Из черновиков сборника Лепнина СЕГО дня

МИХАИЛ ВЭЙ.
             ВТОРОЕ ПРИШЕСТВМЕ ХРИСТА ИЛИ ТРУДНО БЫТЬ БОГОМ.
Христос в очках солнцезащитных,
В потёртых джинсах, на Харлее –
                Насквозь проржавленном,
… убитых,
              Не в силах видеть, …сожалея,
                Несётся прочь от поля сечи,
От умноженья вдовьих слёз,
Но снова, череп человечий
Летит в кювет из-под колёс,
Куда не въедешь, лишь в пустыне,
                Как на нейтральной полосе –
                Затишье,
но, навряд ли, ныне,
                Народ бы вывел Моисей
                Цивилизации навстречу,
                Любой, опустит руки, врач,
Увидев  череп человечий,
 Летящим, как…  футбольный мяч.
Христос, сегодняшним итогам,
                Своих исканий, сам не рад,
Поняв, что быть пре-трудно Богом,
                Когда шагают дружно в ад,
                Совсем не грешники, и крылья
                У них заметны за спиной,
Но привыкает мир к  насилью,
И… упивается войной,
В крови смочив не только пятки,
Она дошла до самых губ,
- «Ты дышишь? Значит: всё – порядке»,
Застонешь,
- «Ты – ещё, не труп»,
Пусть, кто-то ждёт тебя в парадной,
С ножом, во тьме, как будто крот,
Ты можешь: прошептать: «И ладно,
Ведь не убил, а только, ждёт»,
Ждут дети смерти материнской,
Умрёт, начнут делить жильё,
Плевать, коль скажут будто свинский –
                Век двадцать первый
и… бельё,
насквозь, пропахло мертвечиной,
Ты не убьёшь, тебя убьют,
- «Христос, постой, ведь ты – мужчина,
На:  выпей водки»,
- «Нет: не пью»,
Отказ припишется к притворству,
Мы все – притворы, иногда,
Добряк, с особенным проворством,,
Вдруг, без особого труда,
                Кому-то злобно режет глотку,
- «Ну, что: не нравится, Господь»?
И сам, уже, попросишь водку,
- «Нет водки? Пива дайте, хоть»,
Колёса сдулись, нимб, наехал,
                На лоб,
но,  разве:    скроешь боль,
Не заглушить, её, и смехом,
В глазах туман, во влаге соль,                ,
Вот  даже щёки просолились,
Долг отдаёшь, опять – в долгу,
Но перед смертью помолились,
                Во гроб входящие,
- «Могу,
Считают:  души, уберечь,  их,
Не их, хотя бы сыновей,
Из черепов, кто человечьих,
Не станет строить мавзолей,
И белоснежные одежды,
                Не пропитает, больше, кровь»,
…Надежды? Жалкие – надежды:
                Коль будет вера, то любовь,
                Всенепременно, перед злобой,
                Непробиваемым щитом,
                Восстанет,
…только, плач, над гробом –
               Вчера, сегодня и потом.
Слова звучат почти порочно,
О красоте, что мир спасёт,
Не зря же: самой, тёмной ночью,
Один творец произнесёт
                Их в никуда, и сам не веря,
                Давно уставший крест нести:
                «В себе, убейте, люди, зверя,
И мы сумеем мир спасти»
В ответ толпа ревёт: «О многом,
О слишком многом попросил»!
Христос хотел остаться Богом,
Да, только, разве: хватит сил,
               Чтоб доказать: возможно чудо,
И место есть для чистоты,
Он закричал: «Скорей, Иуда,
Вот – серебро, но где же –
                ты?

МИХАИЛ ВЭЙ.
                Николаю Ивановичу Тагунову.
Проходящие мимо вчерашнего дня,
Не заметят тебя, не заметят меня,
За забором погоста исчезнет любовь,
Но – враньё, будто жизнь завершится тобой.
Жизнь продолжится, взглядом, пока что – мальца,
                Кто позднее, не раз, заполняя сердца,
                Многих женщин,
…на деда, так будет похож:
И захочешь соврать, но… навряд ли соврёшь,
Вот, оно – продолженье: звено от цепи,
Ну, а деньги – бумага: копи, не копи,
Если род не продолжен, шуршанье купюр  -
                Только, отзвук: не боле, пустой через-чур.
…Проходящие мимо, проносятся дни,
Внук, умершего, вырос,
- «Давай: помяни
                Имя деда, которого пусть,  не узнал,
Только, слово, пустое, озвучить финал,
                Вряд ли сможет болтливый, мальчишки, язык»,
- «Жаль, подросшим, меня, не увидит  старик,
Мы бы с ним карасей наловили в пруду,
Научил бы, меня, он играть в чехарду,
Впрочем, эти слова, ну, совсем не о том,
Я для деда являюсь, тем самым: «потом»,
                Я – и совесть его, и надежда, и боль»,
Жизнь не кончилась, не… обращённая в ноль,
                Продолжается,
…глянешь и вряд ли соврёшь,
- «На кого ты  похож»?
- «Я на деда похож».
 …Так же падает снег, так же дуют ветра,
 И начало, сегодняшних дней, во вчера
                Оставляют, свой, пусть, и невидимый след,
- «Мне, тебя, не хватает, мой ласковый дед».

МИХАИЛ ВЭЙ.
                В ЭТОМ ГОРОДЕ ТАК ЖЕ ИЛИ ЭЛЕГИЯ СМЕРТИ.
В этом городе сонных тетерь и кротов,
                Не способных, ночами, уснуть,
Не бывает страшнее, пожалуй, потерь:
Если ты отправляешься в путь,
                Покидая не дом, не куриный насест,
А привычную прежнюю плоть,
Пусть, её и голодная хрюшка не съест,
И не выдаст добрейший Господь,
Ты, ещё не успев осознать  глубину
Этой бездны с названием смерть,
Но на мёртвое тело сумевший взглянуть,
Понимать: начинаешь, что впредь
Ни на улицах, ни в помещениях ни,
                Где-нибудь, под горбатым мостом,
Прокричать не сумеешь в текущие дни,
Растерявший права на «потом».
…Город, что  фонари погасить не успел,
Не заметит подобный уход,
Морлчаливый хранитель  покинутых тел,
Пусть и спящий, но всё же, живёт,
Как с тобою: недавно, как жил до тебя,
Вновь,  глаза погрузив, в колыбель
На поэта глядящие или вождя,
Точно так же, как прежде, к тебе,
Он, к грудному, склонялся, решающий: «Кем:
                Станет этот забавный малыш»?
А теперь, вот, душа, воспарив налегке,
           Видит, только, заснеженность крыш,
Не сумев оправдать ни своих, ни чужих,
Но каких же: прекрасных надежд,
Там внизу – этажи, гаражи, витражи,
Труп холодный лежит, где-то, меж
                Стен с обоями жёлтыми,
впрочем, теперь,
                Не имеют значенья цвета,
В этом городе сладко уснувших тетерь,
                Потерявших, всего лишь, крота:
Из бесчисленных множеств, всего одного,
Душу чью испытания ждут,
Чья жена скажет: «Умер, подлец, …ничего,
Я другого: получше, найду
Ни вождя ни поэта…»,
…а кем же я был,
                Ты шептала, когда: «Мой родной»,
Разве вспомнишь, наверное: проще – забыть,
Чем рыдать, отрекаясь от снов,
                В спящем городе, где заблудилась зима,
                И душа заблудилась над ней» ,
И всё мельче, всё ниже – дворы и дома,
Только – ночь, только – холод и снег,
Только – вечность, и только, всего пять минут,
Как мертвец на кровати остыл,
                Пролетело,
и вот, опустевший сосуд,
На земле, не найдя высоты,
Ожидает своей глубины в стороне,
                От кварталов, где жизнь не прошла,
На которые падает, падает снег,
Где ответ, на вопрос: «Как – дела»?,
                Не тебе, зададут, а другим поутру,
Зададут: не в последний ли раз?
И подумавший кто-то: «Я, позже, умру»,
Не поверит, что умер, сейчас
                В этом городе, так же…     7.12.2012г
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ОБРАТИМОЕ.               
Время меняет облик,
Лето похоронив,
Температурный столбик,
Как-то, заметно, сник.
Как-то, всё, незаметно,
                Кончилось на корню,
Было ли это лето?
…Мокрое авеню,
              В лужах, утопит взгляды
                Вспыхнувших фонарей,
Не отвечай: не надо,
…Листьями, сентябрей,
Заголосят деревья,
    Их, изменяя, цвет,
Тупит, ночами, перья
               Немолодой поэт,
Вдруг, вспоминая школу,
С первою буквой «А»,
Никнет,  седая – полу,
                Буйная голова,
Вот и трамвай, последним,
                Гавкнул своим звонком,
Было же, ведь, намедни,
                Лето?
«Ты с ним знаком? -
                Осень насупит лужи,
Нет у неё бровей,
Голос и тот простужен:
                Ну, отвечай живей»
Что мне ответить? Каждый
                Раз, отвечать, зачем:
                Лето ушло в «однажды»,
Сгинув в параличе.
Каникулярность, значит:
Тоже, завершена,
По опустевшим дачам,
Мечется тишина,
Вместо визгливых, детских,
                Радостных голосов,
Не существует средства,
Чтоб изменить, часов,
                Скорость,
и птичьи стаи,
                скоро, умчатся прочь,
Память, поэт, листает,
Переплетая ночь,
                С теми ночами:
…мимо,
       Что, не прошли, хотя,
Всё же, табачным дымом,
                Вырвались,
и… хрустят,
                Нервно, костяшки пальцев, 
                Сжатые в кулаки,
Сжались и не разжаться,
В горле комок тоски,
                Сдавит дыханье, скоро –
                Снег, а потом – зима,
Мокнет желтушный город,
Спрятав людей в дома,
Время тянутся станет,
Нового года ждёшь,
Праздник – лукавый пряник,
Стужу не проведёшь,
                Если лютуют зимы
                Минусом – в «двадцать пять»,
Скажет жена: «Любимый,
                Шёл бы: ложится спать».
Нежно, потом, прижмётся,
Боже, ах, как тепло,
Словно вернулось солнце,
Всем холодам назло. Осень2012г.    

МИХАИЛ ВЭЙ.
                ПЯТКА.
Господа, теперь, грустить не надо,
Утверждая: «Знать-то: не могли,
Что вино, в бокале, было с ядом,
Шнур, дари ли, что, не для петли.
Мы, ни в чём – ни в чём, не ви-но-ва-ты,
Осуждать нас, попросту, нельзя»,
…В поминально-траурных дебатах,
                Каждый набивается в друзья,
                Под лучами славы, загорая,
                Важно ли, что вовсе не своей,
То и дело гордо уверяя:
«Я, ведь – самый близкий из друзей.
Чёрт, его, наверное попутал,
Нас, покойник, всех, осиротил»,
Только, взгляды, всё же, почему-то,
Мимо, свеже-вырытых могил,
                Пролетают,
на пределе – нервы:
«Уходить, с погоста, не пора ль»?
Потому что зависть (ну и стерва):
Придавила, пяткою, печаль.
Мы и есть, попутавшие черти,
С театральной скорбностью лица,
Если, даже, за порогом смерти,
За талант боимся мертвеца.
Словно он способен: встать из гроба,
Вырываясь из… смертельных пут,
Не по росту: с безразмерной злобой,
На гиганта, смотрит лилипут.
Как красиво каркают собратья,
О своём сиротстве на земле,
Только, самых громких слов, не хватит,
Чтобы зависть корчилась в петле.  11.12.2012

МИХАИЛ ВЭЙ.
                НЕОКОНЧАНИЕ.               
Не любит житель хижины, …дворца,
                Хо-зяи-на,
в столице, не…   в столице,
А снег идёт, и нет ему конца,
И надо бы, наверно,   помолиться
         За справедливость или же за то,
             Чтоб не было, для зависти, причины,
И злобу, чтоб, убавить на чуток,
Себя, чтоб, неудачником мужчина
                Не ощущал,
и прятаться в  снегу,
Ему чтоб не хотелось,  бесконечном,
Чтоб фраза «смог», сменила б «я могу»,
День пролетит,
…какой же: тёмный – вечер,
Но ядовито скалясь, белизна,
Ехидство, обозначила природы,
Возможно презирая времена,
Где, общим населением, народы
                Становятся,
но…  неизменен – снег,
Как в прошлом: тушу мамонта, в котором,
                Разделывал на мясо человек,
Не пряча кровожадности за шторы.
Сегодня, мы не знаем: из племён,
                Каких, наш древний род берёт начало.
Не важно: ты – печник ли, бизнесмен,
Возможно, нас, ничто, не разделяло.
Огонь – один на всех и общий – кров,
И никаких разительных различий,
Священных ни мощей и ни  коров,
                Стихов поэтов,
не был и обычай:
                Оплёвывать друг друга за столом,
                Собравшись почитать свои поэмы:
Кругом – снега: планету замело,
В снегу утонут прежние проблемы,
А нынешние хочется забыть,
Зачем-то ожидая красок лета,
Ну, а суровость странностей судьбы:
Своей судьбы, искать в строках поэта,
Чтоб не забыть сегодняшнего дня:
Мгновенья – по вселенскому масштабу,
Задумавшись: «Какие,  до меня,
                Существовали люди»?
Нужно, слабым,
                Помочь и не одною лишь мольбой,
                Стирая, в кровь, колени у иконы,
Считая, будто ангел, над тобой,
                Порхает,
…нас, на свете – миллионы,
Нас – миллиарды, …ангелов, на всех,
                Не хватит, не размножится спаситель,
Лишь, бесконечно белый, снежный смех –
 Наш главный цензор, и великий зритель,
Взирающий на театр – суеты:
                Абсурдный театр – жизни до кончины,
Дворцов и хижин – театр, в котором ты
                Пытаешься подумать о причинах
                Значенья появления на свет:
«Ну, почему: явлён не «до» ни «после»,
                Чтоб, на снегу, оставить  свежий след,
И голос свой в чужом многоголосье»?
Не важно: был бродягой ли, царём,
Быть может и сухарь казался тортом,
Проносится декабрь за декабрём,
Где вечный снег является эскортом
                Веков, тысячелетий;
…снег идёт,
Повсюду – философские сугробы,
За часом час идёт, за годом год,
Когда-нибудь, вот: так же, крышку гроба
                Припорошит,
…но ты не разглядишь,
                Своей последней траурной накидки,
А из роддома вынесен малыш,
Для испытанья вечной, снежной  пыткой. 11.12.2012г.
 
