало...

ЛИДИЯ
Сын-подсвинок мамку мял – да с расстройства рассказал, как свиньёй он оказался – как делиться отказался, с гномом-лешием Гаврилой – как оброс свинным он рылом, как скосил вражине глазки – набок съехали салазки, но котомку отстоял – правда, свином уж стоял, после чуфры-чуфры фразы – умыкнул всё тки зараза, человечий вид ВанькА – вот похож он на зверька. Устья только что вздыхала – ведь сынка отменно знала, что делиться не дурак – что не так, он в ход кулак, помянула и дьячка – что кульбит дал от щелчка, сон не так растолковал – зуб за правду он давал, но хреновый сомнололог – хотя волос дьячка дОлог, всё наврал паскудник-дьяк – вот теперь сыночек хряк! И завыла как волчица – во стоит её частица, а ещё часть и Мароски – со щетиною в причёске, на груди с клавиатурой – да с морщинистою дурой, что глядится как чумичка – образине та сестричка. Бабка мысли разгадала – злобный взгляд уже кидала, что же будет как узнает – что за отпрыск с ней шагает, что Карпуша расстарался – под избою как шатался, как Устинью заманил – да Ивашкой наградил. В ступор встала вся ватага – за кордон не дали тяга, у костра все собралИсь – страсти вроде улеглись, но старуха лезет в драку – призывает всё к атаке, что б Емельку полонить – и с позиций оттеснить, так елань ей приглянулась – что на старости свихнулась, Квазимодин забыв вид – на чалдошку инвалид, про Гаврилия забыла – и с неистовства аж выла, и метлой подряд всех дрюча – затевает бабка бучу, и призвав избушку в бой – ткнула Устьку головой, позабыв что та родня – за неё сейчас свинья!!! И изба не поленилась – низенько так накренилась, кот с рогатки изловчился – и орех в Емельку впился, между вытаращенных глаз – и сверкает как алмаз, правда опухоль с кулак – ну и где им взять пятак, приложить что б к образине – да поправить чуть витрину, нос надулся огурцом – и налился как свинцом. Только охнул атаман – подскочил даже кафтан, за ружьё, а там нет пЫжа – из кафтана лезет грыжа, он прикладом бабке в пах – небо высветив в очах, да согнулась кочергой – поступить так с ней, Ягой – тут Кощей бы пригодился – в женихи что ей рядился, свист издАла с синих губ – вот он рядом, душегуб! Сам скелет, но при параде – фалда с пинжака аж сзади, котелок на череп вздел – как в полёте уцелел. Во, готов уже он к сечи – на Емелькино увечье, кинул талого он снега – приготовился к разбегу, но Иван опередил – на осколки посадил, где то снадобье варилось – и земля даже дымилась, кости в крест сразу сложились – и шарниров враз лишились, только шляпный котелок – взял врагам под козырёк. Кот узвыл, Яга скулила – и скупые слёзы лила, жанишок костьми ведь лёг – но сломался, не помог. Ваньке помелом задела – всю ж дороженьку жалела, хромку отдала горбатой – и считала свинью братом, вот и вспомнила теперь – список весь своих потерь, да и цель теперь ясна – Нефертити ведь она, надо лешия искать – свин нашёл хотя вот мать, Карп Пургеныч где кочует – и по ней может тоскует, ступку бросила в избу – но увидела гурьбу, что к поляне устремилась – с пустыря того спустилась, во главе там Дед Мороз – с бегемотом за ним воз!