МИХАИЛ ВЭЙ.
              ВОЗВРАЩЕНИЕ В МАНДАРИНОВЫЙ РАЙ.
Мандариновые нити,
        Новогодний аромат,
                Увертюрой для событий,
                РАЗ-ЛИ-ВА-ЮТ,
…говорят:
Этот запах:  запах – детства,
Помнишь: заячий наряд,
В нём ты прыгал по соседству
                С волком – Петькой,
…маскарад,
              Детский сад, подарок сладкий,
                С красным носом, дед-Мороз,
Это, знаете ль, ребятки –
                Наша… память, и… до слёз,
Вдруг, становится обидно:
Не вернуться, что, туда,
Время корчится ехидно,
И седая борода,
            Гулких, питерских метелей,
                Застилает зимний след,
Ей плевать, что мы хотели:
В наше детство завернуть,
                На часок один, хотя бы,
                К новогоднему столу,
…Но с, морковный, снежной бабы,
          Утыкается во мглу,
Но… петардовые вспышки
                Обозначат разноцвет,
Даже, странно: был мальчишкой,
А сегодня слышишь: «Дед».
И стоишь в кафтане красном,
За спиной - большой мешок,
То, что внук – не первоклассник:
Очень, даже, хорошо.
Верит глупый: в самом деле
            Это – сказочный дедок,
Ну, давай: мели «Емеля»:
Сколько было странствий до
                Попадания в квартиру,
Сколько сломано саней,
Ври: «Ещё почти полмира
                Обойти, за пару дней,
                Остаётся»,
…а проказник –
                Внук прочтёт, тебе, стишок,
                Про такой: красивый праздник,
                Новогодний,
и… мешок
               Развязав, достанешь: …нет же,
Не коробку леденцов,
Внук компьютер ждёт с надеждой,
Ну, давай, в конце - концов,
                Не тяни, старик, резину:
«На-ка, внучек: получи»,
…Что-то будет, что-то было,
А давайте: помолчим,
И послушаем как тихо,
Т-и-х-о  ходики стучат,
- «Старый год, прошу на выход»,
Он уходит при свечах,
Далеко не самый скверный,
И я думаю: спустя
                Много лет, мой внук, наверно,
Скажет: «Жаль: я – не дитя»,
И кафтан, напялив, красный,
И мешок, на горб, взвалив,
Принесёт  внучку подарки,
Будет деточка: шалить,
И за бороду цепляться:
«Настоящая – ли, нет»?
…Это – позже,
…нынче, братцы,
Кто сказал, что света нет?
«Раз, два, три: считаем дружно»!
И гирлянда включена,
За окном лютует стужа,
Мы глазеем, из окна,
                На людские силуэты,
                В окнах,
…тысячи – окон,
Словно, времени, портреты,
                В галерее  всех веков,
                Наше время разместило,
И опять звучит: «»Тик – так»,
Что-то будет, что-то было,
В Новый год легко мечтать,
О былом, не забывая,
Оказавшись в глубине
                Мандаринового Рая,
                Наяву, а не во сне. 13.12.2012г
  МИХАИЛ ВЭЙ.
20декабря 2012года на своей пресс-конференции президент России Владимир Путин, отвечая на вопрос журналистов, по поводу конца света, якобы предсказанным календарём племени Майя, заявил, что солнце погаснет лишь через четыре с половиной миллиарда лет.
                На вопросы давая ответы,
                Путин (он – президент: значит – вправе)
                Отменил окончание света,
                Оппозицию с носом оставив.
                ОЧЕРЕДНАЯ ОТМЕНА КОНЦА СВЕТА.
Никогда окончание света
           Резонанса такого не знало,
Но… не тухнет моя сигарета
И мелькают под поездом шпалы,
Грузы грузят, чтоб их обороты
Выражались в товарном значенье:
Уголь, трубы, тушёнку и шпроты,
Шляпки, зонтики, вафли, печенье,
Продолжается жизнь, и не гаснут
                Сигареты, да и… семафоры,
Свет, как видно: совсем – несогласный
Со своим окончанием скорым.
Пессимизм – ко всему ли, пригоден,
                Наш покой, словно спичку, ломая?
Солнце встало над миром,
…выходит:
             Представители, племени Майя,
В лучшем случае, лишь, шутковали,
Получилась, недоброю, шутка,
Резонанс, оказался, буквален:
«Час остался, осталась минутка,
Ах»!
А время, молчать, не желая
Расхохочется зимним рассветом,
- «Сигарета, ты – где»?
- «Да, цела я,
Ждал, напрасно, другого ответа».
…Покурю и закрою, балкона,
                Дверь, плотнее: мороз-то – суровый,
Сквозь него проплывают вагоны,
И колёса стучат, как подковы.
Елки, яркие, как попугаи
                Новый год, буйным ветром взъерошит,
Предсказания племени Майя,
         Оставляя в погашенном прошлом. 21.12.2012г.

МИХАИЛ ВЭЙ.
                ЛЁД.
                (диптих)
21числа, находясь на ночном дежурстве в питейном заведение, где я подрабатываю
В качестве сторожа, в моей голове мелькнула строчка: «Эта девушка изо льда», казалось бы требующая некого лирического продолжения, основанного на неразделённой любви. Однако, перед этим, просматривая телевизионные программы я был вынужден выключить телевизор, так как почти по всем каналам обсуждались варианты приближающегося конца света, якобы предсказанного в календаре представителями древней цивилизации, а потому и лирика была: вынуждена изменить своё первоначальное направление.

Часть первая: ТЕМПЕРАТУРНЫЙ МИНУС ИНТИМНЫХ ОТНОШЕНИЙ.

Эта девушка – изо льда,
Непонятно: чего, ей, надо,
Шуткой кажутся холода
                По сравненью с холодным взглядом,
                Прошивающим лоб насквозь,
Остывает, уже, затылок,
Только, если, я, с нею – врозь,
Мне и солнце – совсем, не мило.
Сигаретка, в её руке,
Зажигается неохотно,
Отчего же, тогда, успех –
                Заимела, без… поворотный,
                В моём сердце, поди: ответь,
                Эта девушка – не такая:
                Как другие?
Она, ведь –
                …смерть,
Но… желание, к ней, толкает.
Ох и нужно бы: убежать,
Чтоб призвать брехуна к ответу,
                Говорившего: «Не свежа –
                Бабка-смерть»,
…посмотри на эту –
                В белой шляпке,
а  платья, цвет – толи беж,
Толи светло-розов,
Расстоянье – всё меньше меж
                Мной и ею,
…она, с угрозой,
         Указательный палец, вверх,
                Приподнимет: «Спешить: излишне»,
Ах, какой же: холодный – смех,
После фразы: «Опять, не вышло»,
И не вышло, глаза открыв,
              Возвращенье обозначаю,
                В прежний мир и услышу: «Жив»,
                От старушки, седой,
…врача, я,
          В ней узнав, понимать: начну,
           Что, наверное, чудом спасся,
На вопрос: «Как дела?», качну
                Головой,
а позднее, в массе
                Пешеходов, когда, уже,
                После выписки, в город выйду,
                Затерявшись, вдруг, вспомню жесть
                Взгляда, девушки – милой, с виду.
Ничего не скажу вруну,
Что про возраст, трезвонил, смерти ,
Рано ль, поздно: её вернут
                Либо ангелы, либо черти.
И остынет в объятьях суть,
Страсть окажется слишком дерзкой
И не выдохнуть, не… вздохнуть
От последнего в жизни секса.
               
Вчера на Васильевском остове происходил диспут на тему ненормативной лексики в литературе (имеет ли она применительное право), собравший поэтов и литераторов примерно одной возрастной категории. Среди участников особо выделялся некий «Ж», ведущий себя явно вызывающе, подчёркивая некое своё превосходство над присутствующими, постоянно перебивая их, повышая тембр голоса, пытаясь перекричать
Каждого. При всём при этом он постоянно подчёркивал свою набожность, хотя гордыня вселенского масштаба, не слишком соответствовала его образу. Одной из главной позиции данного православного литератора были некие рамки, которыми по его словам каждый пишущий должен ограничить себя от внешнего мира и всю сущность своих произведений вычерпывать из себя самого, так как окружающий нас мир  давным-давно погряз в бесовщине. Задача искусства создание света и приближение к Богу. Некоторые из участников беседы искренне поддерживали его, другие, видя некую агрессию и не желая вступать в полемику делали вид, что приняли позицию оратора положительно.
Мне же уже позднее, захотелось свои размышления по данной трактовке выразить в стихотворной форме.
          
Часть вторая: ЛЕДЯНЫЕ РАМКИ ОДНОЙ И ТОЙ ЖЕ НЕ ХОКЕЙНОЙ КОРОБКИ.

Средь застиранных истин, без движенья вперёд,
Только, лёд – под ногами, единственно – лёд,
                Окружённый бортами коробки:
…ты – в ней:
Вяло хмурый мудрец
и слова о стране,
              О любви повторяются тысячи раз,
Только время не с нами, но выпить, за нас,
                Есть кому:
ВСЕ – такие: команда – одна,
Не познавшая красок ажурного дна,
Стены-бортики, путь, от ворот до ворот,
                Оставляют друзьям выходящим на лёд.
Ну, а кто-то – безумный, лишённый цензур,
Говорят про таких: «Обнаглел через-чур:
Через бортик не вышло, так взял и пробил,
С виду дохлый – пацан, где ж нашёл столько сил,
                Чтоб себя пересилить»?
Призревший застой,
                Не услышавший окрика:  «Деточка, стой»
Не услышал? А может быть: не захотел,
И покажется всем: он, как будто, взлетел,
…Весь в крови, презираемый, словно чумной,
                Он парит над землёй, он царит над страной,
Видит горы и реки: не только борта,
Ну, а нам не знакомы другие места,
Кроме холода, кроме себя же самих,
Нам глаза заменяют российские СМИ.
Врут ли, нет: и не важно, что там: за чертой,
Наша рамка – стабильность и сытый застой,
Мы – едины, как стадо, с названьем народ,
Мы выходим на лёд, не глядим в небосвод,
Не мечтаем, но сытно едим и едим,
За спиною борта и борта впереди.
Только, вялость, движений, похожа на смерть,
Можно было б взлететь, но ведь, страшно: взлететь,
Можно, лунку прорезав, поглубже нырнуть,
Но боимся и впрямь в новизне утонуть.
Не нужна глубина, не нужна высота,
Вместо зеркала смотримся мы в паспорта,
Всё своё – при себе, и какой же – итог?
Бог ответит за нас.
Но… ответит ли… Бог?     21.12.2012г       
 
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ВСЁ ПРОЙДЁТ, ЧТОБ ОПЯТЬ НАСТУПИТЬ.
Ожидание – Нового года:
Месяц, день, пять минут,
…стол – накрыт:
Оливье, холодец, бутерброды,
Вскрыта баночка красной икры.
Президентская речь с поздравленьем:
Неизменно, банальный  расклад
                Продолжается из…  поколенья,
                В поколенье,
…пусть, прежде, петард,
                Треск и грохот не резал пространство,
                Над дворами, что спали в снегу,
                Завершив всенародное пьянство:
                После слов: «Я уже не могу».
Ждали, ждали: чего  же мы ждали?
Постарели на прОжитый год,
Ну, а сколько, друзей, потеряли,
                Страшно думать,
а время идёт,
Нет: летит, отражая седины
             На цветном зазеркалье шаров,
В кресло сядешь, напротив камина,
Вспомнишь детство, когда у костров
                Не смолкали гитарные струны:
                Окуджава, Высоцкий, и что ж?
Улыбалась не часто фортуна,
Называют, опять, молодёжь,
                Поколеньем потерянным,
…впрочем,
Мы, себя, в чём-нибудь, да нашли,
Новогодней торжественной ночью,
Неуместная – фраза «не очень»,
Очень, даже, прекрасно, смогли:
                Жизнь прожить,
и уже, из кроватки,
                Улыбается, дедушке, внук,
Было б, только, здоровье в порядке,
И поменьше, с родными, разлук.
Несусветные наши запросы
Если вдуматься: разве – важны?
Праздник кончится многоголосый,
Спит планета, но из… тишины,
Время, тиканьем, ход свой продолжит,
                В унисон молоточкам сердец,
Этот ход изменится не может:
Через год, на столе – холодец,
                Оливье и другие закуски,
Оперившись внучата шалят,
И летят над землёй нашей, русской
Колокольные звоны кремля. 20.12.2012г.

МИХАИЛ ВЭЙ.
                ПЛЯСКИ В СТИЛЕ ДЕКАДАНС.
В России любят декаданс:
Художник: набекрень – беретка,
                Всех приглашает,
… если, вас,
                Прельщает русская рулетка.
…Хорош – дуэльный пистолет,
И не к чему, ему, пылится,
Поэт – вы или не… поэт,
Пусть, даже, проще застрелиться,
Но приписать: приятней, честь,
Чтоб смерть, изысками, украсить,
И где искать тебя? Бог весть,
Изюм приятен в смертном часе,
                Для жадной публики живой,
                Что жаждет музыки кончины,
Смотри: к стене, ведёт конвой,
Ещё не старого мужчину.
И смерть становится к лицу,
Когда играючи восходишь,
                На эшафот,
- «Ну, потанцуй,
Ну, закури: такое – в моде».
Плывёт на «Запад» пароход
                И на «Восток»,
в гранённой стопке –
                так называемый: исход,
И до имения, по тропке,
               Сквозь лес, отныне не пройти,
Стамбул – не русская столица,
- «Прости, Отечество; прости:
Я не способен: застрелиться
И оправдать твоих надежд,
Лишь, проклинаю комиссаров,
Блуждая, с грустью, прошлым меж
                И настоящим,
но… задаром,
Жизнь, не желающий, отдать,
Свой револьвер подальше спрятал,
Ведь, жизнь – прекрасна, господа»,
…В России гонят, по этапу,
                Других людей,
…рулетки круг,
                Торцом вращаясь барабана,
                Друзей уносит и подруг,
…поэт –
           Любитель оргий пьяных,
           Петли обхват, в хмельном бреду,
                Уже, себе, на шею ладит,
Готовил чёрт сковороду,
                Наверно, зря:
ведь, всё,  изгадил,
           Своим уходом этот «чел»:
Самоубийц, в аду, не держат,
…Зачем повесился, зачем:
В России, люди, без надежды,
                Давным-давно, привыкли жить,
                Терпимой и безумной массой,
Здесь, правда, тенью вечной лжи,
                Танцует пляски декаданса.
Хотя, уныния размах
                Почти вселенского размера,
Перешагнуть заставит страх,
Чтоб ты, с улыбкой, шёл
                к барьеру. 17.12.2012г.

МИХАИЛ ВЭЙ.
                ВОЗВЕДЕНИЕ МИРАЖЕЙ.
Эх, Россия: страна непоняток,
Ты горюешь всегда от ума,
В грязных лужах плывут из-под пяток,
Отраженьем морщинясь, дома.
Ищешь смыслы какие-то вечно,
То, вдруг, святость решив обрести,
Крестный ход посылаешь навстречу,
                Тёмным силам,
а крест, пронести,
                Сквозь года, тяжеленный – не-про-сто,
Твой хребет, постоянные, гнут,
                На кресте, восседая, прохвосты,
                Применяя то палку, то кнут.
Психбольницы – кругом, да остроги,
За решётками, лишь, купола
                Заставляют подумать о Боге,
Чтоб, Россия, с ума не сошла.
Чтоб строптиво оскалившись, чада
Не сбегали, твои, за рубеж,
Ну и всё-таки, плакать не надо,
Государству – великих надежд.
Не распалась, покуда, на части,
Утопая в китайских вещах,
Если нет настоящего счастье,
Можно, искренно, по-обещать.
Ври с три короба: хуже не будет
От красивой и сказочной лжи,
Не впервой, этим преданным людям,
За дворцы
              принимать
                миражи.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
Блеск утратит корона, когда Клеопатра
               Слышит речь иноземцев у царских палат,
Ветер, шустрый, утихнет сбежавшего фарта,
И звенит за дверьми кровожадный булат.
И величью взамен, непривычного страха,
Холодок, по спине, потечёт под парчой,
Ты других выводила, недавно, на плаху,
После казни, чужой, говорить с палачом
               Можно, если не вечность, но всё-таки долго,
Ведь, на шее, надёжно сидит голова,
А теперь, ты умрёшь,
…никаких – диалогов:
Синева, на лице, исключает слова.
И поспешно, пока, палачи – не при деле,
Ты попросишь, змею, чтоб тебе принесли,
Как же быстро амбиции, вдруг, поредели,
Этот грустный пример, вспоминать короли:
                Будут, после, не раз,
…Робеспьер или Кромвель,
                Если скажут: «Пора: ваша власть – во вчера»,
Ничего, от неё, не останется, кроме
                Головы, отлетающей от… топора.
Но… корону надев, даже мысли об этом,
                Не мелькнёт в голове, венценосной, под ней,
И на царском дворе, в золотую карету,
Запрягают породистых, сытых коней.
Где – Людовик, где – Карл, где – царица Египта?
Цепко будущность прячет секреты свои,
И корона сверкает кровавым кредитом,
До расстрела, в подвале, всей царской семьи.
Заговорщики спят, револьвер не заряжен,
И Столыпин – живой, и Распутин – живой,
Не грохочут снаряды, немецкие, даже,
                На полях разрыхлённых войной мировой.
За корону, поднять, разве – трудно, бокалы,
Свято веря, что Боже царя сохранит,
И не думалось: стены, что  будут, подвала:
                Густо залиты кровью, расстрелянных здесь,
Чтоб смертельный, на ней не закончился график,
Власть и ныне подвержена грозным судам,
В новом веке застрелен полковник Кадафи,
И повешен в Ираке строптивый Садам.   
         
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ПРО НОВЫЙ ГОД И НЕ ТОЛЬКО.
Калеки бродят по метро,
Сюда спускаясь на работу,
Но, ими, верховодит кто-то,
Навряд ли, мы, узнаем про:
                Про императора калек:
                Рабов безруких и безногих,
                Твердящим о каком-то Боге,
Но Бог, для нищих – человек.
Он – кукловод, он – сборщик, главный,
                Всех подаяний: НЕ… пророк,
Мы, с вами, не узнаем про,
                Его, на год текущий, планов.
Поскольку, наверху – зима,
И снег и ёлки: ёлки всюду,
И все надеются на чудо,
Что не сойдём, вконец, с ума.
И что, протянутость руки,
Сочтём позором нашим общим,
Но император захохочет:
«Готовьте деньги, простаки,
Чтоб не казаться равнодушным,
             Перед другими, опустив
                Глаза:
дающих, Бог, простит»,
К нам император лезет в души.
Двурук, двуног, двуглаз: здоров,
Вполне – богат, вполне – счастливый,
На свете, можно: жить красиво,
Забыв, конечно, прежде, про:
Про честь, про совесть;
…слово «грех»
               Должно, в ушах, утратить почву,
Укоренив в сознанье прочно,
Что властелин – один, на всех,
Для всех увечных и убогих,
- «Даёшь: несчастье напоказ,
И я приму, на службу, вас,
Но потеряйте, прежде, ноги».
Тогда, на кожаных ногах
                Вы по вагону зашуршите,
Твердя: «Славяне, помогите»,
А наверху поёт пурга,
А наверху, курантов бой:
«Ну, слава – Богу: живы,  здравы»,
У нас – великая держава,
Но с искалеченной судьбой.
Ведь, снова, поднят палец вверх,
Для верховенства, жест – буквален,
Но слишком мелок – этот «Сталин»,
Не верь, что он – один, на всех. 24.12.2012г.

МИХАИЛ ВЭЙ.
                Циферблат часов завершает круг,
                Снова ночь – для игр, вот и стол накрыт,
                Сделан первый ход, только вижу, вдруг,
                Что партнёр – другой, а совсем не ты.
                КОММЕНТАРИИ К СЛОВУ «НОЧЬ».
Ночь вытекает из сумерек,
…вечер,
            В ней, завершенье находит:
…пора,
              Света другого, воздвигнула  свечи,
И начинается наша игра.
Ты притворятся: должна, недоступной,
Я убедить: постараться, влюблён,
                Будто, без памяти:
«Разве: преступно –
                Светлое чувство», как видно, силён:
                Врать, ведь, поверила:
 дрожь – ощутима,
Губы – уже, приоткрытые чуть,
Значит: приблизиться, необходимо,
И в полумраке, под пальцами грудь
                За-ко-лы-ха-ет-ся,
…где ж – недотрога?
Ночь заставляет глаза призакрыть,
Мы убегаем от чёрта, от Бога,
Все остальные – совсем, вне игры.
Ночь раздевает, до нитки последней,
                Разгорячённые наши тела,
Стервой становится светская леди,
Выиграть эту игру не смогла,
                Как ни старалась, а может: не слишком,
                Сильно старалась, в ночи?
…А зачем?
Словно вампир, этот грубый мальчишка,
                Не задержав своих губ на плече,
                Вниз устремил «поцелуево царство»:
                Ниже и ниже: до стона: «Хочу»,
…Ночь, от безумья дневного – лекарство,
- «Милый мой мальчик, сейчас я взлечу
                Над лабиринтом искрящихся линий,
                Вьющихся улиц, сквозь город ночной,
…Макси, когда, превращается в мини,
                Каждый игрок – совершенно, ручной.
Каждая фраза – почти без значенья,
Но… говори, говори, говори»,
Ночь продолжает, волненья, теченье,
Чтоб перетечь в кровостоки  зари.
Ногти, под лаком, кроваво заблещут,
Фильтры, окурков – в помаде, красны,
Снова тела облачаются в вещи,
Вот и слова – совершенно ясны.
Мы разбегаемся в сполохах красных,
В каждой игре, неприменен – финал,
Только, мне кажется: ты не согласна,
                В чём-то,
…но в чём? Даже, если бы знал,
Сделал бы вид, что не вижу, не слышу,
Эта игра «в непонятки» - проста:
Вышел, поспешно, один …из-под крыши,
Игры, в других, чтоб продолжить, местах.
Ночь не имеет законов и правил,
Ведь, забывая, про всякое «чур»,
Я о любви, бес-по-доб-но, лукавил,
Ты ж отк-ро-вен-но стонала: «Хочу».
Ночь забавляется плясками-страсти,
Пряча греховную сущность во мрак,
…Приторно-лживое – призрачно, счастье,
                С выстрелом фразы: «Прости: мне – пора».  27.12.2012г.

МИХАИЛ ВЭЙ.
                НЕДОУТОПЛЕННИК.
Забыть, не вспоминать, не думать о минувшем,
           Где в девичьих глазах –  страстей водоворот,
Но…завязать узлом, навряд ли сможешь, душу,
…Тогда была зима, и снова снег идёт,
И так же, на огне, вздымает кофеварка
                Кофейный аромат, но не с кем кофе пить,
У дома, в гараже – машина: иномарка,
А прежде не мечтал, я, даже, накопить
                На старенький «Жигуль» по прозвищу «Копейка»,
Какая, там – Европа, Америка?
…Студент:
Мои часы – «Восток», ни «Ориент», ни «Сейко»,
Но если, на портвейн, дешёвый, денег нет,
Друзья, всегда, ссудить: сумеют,
…галстук, даже,
           Предложат: поносить:
«Эх, прямо – джентльмен,
Такому: молодцу, ну кто, в любви, откажет»?
Но если, вдруг, откажут: любовь, в моём уме –
                На первом месте,
а… кредиты, ставки, ссуды:
Всё это – впереди: в каком-нибудь потом,
Услышишь, за спиной, когда: «Смотри: Иуда»,
Иуда – это я: кто, даже, не Христом,
                А ангелом и то, стать скромным, не сумевший,
                Всех продал, чтоб купить холодный особняк,
Кто променял любовь на вещи,
…эти вещи –
            Везде, но… пус-то-та, царит, внутри меня.
Внутри меня – зима, во мраке ушлом, кружит,
Не вспоминать любовь, вчерашнюю, веля,
Веля забыть друзей, само понятье: дружба,
…Не «тридцать шесть и шесть», а около нуля –
                Температура:
…врут, термометры, исправно,
И жизнь, что, удалась – обычное враньё,
И песни зазвучат, когда, о самом главном,
Со стоном стану: врать, что это – не моё.
Моё, моё, МОЁ; конечно же: конечно,
                Хоть сотню раз соври и дальше, снова, ври,
…Игрушки бы – пора, уже, на ёлку вешать,
Чтоб боль своей души чуть-чуть перехитрить
И пожелать: чего?  …Чего? И сам не знаю,
Но знаю: никогда, былого не вернуть,
Где девушка моя, глазастая – в трамвае,
                И я, в её глазах, тону;
не… утонул.