АЛЛА
А с пригорка шёл коняка - вёз сестру и батю хряка - Карп шестом бодрил каурку - высох конь, осталась шкурка - Петя съёжился без бурки - весь похожий на окурка... - Марфе всё жратва не в прок - челюсть ходит, как челнок - и в бездонном том аду - спрос высокий на еду! - Валька мышцами гуляла - Петю дО смерти пугала - жался к Наськиной пальте - не готовый к суете - а тем более и к битве! - губы тонкие, как бритва - возносили Отче наш... - бил заморыша мандраж!... - А Яга, закинув ступку - вся прыщавая, как губка - еле взлезла на порожки - и во рту с утра ни крошки! - да ещё предатель свинка - всё ему чесала спинку - сколь дарила экибан - он и в Африке кабан! - были так уже близки - хоть и в пять рядов соскИ! - он свинОта и без грима - а Яга у Карпа прима! - бросил Устьку и приплод! - тут случился приворот... - размечталась о былом - и свалилась на пол лбом! - кот, крутой артиллерист - извиваясь, аки глист - зарядил в рогатку шишку - думал, щас Емельке крышка - свалит на земь атамана - дрыгнет лаптем два батмана - и тогда высотка взЯта - а бандитам, шиш на брата! - но не то рука вспотела - или зренье окосело - шибанул кедровым плодом - по своим же, по уродам! - Ёжку выключил в момент - прям за целкость комплимент! - та, не хрюкнула ни разу - поддала маленько газу - куры выпали с шестка - хлев назерал три витка - отравил вишь выхлоп яда - оглушила та руллада - на бок свесилаль труба - вот вам снайпера пальба! - курьи ноги расползлись - кот с карниза и свались - прям плашмя упал на Ёжку - в горячах принЯл за кошку - изорвал тряпьё и спину - и теперь подобен свину! - им сичас, не до войны - силы стали не равны! - а бродяги все овнЫ - ввысь короче ширины - по пластунски пьют сакэ - в роте плесень на клыке - но возьмут они числом - коль полезут напролом! - Вон свинье воткнули кляп - рульки связаны, тяп-ляп - ищь от рома отходняк - и в компьютерах сквозняк! - зоб обугленный с настойки - доползти б в норУ до койки - ведь слакали грамм по триста - но берут свинью на приступ! - Устька лезет на рожон - бандюкам грозит ружжом - и шмаляя холостыми - держит Ванечку за вымя! - а Тимошка атаману - уж ударил по карману - спёрнул варежки от Гуччи - и котлы Буре до кучи - пока тот лежал в бреду - научили на беду! - Емельян прошит рогаткой - не была ищь жизня гладкой - амнезия, в флюс прибавка - по-собачьи всех обгавкав - задниц вылепил с снежков - сел верхом и был таков! - Устьке жалко Емельяна - с ним поблазнилась нирвана - к стомотологу б сводить - можно замуж выходить! - Ванька вовсе начудил - за сухарь Гаврилу бил! - сроду жаден был и скуп - ел кило дерьма за рупь - за копейку мог порвать - и пошёл видать, не в мать... - Устька, с свина поседела - поле боя оглядела - жбан помятый, костерок - и Кащея козырёк - что бесславно с зелья пал - и шарниры раскатал! - А услыша ржанье сивки - волос дыбом на загривке - кто ещё спешит к заимке? - щас им спортит фотоснимки! - глядь, плетётся кавалькада - Устя думала, блокада - и с дубьём наперевес - увидал бы их Собес - с хряком шмЫгнули в бунгало - где хозяйка почивала...

ЛИДИЯ
Кавалькада шла к костру – было ясно за версту, там паломники при чае – тихо-мирненько встречают, больно странен тот бивак – и Добрыня ну никак, странных с посохом не видит – а ватага в страшном виде, как один, все на подбор – с ними дядька Черномор, то есть Емельян Корытко – что осматривал убытки, а теперь смотрел на пришлых – там Савраска была лишним, и смекетил папуас – хоть заплыл фингалом глаз, обобрать гостей до нитки – и сложивши их пожитки, откреститься от дружков – от смердящих тех орлов. Но за Карпом всплыла Валя – ту нужда отшлифовала, то Илюша с булавОй – на Емельку шёл войной, аж тулуп трещал по швам – благо всё лесным дарам, от коры, от хвои ели – кишки в животе кипели, пучили Ильи живот – днище то гляди сорвёт, бицепсы рукав вспороли – на сардельках аж мозоли, ведь кормить дитячий рот – тут не справился б завод! И Попович рядом мнётся – Вальке в пузо ща уткнётся, оплошал и опаршивел – и фальцетом всё фальшивил, впереди сейчас орда – сзади Марфа, тож беда, хвост метался, мёл пургу – что за люди там в кругУ. А Марфутка кушать хочет – у кобылы хвост щекочет, ща ухватить в свою длань – дело пришлых будет дрянь. Емельян пустил гарпун – распорол Петра зипун, тот упал плашмя на снег – а для банды то успех, налетели как вороны – чужаков согнать что б с зоны, не на тех тут нарвалИсь – зря вплотную то сошлись. Посох Карпа откирдычил – леденцами обналичил, вон стоит шеренга в ряд – их зимою только в сад, ледяные мужички – и в сосульках мозжечки. Валентина не дремала – кулаками уж махала, как удар, летят бойцы – на всё тело им рубцы, нос проломан, взад коленки – и скосивши внутрь зенки, два часа им отходняк – дух героев враз иссяк! Ой… сейчас пойдёт потеха – у Емели фетр съехал, как увидел груду мяса – на него шла Марфа массой, загребая всех вокруг – враг попался или друг, и кусала как собака – выходя из полумрака, только клочья на снегу – шла к Емельке, к очагу. Бескозырка враз слетела – только лысина блестела, поздновато нарзан пить – так успела приложить, почки свистнули во чреве – а буркалы, моргнув деве, закатились аж под лоб – только тапки, да и в гроб…Кто остались, всех в полон – белый флаг из панталон, загнусавили молитву – проиграли хлопцы битву, а главарь кирдыкнул с ног – подремать вроде прилёг. Есть костёр, но нет еды – и с кого спросить тут мзды, рульки ж Устя сберегла – и в избушке залегла, тут Яга как в забытье – порося на оливье, хрюкнуть даже не успел бы – а на вертеле висел бы, аппетит так разыгрался – вот Ванёк и опасался, не учуяла б Мафутка – попасть в лапы дюже жутко. А Петро пришёл в себя – на снегу видит вождя, что гарпун в Петюню бросил – копытЫ сейчас отбросил, и опорки лишь дымят – доберутся ща до пят!