МИХАИЛ ВЭЙ.   
                Кресты могил глядят из-за ограды,
                На нас,
                расставив руки, в изумленье,
                Но мы не замечаем этих взглядов,
                Ещё не истреблённым поколеньем.
                ИСТРЕБЛЁННОЕ ПОКОЛЕНИЕ
                ИЛИ
                ПОДКОВЫ КРАСНЫХ И БЕЛЫХ КОНЕЙ.
«Руки, по локти, в крови искупали
                Деды, напрасно, в Гражданской войне, -
                Нам говорят: В блеске, сабельной стали,
                Зря находил отражение снег
                Красный и белый; и белый и красный,
Тлеет в музее, сегодня, сукно
                Чьей-то будёновки»,
«Нет: не напрасно», -
                Ветер завоет, уткнувшись в окно,
                Стёкла тревожа,
- «Замазка рассохлась,
                Надо бы будет: весной, заменить»,
До революции, дедам, жилось как,
                Кто нам расскажет.
…в суровые дни
           С рабскою сущностью, в полном бесправье,
                Жили «никем», умирали «никем»,
Тонут будёновки в сабельной славе,
Тени гуляют, коней, по реке.
Стонет эпоха романтикой грешной,
Рухнувший колокол не… запоёт,
Будут господ и товарищей …в-е-ш-а-т-ь:
Полон тревог восемнадцатый год,
                Прошлого века, который, на брата,
                Брата травил, а на сына отца,
Сколько же кануло не-ви-но-ва-тых?
В хижинах – горе, да и во дворцах.
Мир перевёрнут: деревья, корнями,
                Небо подпёрли до нынешних дней,
Предки, меж зданий, гуляют тенями,
Только без сабель уже, без коней.
Глядя на общество, где потребленье –
                Вместо иконы и вместо звезды,
Ищешь народ, а найдёшь на-се-ленье,
…Из кабаков выползающий дым
                Ветер взметает и с хохотом пьяным
                Нынешний мир, непонятно: куда,
                Движется,
…имя сменившие страны
                Имидж меняют в своих городах.
Снова, внушительный голос, господский,
                Быдло, заставит: хребтину пригнуть.
«Где – вы, товарищи», - лишь, по-сиротски,
                Ветер вздыхает,
как будто , войну,
                Вспомнив, а может: в предчувствие н-о-в-о-й,
Брови насупит суровая власть,
                Вдруг, на дороге, увидев подкову,
                Что, непонятно: откуда, взялась.
            
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ИЗБЕЖАНИЕ СУИЦИДА.
«Доктор-выстрел» излечит душу,
«Пуля-дура» покинет дуло,
Впрочем, выход – совсем, не лучший,
Тело, рухнувшее со стулом,
                Вместе; просто, утратит право:
                Видеть скорбь на любимых лицах,
                Над картиной, увы, кровавой,
А увидел бы: застрелиться,
                Прежде чем, сотню раз бы взвесил
                Груз печалей своих ничтожных,
И сидел бы на прежнем месте,
И счастливым бы, был, возможно.
«Доктор-время», нередко, медлит,
«Доктор-выстрел», всегда, торопит,
Но… нырнуть: не спешите в землю,
Пусть, лютуя, печали портят
                Наст-рое-ние,
…в хаотичность,
            Приводя, наши мысли, часто,
Но… стреляться: плохой – обычай,
                После фразы, дурацкой: «Баста».
Не должны мы, на этом свете,
              Делать вечной длину разлуки,
Даже, выросли, если, дети,
И уже повзрослели внуки.
Если умерли папы, мамы,
И к другим убежали жёны.
…Что, страшнее, бывают драмы,
                Обязательно, прокажённый,
                Подтвердит,
и за жизнь цепляться,
           Через силу съедая ужин,
                Будет, даже, без констатаций,
                Что, больным, никому, не нужен.
…«Доктор-счастье», не слишком щедро,
                Одаряет нас медициной,
Покидает  и «доктор-вера»,
Лишь, всё ищет, ещё,  причины,
                Чтобы дуло, во рту, не кисло,
                «Врач-надежда», и руку держит,
                Обещая: «Вернутся смыслы:
                Смыслы жизни,
…поверь… надежде».
Вот, и в двери уже стучатся,
                На пирушку  в убогой келье,
Хорошо, что не стал: стреляться:
Не испортил, друзьям, веселье.
В тостах, скажет, конечно, каждый
Много светлых и добрых истин,
…Во-вра-ща-ет-ся,  к жизни, жажда,
И не слышится «доктор-выстрел». 29.12.2012г.
            
               

          
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ПОСЛЕ ВЫДОХА.
 (из серии «Записки ночного охранника питейного заведения»)
Кто-то ждал окончания света,
Этим кем-то был точно не я,
Пусть и жуть – постоянна – в сюжетах,
                Сочинённых, и стали друзья:
                Появляться всё реже и реже,
Да и праздник, как будничный день,
И в метро: не на «Бентли», я езжу,
И с фигурой, похожей на тень,
По проспектам брожу одиноко,
Низко кепку надвинув  на лоб,
Но считаю, что жизнь – не жестока:
Жизнь, не лишь, для прекрасных особ
                Остаётся прекрасной,
и  света,
        на свету или даже во тьме –
                Пре-дос-та-точ-но,
…слово-поэта
                Дать: готов, оседая в корчме,
Полумрак, где, сквозь сизую дымку,
                Отражает пузатый графин,
Я ведь, всё-таки – не… невидимка,
Пусть, уже и остался один,
                За столом, здесь: в прокуренном зале,
Где работаю стражем ночным,
Без погон, без лампас, без регалий,
Крыса, где, королевой корчмы,
Меж столами, гарцует хвостато,
Утром в-ы-й-д-у на божеский свет,
Где находки равняются тратам,
Где в былое, обратный билет,
                Не купить,
…с каждым годом, старея,
                Слепну чуточку, но… не совсем,
Верю: завтра, опять, на заре я
                Буду, так же, влачить неуспех
                В постоянстве исканий,
и всё же,
          от стихов, не сумею уйти,
И всевышнею милостью,
Боже,
         Разрешит, мне, ещё погостить
                В мире, где, ограничена  сроком –
                Жизнь л-ю-б-а-я,
пусть ты – пустобрех,
      Сам себя посчитавший пророком,
                Продолжающим, верить: успех
                Ждать себя: не заставит,
…заставит.
Но живи и дежурь по ночам,
             Как служебный кобель на заставе,
По утрам устремляясь: встречать
                Поваров и барменш,
…отпирая,
             Металлической двери, засов,
Без желанья сказать: «Умираю»,
Ведь, секундная стрелка, часов,
                Не умерит свой бег неустанный,
Остриём, нарезая круги,
А поэтому: кажется странным
                Бред, который вселяли в мозги,
                Нам, в течении прошлого года:
                «Окончание света – близко:
                Не хватает, на всех, кислорода,
Скоро времени – взмыленный конь,
               Сбросит всадников в мрачную бездну»,
Он несётся быстрей и быстрей,
Прежде – каменный, ныне – железный,
И купается, утром, в заре.
Он несёт нас сквозь вихри и грозы,
Под знамёнами разных эпох,
Снова, слякоть сменяет морозы,
А за выдохом следует вдох.  3.01.2013г.

МИХАИЛ ВЭЙ.
                ОТРЫВ.
«Недоцелованый» не  «до…»,
Скажи ещё: «недолюбивший»,
Сначала – выдох, после – вдох,
Какие: маленькие – крыши,
И сколько там: внизу – огней,
Но ты не падаешь, напротив:
Дышать становится трудней
И мысль – ничтожней, перед плотью,
Но всё, и жизнь, готов отдать
                За продолжение полёта,
В минуту страшного суда,
Ты закричишь: «Ещё охото»!
Ах, эта пагубная страсть,
Ей, даже время – не помеха,
Пусть, говорят: «Так низко пасть
                В твои-то годы»,
…только, эхо-
                Дыханья – в  сотни раз, сильней
                Всех этих бредней пуританских,
Ни крыш – уже и ни огней,
Одни лишь звёзды, по - шамански,
                Вокруг танцуют,
и – тела:
               Два тела – в бисеринках пота,
Что – до душевного тепла:
Ну, а нужны ль, сейчас, подсчёты:
Они – порой, близки к нулю,
И всё равно, на случай всякий,
Всё ж, повторяешь: «Я люблю»,
Так любят, только вурдалаки:
Кровь выпьют, и… скорей бежать,
Как будто колья из осины,
Достать: способна,  госпожа,
И пять минут, назад – мужчина,
                Теперь, угрюмый, под дождём,
                Бредёт и сам, куда, не знамо,
Мы страсть лелеем, страсти ждём,
Вполне, знакомая – программа
                Включает ужин при свечах,
                Стихов, плаксивых – краткосрочье,
Почти безумие – в глазах,
И «два, в одном флаконе», ночью,
                До отстраненья, до утра,
                Недоцелованный – как-будто,
Как-будто не было вчера,
Есть, только, дождь
                Угрюмым утром,
                Что опускается с небес,
                Лишь серебро, на них, потухнет,
И куришь  молча, чувства, без,
Лимоном выжатым, на кухне. 2012г.

МИХАИЛ ВЭЙ.
                НАСТУПЛЕНЬЕ РОЖДЕСТВЕНСКОЙ НОЧИ.
Женщина с бокалом, в тишине,
В обстановке полной пустоты,
Грустно шепчет: «Истина – в вине,
А… не в песнопениях святых».
…Вечер – накануне Рождества,
Отчего же, дьявольский оскал
Отраженье портит божества,
Уронив улыбку на бокал.
Легче пить, куда труднее: ждать,
Верить, что прекрасный кавалер,
                Спросит: «Да»?  Однажды, …чтобы «ДА»
                Услыхать,
…без лишних: «Например»,
                Без «Возможно» или «Может быть»,
…Это «ДА» - готовое давно,
Всякие сомнения – слабы,
И такое: слабое – вино.
Красный цвет напитка – в унисон
                С горкой фильтров, в пепельнице,
…свет,
           Нужно бы: включить, а лучше, в сон,
                Погрузиться и…  на много лет.
Чтобы не маячили ключи,
                Запасною связкой, на кольце,
                Ждущие владельца,
…спичка: «Чирк»:
                Высветит усталость на лице.
Ну, а где-то кровь течёт с руля,
Полыхает, с ней, автомобиль,
И сгорает тело короля,
Женщина, которому,
«Люби», -
                Прокричать могла бы,
Нет: зачем?
  Прошептала б, лишь, и поцелуй
                Спичкой-страсти  на её плече
                Вспыхнул бы и платье на полу,
                Разлеглось бы рядом с пиджаком,
Под звездою, первой, в эту ночь,
И запахло б, в доме, мужиком.
Прочь тоска, бутыль, пустая, прочь!
Если бы, но… фраза «ЕСЛИ БЫ»,
Как всегда не вяжется к ключам:
Те же – стены, тот же – серый быт,
Что во мраке тают по ночам.
…Неизменно: женщина – одна,
                Даже, с наступленьем Рождества,
А бокал кровавого вина –
        Символ, но… чужого торжества.
И проёмы, звёздные, окОн
Обозначат комнаты – квадрат,
Где немые образы, икон,
Может быть, теперь, заговорят.
Скажут: «А, дворцов, не  нужно, 
…для
       Царственных высот, что выше скал,
Только похоронят короля:
Не разбился, выпавший, бокал,
                Из руки,
…лицо уткнулось в стол,
Женщина, как будто не жива,
Впрочем, нет же: слышишь слабый стон –
                Неуместный в праздник Рождества. 13.01.13г.
 

  Недавно, в старых черновиках я нашёл рукопись данного текста, написанного в конце дремучих девяностых и хотя увидев в нём множественность технических ошибок, я всё же  не решился:  редактировать это стихотворение, из опасения нарушить драматургический и энергетический ряд, так как с возрастом вместе с появлением мастеровитости в поэтике, зачастую исчезает та живинка, которая имеет природу способную, с годами,  уйти в область утрат. Хотя возможно, когда-нибудь, у меня и возникнет желание переписать «Мифы», но это, уже, будет, как любят, сегодня, многие, говорить: совсем другая история.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                МИФЫ И ЛЕГЕНДЫ ТОТАЛИТАРНОГО РЕЖИМА.
Не умер: жив, ещё, «курилка»,
Роняет на газету взгляд:
«Вот этот: глянь, что натворил-то,
Но, снова Сталина бранят.
Всё о реке, кричат, кровавой,
Хотя, страну прибрав к рукам,
(Неважно: слева или справа),
Жируя, ходят по костям,
                Герои – нового порядка,
Грудь – колесом: мол, мы; да, мы,
А большинству, при них – несладко,
Ужасен –  пир в момент – чумы.
Герои, вряд ли, вам, понятно,
На свет явились – то зачем,
…Реклам, вечерних: мир – плакатный
                Ликует светом: «НЕТ ПРОБЛЕМ»!
…опять, о Сталине запели,
легко, сегодня, вам кричать,
Когда, среди ночной метели,
Фургонов - смерти не видать.
Эх, вас бы, да, ко мне: в застенки,
Вы – в кандалах, я – за столом,
У всех дрожали, здесь коленки:
Поэт, профессор, управдом,
Начальник иль его помощник:
Не важно – кто: главнее – страх,
Который, видеть: было, тошно,
                В людских, затравленных глазах,
Когда летели обвиненья
Из-под могучих кулаков,
За лже-признаньем, все-прощеньем,
…Ком-див, вчерашний: кто – таков,
                Сегодня?
Где ж – его, надменность,
Рубака – славный на войне,
                Прошу: простить, за откровенность,
                Увязнул по уши в дерьме.
Забыты, здесь, чины и званья,
И человек – похож на тлю,
А этот юноша,
                с-в-и-д-а-н-ь-я,
                Просил, твердя:
«Её, …люблю,
Позвольте, только, на секунду,
Увидеть танец огневой,
                Моей цыганки,
…разве, трудно:
Всего, секундою, одной,
                Мне, свет, вернуть»?
- «Ты хочешь света»?
И лампы свет, ему, в глаза,
                Нап-рав-лен,
-«А, ведь, до рассвета –
                Чуть-чуть,
…цыганская слеза
             Способна ль: быть, такою силой,
Что убивает, смерти, страх?
Студент, уже, перед могилой,
                Стоишь, почти»,
…В его глазах –
                Одна любовь,
…(сентиментальный,
Ему – под дых, да, сапогом,
Он и не чувствует, буквально,
                Лишь, сплюнет кровь,
…моим, врагом,
                Он был,
…врагом? Но как-то – странно:
В душе, к нему – ни капли зла,
Сюжет и впрямь, как для романа,
И секретарша, из угла,
                Вздыхая, всхлипывала часто,
Мой взгляд, как лёд, из-под очков:
«Слюней, студент, довольно: БАСТА,
Их сбереги для дурачков»,
Глаза – в глаза, друг – против друга,
Но:
«Чёрт, возьми, мне не понять:
Ну, да – цыганка; да – подруга,
И всё же: нужно умолять,
Совсем мой милый, не об этом,
Остаться, чтобы, на плаву,
Чтоб перед солнечным рассветом,
Не утонуть в холодном рву.
Глупец, о жизни думать надо,
Взгляни: доносов, том – какой»,
А он, опять, про зелень сада,
И про свидания: (чудной).
…В машину, парня, погрузили,
Я вышел в кожаном пальто,
Он – в пиджачке, глаза мо-ли-ли,
Вопрос отсутствовал: «За что»?
Мольба и только: «Лишь, минуту –
                Свиданья»,
- «Яму, нужно, рыть»,
Копал студент,
… чтоб злое утро,
Я, никогда, не смог: забыть.
Забылось многое, но, этот,
             Студент, желающий любви,
                Ещё живёт в лучах рассвета,
Возможно, память, на крови,
                Моя, основана,
…наверно,
Но я, за-ви-до-вал, ему,
Курящий часто, как-то нервно,
Не понимая, почему
                Хотел: кричать, что быть: не может,
                Любовь, убитой;
…тёмный – лес,
             Свет – фар: всё, пули, подытожат,
Скорей бы: завершить процесс
                По исполненью приговора,
…О чём он думал? Как узнать?
Перед его печальным взором,
                Мог табор, сказочный, вставать.
Но грунт, взрывала, каменистый,
                Лопата, чиркая в ночи,
Он, всё: про звонкие монисты
                Своей цыганки,
… -«За-мол-чи!
Скорее рой, и ставим точку,
Наука, в толк, коль не идёт,
Сидел ты, месяц, в одиночке»,
Но…  если б, просидел и год,
Навряд ли б: этакий, сломался.
Вот, эхо, грохот, разнесло,
                Стрельбы,
…студент стоял, шатался,
                Как будто всем смертям назло.
Его глаза горят, как фары,
И лес, вдруг, зверем застонал,
Когда мальчишка, имя: ЗАРА,
                Во мрак вонзил и в ров упал.
Случилось, невидаль с погодой,
Я не знавал такой, до сель,
Растёкся дождь  стеной безбродной:
«Кончай, ребята, канитель,
Смотри, как небо, рассверкалось,
Дорога, превратилась в грязь»,
И страх помноженный на жалость,
Имел с расстрелом, словно, связь.
Фургон фырчит над  бездорожьем:
«Водитель, жми, родной, на газ»
И рулевой зашепчет: «Боже,
И ты, сегодня, против нас»,
Ну, а стрелки, устало спали,
                Глаза закрыты,
…привыкать:
          К подобным казням начинали,
Ведь завтра, сызнова, стрелять.
А я, о той цыганке, мыслил:
«Ну, кто – она, вот, что бы так:
                «Любить её?
Какой корыстью,
                Околдовала? Что за маг
                Вселился в дьявольскую даму?
Что, в ней – за чудо-из чудес,
И почему, в такую драму,
                Был превращён простой процесс?
Ведь, сотни, видывал, расстрелов,
И на тебе: так забрало.
Ходил задумчив по отделу,
Из головы никак ни шло
                Безумство, пылкое, студента.
… - «Её мне нужно увидать,
На все, уверен, сто процентов,
                Секрет, мальчишки, разгадать,
                Сумею»,
…разыскали девку,
Вот – он: тот самый ресторан,
Я отпустил шофёра Севку,
Проверил, в кобуре, наган,
                За столик сел,
…узнали сразу,
Спешат: скатёрку заменить,
Накрыли тут же, без заказа:
«А, …что товарищ, будет: пить»?
Лицо – плебея – над подносом,
- «Давай «Мадеру» и живей»,
- «Вас, понял, никаких – вопросов»,
Передо мной – живой лакей,
                Как смерть теории марксизма:
                «Мы – не рабы»!
Ну, как сказать,
Такие рожи, организмом,
                Не принимались.
Мне  глаза,
          Мозолит рабское начало,
Оно – во всех?
Нет, спит во рву,
                Студент,
хотя, безумцев – мало,
Вот я: живу, себе,  живу.
Сверкает фикса золотая
И отражает блик свечи,
Но, вдруг: МЕНЯ; вдруг, Я копаю,
Уже и голос: «Замолчи» -
                Почти как мой иль непохожий,
…Сумею как, себя, вести,
Моя, какою будет, рожа»?
-«Быть может: Водки, принести»?
- «Опять, ты здесь? А где – цыгане»?
Но не успел вопрос задать,
На сцене, будто бы в тумане,
Платки, цветастые, мелькать,
                Вдруг, стали,
…в радужные сети,
               Мой взгляд вплетается: «ОНА»!
…Таких красавиц нет на свете:
Цыганка – разве? Нет: княжна,
НЕТ: КЛЕОПАТРА, и улыбка,
                Её, впивается в меня,
…Ошибка? Только, не ошибка,
Ведь, вновь, монистами звеня,
И пышной грудью колыхая,
                Гипнозом манит:  «Где же – ты»?
Ах, чёрт, возьми! Она – такая:
Глаза, как угли, с высоты,
Чернее – самой чёрной ночи,
Она – такая: губы – мёд,
Не оставляет сил и мочи
                Сидеть на месте: в круг зовёт.
Она – такая: все богатства –
                Лишь, мусор, возле стройных ног,
Такая: коль,  начнёт: ласкаться,
От губ останется ожёг.
Она – такая: в шумном зале,
Все взгляды следуют за ней,
…Как туфли, бешено,   стучали:
Быстрей, быстрей, ещё быстрей:
Сейчас взлетит и оторвётся,
И над притихшею землёй,
Мотив, волшебный, разнесётся
                Цыганской песни вековой.
Она – такая:
…убиенный,
              (Теперь, я понял) не солгал,
Любить, её, одновременно,
                И я и каждый, здесь, желал.
Шепча одно: «Дракулье племя,
Что вытворяешь: дух сосёшь»,
Но… мне – пора: диктует время,
И усмиряя, в сердце дрожь,
Я официанта подзываю:
«Пусть, эта девочка, со мной,
                Уедет, этого желаю,
Сам понимаешь: кто такой –
                Перед тобой»,
- «О, без сомненья,
Я с ней, сейчас, поговорю»,
В карман сую вознагражденье,
- «Покорнейше, благодарю».
…машина бешено несётся,
Свет фар раскалывает мрак,
Моя цыганочка смеётся:
«Быстрей, быстрей: всегда бы, так»,
И смехом этим заражённый,
                Газую,
вот, уже - мой дом,
Я раздеваюсь, возбуждённый,
И мякоть губ, голодным ртом,
                Ловлю, ловлю:
о,  губы эти:
Словами, вкус, не передать,
…Проснулись вместе, на рассвете,
И раскалилась, вновь, кровать,
                От страсти, нашей, неуёмной,
Вдруг, что – такое? Что – за бред?
Лес? Почему, такой: он – тёмный?
И почему, цыганки, нет?
А только, чиркает лопата,
И голос, что мне не забыть,
                О встрече, молит виновато,
Студент считал: его любить:
                Она должна,
Но… мне, клянётся:
                Моей, остаться на века,
И от страстей кровать трясётся,
…Как вдруг, железная рука
                Сжимает горло: «Слушай, Зара,
А как же – он? Ну, тот: другой»?
- «Он мне – не пара, да, не пара,
А ты – хорошенький такой».
…Лопата чиркает,
…рассказы,
                Студента, стал я: вспоминать,
- «А, ну, постой: постой, за-ра-за,
Неужто, так легко: продать»,
…Наган, лежащий под подушкой,
Сам впился, демоном, в ладонь,
Ещё целую, Зару, в ушко:
Огонь! О-г-о-н-ь?
Но тот огонь
                Есть лёд: бездушный и холодный,
…Она откинулась, как тень,
И стало, сразу, мне, свободно,
В окно палил, лучами, день.
Вошедший Севка зенки пялит:
«Майор, как это понимать»?
- «Пусть, эту дрянь в могилу, свалят,
                К студенту,
…понял? Выполнять»!
Забрался в ванную и щёки,
Скоблил, всё, бритвой и скоблил,
……………………………………………………….
Не потому ль я – одинокий,
Урок любви, что получил.
…На службе всякое бывало,
О многом, можно: рассказать,
Но… как цыганка , та, плясала,
Вам не удастся увидать,
                На сценах, ныне,
…лес – дремучий,
Могила, в том лесу – одна,
И часто, светом, через тучи,
Её, касается луна,
                холодным и почти незримым,
наверно, нет: страшней могил,
Ты стал студент, её, любимым,
Всё сделал я:
                как ты просил.

МИХАИЛ ВЭЙ.
      КОГДА-ТО, МОЖЕТ БЫТЬ ВЧЕРА.
Нас расстреляли на рассвете,
Была, мне кажется, зима,
Но, точно помню: сильный – ветер,
А после – тьма: всего лишь, тьма.
Всего, лишь? Нет: всего – всевее,
Ведь, ничего-то не вернуть,
Цепочки крестиков, на шеях,
                Покрылись инеем чуть-чуть,
Нам было,
                …сколько же, нам, было
                Неполных или полных лет,
В овраге, ставшим, вдруг, могилой,
Когда, в последний раз, рассвет,
Окрасил в розовость шинели,
Крючков, зигзаги спусковых,
И мысль мелькнула: «Неужели,
Мы превратимся в неживых»?
Нас, кто-нибудь, возможно, вспомнит,
Но на бегу и впопыхах,
И память будет посторонней,
Вам  незнаком – последний страх.
И незнакома – дрожь в коленях,
Вот первый вскрикнул человек,
Я был, застреленный, последним,
В последний вдох вкусившим снег.
Года сплетаются в столетья,
Меняют  ночи вечера,
Нас расстреляли на рассвете,
Когда?
…Мне кажется вчера.  29.01.2013г.   
               
МИХАИЛ ВЭЙ.
                СКИФОМАНИЯ,               
Говорят, что теперь не плачут,
Тихо сетуя: «Так – раз так,
Всё бы выйти могло б иначе»,
Но …не в том, что, опять, «Спартак»,
                Без победы убрался с поля,
                Дело,
…нет же: совсем, не в том,
Разве можно, без чувства боли,
                Разговаривать о святом
                Государстве, где, пус-ты-ря-ми,
                Нынче кажутся города,
Тишина стоит за дверями,
- «Ах вы, сволочи – господа»!
Оглянуться, для вас, не гоже,
Настоящее возлюбя,
                Нет желанья с бандитской рожей,
                В кандалах увидать себя,
                В недалёком советском прошлом,
Где колючий ржавел забор,
 «Феня», где не казалась пошлой
И был проклятым прокурор.
Не нужны, теперь, понятые
И свидетели не нужны,
Без набегов орды Батыя,
На просторах родной страны,
Сорность трав, с человека – ростом,
                Источает земная плешь,
Жить в России не многим просто,
Проще выехать за рубеж.
«ПМЖ»: аббре-виа-ту-ра –
                Новомоднее слов других,
Капиталы спасай и шкуру,
Кто – свои? Кто, теперь – враги?
Не отыщешь, увы, ответа,
              Став бомжом и попав под дождь,
И с ухмылкой следит с портрета,
                Но с печальной улыбкой, вождь,
                За падением наших нравов,
Пусть и крестимся невпопад,
Называя,  дурною, славу,
Что, порою, лицо назад,
                Вдруг, воротит, девятым маем,
                Запестрив,
… - «Погасите свет»!
Настоящее прёт Мамаем,
И не нужен, ему, портрет
И не нужно Легенд и мифов –
                С пожелтевших, уже, страниц,
Мы похожи и впрямь на скифов,
Потемневшей расцветкой лиц.
Не хватает, на всех, мечетей,
Не о том ли скулит мула,
Время катит, заре навстречу,
                Бочку с порохом по телам,
                По костям, черепам,
…от хруста
              Уши хочется: затыкать,
Плач, как древних людей – искусство,
Что исчезло в седых в веках,
Научили, зато, терпенью,
                Нас церковники и вожди,
Мы не видим, как, предков,
                Тени в плаче корчатся позади.
Исчезая беззвучным эхом,
Запечатанным в облака,
Мы ж расстроены неуспехом
                Проигравшего «Спартака»,
Недовольны игрой «Зенита»,
Всё к футбольным полям сводя,
Где не нужно считать убитых,
       В Закавказской войне, ребят.   31.01.2013г.

 Вчера, слушателю школы поэтического мастерства «Линии времени» Евгению Дьяконову было отказано в чтение стихов посвящённых ленинградской блокаде. «Нет, стихи -замечательные, всё верно написано и их конечно же нужно печатать, - сказали ему: У нас самих слёзы на глаза наворачивались. Но на вечере будут представители городской администрации, а в твоих стихах не слишком радостно воспета сегодняшняя жизнь ветеранов, боимся, что если мы это пропустим нас по голове не погладят. Почитай лучше стихи Ольги Бергольц. Думаю, что мифы о наступлении демократических перемен, в действительности, только мифы и любая реалистичность вызывает  нездоровую реакцию, пусть даже без возгласа: «Не пущать»! В этот же вечер по телевизору демонстрировался американский фильм где на фоне репетиции чеховского  вишнёвого сада идёт подготовка к ограблению банка.  Всё это наверное имеет некий отпечаток в следующем стихотворение.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ВИШНЁВЫЙ САД.
Мне не спится: про время, грешное,
                Думу думаю, ведь теперь,
                На фонарных столбах,  не вешают,
Только, меньше ль – число потерь,
                От нехватки бумаги денежной –
                На леченье, на хлеб, да соль?
Ну, куда ты, без денег, денешься?
Без купюр, незавидна – роль,
                Если – хвор, если бедность жуткая
                Поглядела в глаза в упор:
     Попросив: «Будь, моею, шуткою»,
Не сказав до каких же пор.
…От колбас и сыров прогнутые
                Стеллажи городских витрин,
Бедность выведет шуткой в утро …и
Закричит: «Всё-то есть, смотри:
                Как другие от жиру бесятся!
Что: не выспался? Покемарь,
А не лучше ль: вообще, повесится?
Под окошко, твоим, фонарь,
                В бесполезности, с лампой битою,
                Свой хребет постоянно  гнёт,
Но задушен и так кредитами,
Терпеливый, в стране, народ:
                Терпит:
«Стерпится, да и слюбится»,
Эх, слюбилось бы поскорей,
Чтоб не гнула, по-рабски, улица
                Шеи, ржаавые, фонарей.
И ржавеют награды, дедовы,
                На истлевшем давно сукне,
                Их принёс  он,домой, с победою,
                Обезноженный на войне,
Веря, видимо: люди – равные,
Оказалось: р-о-в-н-е-е, есть,
               Те, которые, помнят главное:
В наше время, ничтожна – честь.
Да и совесть – находка, лишняя,
Проживаем-то не в Раю,
- «Не желаете ль садик с вишнями:
Не задорого, отдаю.
Есть, ещё, нефтяная скважина,
Поторгуемся через скайп».
Нынче, в моде – душа, бумажная,
И зелёная, как тоска. 25.01.2013.

       Саше Либуркину.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ПОГРУЖЕНИЕ 20-21.
Всё начинается с потопа,
Титаник – это не ковчег,
И тонет старая Европа,
Вся, уходя, под красный снег.
В музее – шапка Мономаха,
А на бушлате, алый бант –
                Предвестник будущего страха,
И  доносительства талант,
В момент, становится искусством,
Толпу, ведя, под жернова,
                Что перемалывают с хрустом,
                Уже, привычно, за слова,
                За правоту,
…напомнить, чтобы,
                Нет правых, да и левых нет,
А если вылез из  утробы,
ЗАПОМНИ: этот белый свет,
                На чёрной площади квадрата,
                Багетной рамою зажат,
Здесь, бьёт, всегда, невиноватых,
                Тот, кто взаправду виноват.
Но у него мандат в кармане,
И трон, его – на берегу,
А твой «Титаник» - в океане,
Утонешь, даже,
но… в долгу
Остались, бедолаги, дети,
Чтоб заплатить по векселям,
За погружение столетья,
Что начиналось с корабля.
Эпоха, новая настала,
Маячит кризис сквозь туман,
И заменяет айсберг талый
Прохлада взглядов мусульман. 5.02.2013г.   
               
                Я Богом обижен не был,
А где ж – благодарность чада?
Грехами  сиропил небо,
Во фразах – одни бравады.
Мне всё-то – по «барабану»,
Хотенья – подобны блажи,
Ладонь, приучил, к стакану,
А лёгкие скрыты сажей,
                Табачной,
…и девки, тут же,
                Стелились, лишь, пальцы щёлкнут,
И слышащий: «Ну, и плут же –
                Ты парень, закончишь плохо:
                (Речь бабки, своей премудрой),
                К добру не приводит водка,
                Загубят, тебя, лахудры»,
                На старую идиотку,
                Обид, не держал,
…старуха,
           К иконе, всё, припадала,
И шёпот касался слуха,
Заслышав, ещё, начало:
«Спаси, сохрани, внучонка,
                Привыкший прощать, всевышний»,
                Я вновь, насмехался громко:
«И веришь: Господь услышит»?
……………………………………………………
Кому же, вопрос, подобный,
Задам, у могилы бабки,
Сидящий, камням – подобно:
                Недвижный, седой, молчащий.
Всё чаще, здесь, приземляясь,
Всё ближе, сюда – дорога,
За прошлое в мыслях каюсь,
Осталось прожить немного.
И внук – похотливый парень,
Смеётся в лицо открыто:
             «Ну, где ж – она: божья харя»?
- «Покайся, внучок»?
- «Иди ты.
Ты – немощен, я – здоровый,
                И не…  проявлю слабинку,
Ведь, Бог – это только слово»,
…Но я, до сих пор, косынку,
                В вещах, для чего-то, прячу,
                Старушечью:
…память – что ли?
А если, вдруг, и заплачу,
В неё зарываю боли.
…Внучонок твердит: «Всё – бредни»,
                Далёкий от диалога,
А  я, ведь – его, посредник,
Меж грешной душой и Богом.

 
                МИХАИЛ ВЭЙ.
                ГЕНЕТИКА ПАМЯТИ НАШЕЙ.
Мы вспомним поле Куликово
И битву при Бородино,
Живое, княжеское слово:
«С МЕЧОМ ВХОДИТЬ, к нам, НЕ ДАНО».
Хотя имеем мирный норов,
Гостей, не думая, пугать,
Но в каждом веке, свой, Суворов,
                Всегда, найдётся для врага.
И не случайно в «сорок пятом»,
Вернув родные рубежи,
Смогли советские  солдаты:
Свою победу заслужить,
Швыряя мрачные знамёна,
К стене московского кремля,
Но издавала, долго, стоны
Святая русская земля,
Ведь, так: горька – цена победы,
Штыки – совсем, не муляжи,
До строчки, давней: «ГНУТСЯ ШВЕДЫ»,
                Не каждый, колющий, дожил.
«МЫ ЛОМИМ»,
…только, эта ломка,
Была, увы, не рубкой дров,
 А чьей-то  гибелью негромкой,
…Кто – Иванов, а кто Петров,
                Среди, ещё, непогребённых,
                До дней сегодняшних, узнать,
                Сумеем ли, БЕЗ похоронок,
                И БЕЗ вестей,
…страшна – цена,
                Прогулке смерти близорукой
                Не проходящей стороной,
…Но на коне товарищ Жуков,
                (Другого, просто, не дано),
                Парад Победы принимая,
                Простым солдатам честь отдал,
                В таком далёком, близком мае,
Когда во многих городах,
Салют раскрашивал цветами
                Солёность влаги на щеках,
«РЕБЯТА, НЕ МОСКВА ЛЬ – ЗА НАМИ»?
А над Москвой – не облака:
Звёзд – не погасшее сиянье,
          Премного мирных лет, уже,
Мы много раз, ещё, помянем,
Мир, подаривших, нам, людей.
Мы вспомним Куликово поле,
И битву при Бородино,
И впрямь, на то – «ГОСПОДНЯ ВОЛЯ»:
«ВХОДИТЬ С МЕЧОМ, к нам, НЕ ДАНО». 11.02.2013г.               
               
               
И каких только сплетен не наслышались уши россиян по поводу передачи детей в опекунство иностранцам.: и то что всех продают, и то что пускают на органы для пересадки, и то что родители садисты и извращенцы особенно-то не церемонятся с российскими «крохотулями». «Нет, - уверяли нас важные господа из различных государственных ведомств, через средства массовой информации: Нужно сказать спасибо государствам принимающим маленьких россиян, теперь, чуть ли не каждый из них станет,  миллионером, а кто-то возможно даже и президентом США». И вдруг, когда наших чиновников, мягко говоря чуть-чуть обобрали, прикрыв счета с теми деньгами, что они вывезли из страны, да ещё запретив въезд в «Новый свет», вся верхушка запела арию, которая ещё недавно именовалась сплетнями. На той недели по российскому каналу было озвучено две цифры: из 67тыс детей вывезенных в Америку 19тысяч погибло, правда на этой неделе Павел Астахов сократил число погибших до двух тысяч. Впрочем, мы никогда не узнаем правды, потому что наш президент очень любит фразу: «Мягко говоря». Но народная мудрость гласит: «Мягко стелет, жёстко спать»
МИХАИЛ ВЭЙ.
                СМЯГЧЕНИЕ СУТИ               
                (диптих)
                1)СЛЁЗЫ ПРЕЗИДЕНТА.
Господин президент, представитель господ,
Защищающий, ИХ, интересы,
Вы признали,  преступной, продажу сирот,
А недавно считали прогрессом.
Вы озвучили цифру погибших вдали
                От земли, из которой живыми,
На чужбину, товаром, детей отвезли,
Что же, вскорости, скажите вы им,
                Встретив маленьких ангелов, там: наверху,
Только, не… в Гранавитой палате:
                В НЕ-БЕ-САХ,
…вы же, всё-таки, за… чепуху,
                Не считаете веру,
…создатель,
                Существует, по вашим же громким словам,
С патриархом, вы, по-панибратски,
                Побеседовать: любите,
…впрочем, Москва,
Разве верит словам, если адской,
                Жизнь, для многих становится,
а господам,
Быдло слушать: да, разве ж пристало?
Гибнут сёла, мертвы – в глубине, города,
                Нашей Родины,
…грудой, металла,
                Наши танки ржавеют,
…гудки, не слышны,
                Предприятий, бесславно убитых,
Крикнешь, если: «Эгей! Где же – вы, пацаны»?
Появляются, тут же, бандиты,
                В полицейских шинелях:
«Братан, помолчи:  ишь, расхныкался»?
- «Нет, я не плачу:
                Слёзы – ложь»,
и не плачут, конечно, врачи,
                Если о…че-ред-ной неудачник,
                Погибает, поскольку, не смог: оплатить,
Нужный курс по спасенью здоровья.
Он, кого-то, когда-то хотел: просветить,
                Человеческой, бредя, любовью.
Но любви, в наше время – ничтожна, цена.
Господин президент, вы любили,
                Хоть кого-то?
Угрюмая – ваша жена:
Может: ей не здоровится, или
                Не хватает тех чувств, о которых, теперь,
                Иногда, всё же, …пишут поэты?
Наш народ измельчал, от сознанья потерь,
От вопросов, устав, безответных.
Говорят, что, от денег, распухли мешки,
Их, вагонами, свозят на Запад,
А у многих, к спине, прилипают кишкИ,
И невинных везут по этапу
                Бесконечных страданий:
«Живи без жилья,
              Если выжить: сумеешь, бродяга,
Но в кармане, твоём, если нет и рубля,
То до смерти – всего-то: пол-шага».
Упакует  метель, до весны, мертвеца,
Даже, тени его не оставив,
Как же мёрзнут, в России, у граждан, сердца,
Мы забыли о чести и славе,
Тонет прошлое в смачных, эфирных плевках,
Настоящее тонет в тумане,
Господин президент, жизнь: она – коротка,
Вас, ведь, тоже, прискоро, не станет.
И младенцы вас встретят,
…и что им сказать
                Этим маленьким, нежным присяжным:
                Вы… сумеете? 
Крикнете: «Родина-мать
                Виновата»!
Не верите, даже,
                Ведь и сами, в подобную ересь,
…господ,
                Говорят, что всевышний, не очень,
                Сильно жалует,
…время, прощанья, грядёт,
Вы оставите золото дочкам,
                Груды акций,
…А что, остаётся стране,
                Под разграбленной до основанья?
Мёртвый город, и снег.
…И вальсирует снег,
Слыша, буйных ветров, завыванье.
И фонарь, у аптеки – конечно, разбит,
Ах, как хочется сердцу: согреться,
Ах, как хочется: спрятаться,
…часто, …вблизи,
                Слыша стоны невинных младенцев.  17.02.2013г.
      
 
                2)ПРОДОЛЖЕНИЕ БЕЗУМИЯ.
Скрывая помутнение рассудка,
Мы хмурим выражение лица,
Услышав свежевыжатую  шутку,
Пусть, даже подогретые сердца
                Столичной водкой,
…можно ль: улыбаться,
Плясать задорно, предположим: степ,
Когда, в метро, звучит: «Подайте, братцы,
                Не на пропой в шалмане, а… на хлеб».
Мелькают рук обрубки, ног обрубки,
Стыдливо опускаются глаза,
                И БЕЗ войны:
…ведь, сизые голубки
                Воркуют,
и…  шумит, гудит вокзал
                Наречьями приезжих инородцев,
Что будут строить наши города,
«Всё, - говорят: Однажды, утрясётся»,
Однажды, это значит: никогда.
«Когда-нибудь» - не лучшее понятье,
И мозги, словно кепка, набекрень,
                От фразы смехотворной: «Люди – братья»,
Её несносно слышать каждый день,
Противно видеть сытых депутатов,
Что бизнес проворачивают свой,
                Как-будто ново-думская зарплата –
                Нич-тож-на,
но… отсутствует конвой,
                Чтоб проводить, зажравшихся, до клетки
И указать на нары: «Посиди».
О чём мечтают нынешние детки,
И что их ожидает впереди,
          Коль скоро, президент, смягчая фразу,
К ней прибавляет: «Мягко говоря»?
И мягко «стелет», только, метастазы –
                Развала,
В жёсткой степени, царят.
Уже давно, не все – в России – сыты,
Поля завоевали сорняки,
Про это говорят почти открыто,
Но тоже: м-я-г-к-о, чтобы мужики,
                Хмельные, не схватили б, с дуру, вилы,
Восславив позабытый, русский бунт,
Но нет: не закричат: «Судью – на мыло»!
Скорее, раньше времени, умрут,
Намылив щедро мягкий шнур – шпагата,
И галстук заменив  петлёй тугой,
Да сколько ж можно: с «миной» виноватой,
                На паперти стоять, с одной ногой»?
Мы, мягко говоря: давно – калеки,
Рассудок потерявшие в пути,
Всё утрясётся?  НО…   не в этом веке,
-«Ну, а когда»?
У Господа спроси.
Но, только, не дождавшихся ответа –
                Жаль (мягко говоря) не воскресить,
И хмурит брови, президент, с портрета,
                Что в думе, государственной, висит.
Повешено, пока, изображенье,
Не вешают, царей, на фонарях,
А значит: ожидайте продолженья
                Безумья фразы: «Мягко … говоря».
 
               


МИХАИЛ ВЭЙ.
               ДОРОГОЙ НАШИХ ОТЦОВ.
Зря женщина с кофеваркою,
Меня, задержаться, простит:
«У нас, ведь и осень – жаркая»,
И впрямь, словно сказка, осень.
И всё же направлюсь в сторону,
Где ветер ломает ветки,
С которых слетают вороны,
Кружась над тюремной клеткой,
Которая, пусть, условная,
Реальна – лишь, несвобода,
Которая поголовная –
                Почти для всего народа,
Почти. Но ведь не для избранных –
                Ни Богом, а…  ка-пи-та-лом,
Они уезжают, с визами. 
Ку-да?
Впрочем, мест – нимало,
                На свете, где солнце бесится,
Прохладою манит море,
Избранник стоит на лестнице,
                Отеля,
…не зная, горя.
Забыв, в холодах Отечества,
Как зябко мелькают тени,
Направлюсь-ка, я, навстречу к ним,
Быть может: смогу, с коленей,
                Поднять,
…пусть, попытка – жалкая,
И можно попасть под пулю,
Легко, умереть, под палками,
Легко, на электро-стуле.
Не любят, борцов избранники,
Но всё же, деньжат предложат,
А если не примешь пряники,
То борзость сдирают с кожей.
Лишая, отца,   наследника,
Не будем мы, с ним,  знакомы,
Мамаша, его, с кофейником,
Не спросит: «А хочешь р¬-о-м-а»?
…Объятья былые, жаркие,
                Мои,
…может быть: и вспомнит,
Любимый же, кровью, харкает
                Во мраке подвальных комнат.
Возможно: всё так и кончится,
Останутся, только мысли,
Наследнику став пророчеством,
…Без… автора, искру высечь,
                Способные в царстве сонности,
Где вечное – беспросветье,
Где кружится над бездомностью,
По рёбрам гуляя ветер.
Но всё же: сигара, странника,
Глазочком, мелькнёт горячим,
Вспугнув, как ворон, избранников,
«Пришелец-то, вроде – схвачен,
              Рас-тер-зан», - вороны каркают,
                Увидев знакомый профиль,
И женщина с кофеваркою,
Предложит, сыночку, кофе.  19.02.2013г.
 
           МИХАИЛ ВЭЙ.
                ПРОТИВОРЕЧИЯ ЖЕЛЕЗНОГО ЧЕЛОВЕКА.
Вы ждёте, от меня, удара кулака,
Стального кулака, рождённого словами,
Чтоб от зубов, властей, осталась горсть песка:
«Из искры, может: вновь и разгорится пламя».
Всё пройдено:
                давно, расстрелянный в упор,
                Когда-то, государь – живой пример и мёртвый,
                К тому, чтоб поменял окраску разговор:
Его, теперь, никто, не сравнивает с чёртом.
«Кровавый Николай», вдруг, сделался святым,
А действо палачей считается пороком,
Вот так же: точно, я, наверное и ты,
Способны: рассмотреть, с единственного бока,
                Действительности лик,
что сумрака – черней,
С другого бока, вид, нам, словно недоступен,
А там такая – блажь: белей, чем первый снег,
Но мы, уже кричим: «Конечно же – преступен»!
Окрасив в красный цвет святую белизну,
Привыкшие громить, чтоб, после, сожалея,
Подумывать о том: как, запросто, страну,
                Утратили, свою, и ничЕго не склеить,
Чтоб много лет спустя, подбросив черепок,
                Какой-нибудь студент: историк – не… историк,
Мой, а возможно твой, сказать, с насмешкой: смог:
«Ты сильно заблуждался в сужденьях, бедный Йорик»
Поэт – один, из всей сегодняшней толпы:
Не лучше и не хуже, чем многие другие,
Которые, беснуясь, готовы: рвать пупы,
И верить, лишь они – спасители России.
Поэт – народа часть, которая, болит,
                Нарывом,
а нарыв, ещё – чуть-чуть и…  лопнет,
Но только боль пройдёт и вмиг, поэт – забыт,
Туристы из России гуляют по Европе.
Поскольку, всё ещё, на нефтяной сосок,
Накинут жадный рот заморского дракона,
На пляжах золотой – обманчивый песок,
Зарывший под себя прабабкины иконы.
Богатые «качки», запрячут под очки,
                Глаза, но не от солнца:
от любопытных взглядов:
«Ведь, всё же, русский – я, пусть и забыл почти,
                Уже, родной язык, и всё-таки не надо:
Крест ставить на родном Отечестве моём,
Ведь, я ещё вернусь. Когда? И сам не знаю,
Давай, поэт: о ней, о Родине споём,
Она и вдалеке, для нас – всегда, родная».
Из-под очков слеза скатилась, но… песок,
                Горячий, испарил, душевной боли, влагу,
История, своё, вращает колесо,
И новая строка ложится на бумагу.
Куда, нас, поведут грядущие века,
Какие обретёт действительность сюжеты,
Сверкают пальцы, в ней, стального кулака,
И седина, висков, бредущего поэта.
Всё медленнее – шаг и всё трудней дышать,
Из храма выхожу и снова – по аптекам,
Однажды крикнет плоть: «Отмучилась, душа!
Враньё, что был, мертвец, железным…   человеком». 21.02.2013г 

                Чивикову Андрею.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ЗАПРЕЩЕНИЕ ВСЕХ ЗАПРЕТОВ.
Не до «мастера» и… «Маргариты»,
Не до Анны Карениной – нам,
Даже, бабка, с разбитым корытом
Вместе с ветхой избой сметена,
                Со страниц, как продукт обветшалый,
Ищут новые формы для книг,
И за рыбкой волшебной, пожалуй,
                Не отправится к морю старик.
Дайте бесов,
…Нет, Фёдор МихалЫч:
Вы-то, батенька, здесь не при чём,
Новый век обещает начало
                Раз-ве-сё-лое:
и…  горячо,
                Не на сердце: под пятками, будет,
Все запреты, минувшие – блажь,
Нас за пошлость никто не осудит,
Как там пишется: «ляг» или «ляжь»?
Ляжет девочка: всё нараспашку:
                Посмотри,
…ну, а хочешь: бери,
- «Кто – ты, милая»?
- «Просто – Наташка:
                Из Ростовых, но ты не смотри
                В паспорт,
…и родословную хапать
                Ни к чему: все, теперь – без души».
Прячет Воланд, личину, под шляпой,
Чтоб признаньем людей не смешить,
Только, Аннушка, снова, за маслом,
                В супермаркет идёт поутру,
Почему-то, она, не согласна:
                Стать забытой,
а ведь, уберут,
                Скоро, рельсы и в чёрном квадрате –
                Заблудившийся, ржавый трамвай,
                Скажут: «Ну, совершенно, некстати»,
…Что «никто, не хотел: умирать» -
                До чего же6 нелепая - фраза,
Знаем: вечного, нет, под луной,
                Ни-че-го  –  то:
 …осколки от вазы,
                После обыска,
                …даже, конвой,
                К «воронкУ», арестанта ведущий,
                Тоже канут в глубинах эпох,
Дремлет Сфинкс, наш покой, стерегущий,
Спит? А может: зверюга, подох.
БесовскИе, глумливые пляски –
В божьем храме – не грех, а грешок,
Кукаречет тревожно из сказки,
Всё ещё, золотой петушок,
                Да и то: по привычке, не веря,
Что тревога дойдёт до сердец,
Нет ни «сталинов» больше, ни «берий»,
Есть, зато, властелины колец,
                Люди в чёрном, а вот: аватары,
                Голубые, почти дикари,
Иногда, из окна, под гитару,
Рваным нервом выносится хрип,
Почему-то, до боли, знакомый:
«Всё – не так: ВСЁ, ребята, не так»!
Значит, не…  на чужбине, а дома –
                Мы, ещё,
…значит и полетать:
                Вновь, сумеем,
…да, только б не рухнуть:
Крылья, слишком давно, примерял,
Но призыв раздаётся из кухни:
«Не пора ли, смотреть, сериал»?
Время кончилось прежних запретов,
Обнажённость под глянцем – вокруг,
А волшебные строчки поэтов
           Площадной, подменяет, матюг. 23.02.2013г.

 
                МИХАИЛ ВЭЙ.
                ЛЮДИ И ВОЛКИ.
                (триптих)
В не такие уже и далёкие застойные времена советские политологи, рассуждая о западной цивилизации не жалея определений, чаще всего употребляли слово «волчьи» применительно к законам капиталистического  общества. «При такой системе, - говорили они: Каждый просто вынужден быть волком одиночкой, чтобы в конкурентной борьбе отстаивать место под солнцем». Политологи же враждебных, как тогда было принято считать нам государств, что,  наверное и являлось действительностью, сравнивали нашу систему с волчьей стаей ведомой вожаком. Одним словом, волчья личина или образ серых хищников присутствовали и с той и с другой стороны. Какой же образ жизни: стайный или единоличный являются более верным из данного противостояния, наверное никто и не знает. У волков в стае выжить легче, а вот у людей? Советские люди на волне перестройки оказавшиеся в совершенно не знакомых и непривычных для них условиях, нередко вспоминают вождя народов, как защитника прав простого человека, даже вроде бы оправдывая его кровавые преступления и находят, ведь, нужные доводы.

1.ПОСЛЕДНИЙ ВОЖДЬ ИЗ ПЛЕМЕНИ ВОЛКОВ

«Акелла умер, - визг подняли шавки:
       « Ура, начнётся, власти, передел,
                И толкотня,
                Как будто в хлебной лавке,
  Когда прилавок, сильно, опустел».
…И даже, волк, на волка – не похожий:
Облезлый весь, с обгрызенным хвостом,
Вождю лизавший пятки, по–вельможьи,
Министром, хочет: быть, а не шутом.
…Про тело, неподвижное, ЗА-БЫ-ЛИ,
Хотя, упрёки сыпали, с лихвой,
…Мертвец лежал, уже,  покрытый пылью,
Не слыша (СЛАВА – БОГУ),
                ЖАЛКИЙ
                вой,
Не видя клочьев, серой шерсти, волчьей,
 Над местом бойни: за свободный трон,
…Но погибать, как водится: не хочет
                Никто,
…но и не хочет: на поклон,
Идти, к тому: чья жалкая натура,
Лишь, тошноту, способна: вызывать,
И каждый зверь, СВОЮ,
                спасает шкуру,
Свободу, в полной мере, испытать:
                Пытаясь,
но
    …окажется попытка:
Ничтожно ЖАЛКОЙ: …ужасы – кругом,
Добыча достаётся, самым, прытким,
А справедливость,  даже: «днём – с огнём»,
Вчерашние оракулы – свободы,
Теперь не ищут, прекратив мечтать,
…Про ГОРДУЮ, матёрую  породу,
                Лишь, в красной книге можно прочитать.
А где же – стая? …Сотни – группировок:
                Готовых и врагов, и близких грызть,
…Идёт борьба: борьба БЕЗ остановок,
НЕ справедливость ца-рст-ву-ет:
                КОРЫСТЬ.
……………………………………………………..
Акелла умер,
... мчались вёсны, лета,
                И зимы,
и в рассказах стариков,
 Звучат легенды, сказки о СОВЕТАХ,
О блеске, героических, клыков,
Когда,  волков, ПОВСЮДУ, уважали,
…- «Не врут ли старики»?
                …Но, проходя,
Могилы, мимо,
волки
        за-ми-ра-ли,
                ВСЕ,
                КАК ОДИН:
и знавшие вождя,
И те: кто похорон, не помнят, тела,
Под шепелявый голос стариков:
«Здесь под холмом, покоится, Акелла,
Последний вождь из племени волков».
                июль2003г – июль2004г.

               
   2. В ПОСЛЕДНЕМ СИЯНЬЕ ЗВЁЗД.
Волкам, в лесу – вольготней стаей:
Они идут за вожаком
И ждут: когда же, снег, растает,
И каждый верит, но… тайком,
Что сам, возможно станет главным,
Когда состарится вожак,
Надежды волчьи, разве – тайны?
Старик, ведь, тоже: думал так,
                В далёком прошлом,
…не забыта
               Кровь на подтаявшем снегу,
А в ней предшественник, убитый,
                Тонул,
… «А долго ли, смогу:
                Я, сам, живым авторитетом,
                Для ненасытной стаи, быть»? –
                Волк размышлял,
…Ответ, на этот
                Вопрос коварный, в мыслях стыл,
И ночь раскидывала, звёздный,
                Ковёр, над зеленью вершин,
                Угрюмых сосен,
…норов, грозный,
                Вожак, пока ещё, глушил.
Но знал, что рано или поздно,
На горле, чувствуя, клыки,
В последний раз увидит звёзды,
                В холодном зеркале реки.
Какая ж – сладость в этой власти?
Быть, так ли – важно: вожаком?
Неужто, в превосходстве – счастье,
Нет:
…счастье – где-то: далеко.
Оно ушло с волчицей серой,
Что угодила под отстрел,
Она, в вождя, вселяла веру,
Он, без которой, постарел.
И в постоянной, жил,  боязни,
Всё чаще, поджимая хвост,
Однажды, чтоб, на месте к-а-з-н-и,
                Возненавидеть
                яркость звёзд. 4.03.2013г.   

3.ПОЧТИ ЗВЕРИННАЯ ТОСКА.

Волки, хотя и волки,
Держатся, всё же, стаей,
Скрыться, в ней, от двустволки:
                Легче,
да и хватает
                Прыти и злости, если,
                Слишком, олень – бодливый,
Стая, ведь, перевесит
                Все, его, перспективы
                На стопроцентный выход:
Мощи, рогов, не хватит,
…Как же, сегодня: тихо:
Выстрел, любой – не кстати,
                В пору покоя ночи,
Даже, притихла вьюга,
Холодно, только, о-ч-е-н-ь,
Жмутся, тела, друг к другу.
Больше – тепла, гораздо,
                Нежели в одиночку,
…Двадцать четыре – глаза,
Двадцать  четыре точки.
Это двенадцать – мыслей,
Общих,  двенадцать судеб.
Впрочем, не в сумме чисел –
                Дело,
…а в том, что будет,
                Завтра, на них, облава,
Лишь, замаячит солнце,
Только, один: что, справа,
                Дремлет, живым прорвётся.
В два одиноких ока,
Но, чтоб признать героя,
                Нет ни кого под боком,
Крикни: «Друзья, завоем»!
Только, метели, хохот,
             В уши, к нему, влетает,
И че-ло-ве-ку – плохо:
                Жить, без поддержки стаи.
Пусть: и обед  – роскошный,
И сколько хочешь – пива,
Есть, в одиночку – тошно,
И умирать
                тоскливо. 4.03.2013г.
Она, держащая спину всегда прямой и оглядывая присутствующих взглядом полного превосходства, несмотря на свою молодость и даже красоту, в определённой степени, отдавала предпочтение отношениям с мужчинами старше себя по возрасту, пытаясь приблизить к себе далёкое прошлое о котором она так много знала, благодаря планомерному изучению истории. Даже работу эта молодая женщина выбрала себе с той же целью, устроившись экскурсоводом в царскую резиденцию Павла первого. Она очень гордилась своим дворянским происхождением и все её стихи, которые дамочка писала, непонятно по какой причине были насквозь пропитаны салонной изысканность и задыхались в сегодняшнем дне, точно так же как и их автор. За свою жизнь я встречал много странных людей, но заблудившихся  во «вчера» впервые и мне было её несколько жаль, хотя возможно она была поистине счастлива в своих грёзах, не замечая проблем бурно развивающейся действительности.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ДРОЖАЙШАЯ ДУША
                ИЛИ
                ХРОНИКА ХРОНИЧЕСКИХ ЗАБЛУЖДЕНИЙ.
Блуждая в прошлом, как, реальность не призреть?
Навязчивых фантазий, конечно, станешь, куклой,
И за царя, уже, готова: умереть,
И на портрете глаз, царёвый, через лупу,
                Разглядывая,
…блажь, за истину сочтя,
Кричишь на всех углах о предках погребённых,
Без всяких: «может быть», без «впрочем», без «хотя»,
Не замечая глаз  живых и удивлённых.
Ты – лишь, экскурсовод, ну а дворец – музей,
Но кажешься, себе: хозяйкой этих залов,
Тебе не верит, пусть, заезжий ротозей,
Жаль, что не видел он, вчера, во время бала,
Как, весь, придворный люд, давился шепотком,
И в сторону, твою, без исключений: каждый
                Кивал,
…а этот пришлый, с тобой, что, не знаком,
Поймет: кто – ты: такая, когда-нибудь: однажды.
Тебя пугает гул кипящего метро,
Похожего на ад, своей, глубокой глоткой,
Часами говорить: готова, только, про
                Минувшие года,
…нет: ты – не идиотка,
Ты – аспирантка, ты – почти что кандидат,
Но даже, это – ложь: ты – часть,
                того: былого,
В котором, в октябре, прошла,  по телу, дрожь,
В котором смерть царя нарушила основы
                Привычные, вполне,
…исчезли веера,
  Кареты, жеребцы, не волокут в упряжке,
И бродишь день и ночь, в придуманном вчера,
Не слушая советов: «Сходи к врачу, бедняжка»,
Сама готова: мир, безумный излечить,
Переходя порой на ломанный «французский»,
Большевики, они – конечно, палачи,
И волю дай, тебе: сгноила б, всех, в кутузке.
- «Ну где же – этот князь, ну где же – этот граф?
Приходится терпеть, плебеев, кривотолки,
Считающих: из них, что ныне, каждый – прав,
В овечьих шкурах, здесь – повсюду, злые волки».
Хотя, сама рычишь и волчий блеск – в глазах,
И остроту, когтей, под алый лак не спрятать,
И всё труднее лгать, и всё трудней терпеть,
Лишь, в тишине дворца, останешься, когда ты,
                Уже совсем одна, 
…улыбка озарит
                Торжественность лица, и кажется: п-р-и-с-к-о-р-о,
С портретов, что, сойдут умершие цари,
Чтоб пригласить, тебя, в столичный, мёртвый город.
Былые голоса, ты, ловишь не дыша,
Дворянкой называясь, по-прежнему: упёрто,
И в этом блудняке,  дрожайшая душа,
Является сама, по сути дела, мёртвой. 1.03.2013 

               
Все женщины прекрасны и так хочется, чтоб каждая из них была бы счастлива, но время и его исторические и политические перипетии, слишком часто в борьбе за это самое счастье
предлагают пройти серьёзные, а иногда, даже, трагические испытания.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ОЖИДАНИЕ НАС,
Мы без вас, словно листья без веток:
Оторвёмся, ветра понесут,
И каких же, наставит, отметок,
                В одиночестве, свой, самосуд,
                В тишине бездыханной квартиры,
                Ощутив, до прожилок, озноб?
Мы воюем за прелести мира,
Их сложить, с обожанием, чтоб
                Возле ног королевен – прекрасных,
Сила –  в слабости, чья: говорят,
С чем, конечно, они не согласны
Много лет, ожидая не зря.
                Терпеливо,
Мы, если  исчезнем,
Чтоб вернуться, с победой, домой ,
Мы на крышу Рейхстага залезем,
Для врагов показавшись чумой.
Мы пройдем по любому этапу,
Переплыв многоводие рек,
Чтоб сказали, вы, детям: «Ваш папа –
                Самый лучший, из всех, человек.
И обязано вечно вращаться
                Покорённое тело земли,
После странствия, чтоб, возвращаться,
                Мы, к своим королевнам, могли.
Знаю точно: земное вращенье,
Не само, происходит, собой,
А питается силой прощенья
                И любви: до доски гробовой.
Той любви, для которой и живы,
Без которой полёт на ветрах,
               Пусть, беспечный, а всё же – тоскливый,
Словно сердце рассыпалось в прах.
Если знаешь, что по… приземленью,
Даже, если удачный – полёт,
Не скрывая любовных волнений
                Королевна, не ждёт, у ворот. 7.03.2013г.

МИХАИЛ ВЭЙ.
         ИСПОВЕДАЛЬНЫЕ ПЕСНИ ПОЭТА НАКАНУНЕ ПОСЛЕДНЕГО ДНЯ.
Вот и всё, со свечами в руках,
Вы глядите на мёртвое тело,
И уже, никакая строка
                Не останется, чёрной, на белом
                Или синей:
…моя …синева,
               Пусть – не тайна, но скрыта под гримом,
В женской памяти живы слова,
           Посвящённые самым любимым,
Остаются, неизданных книг,
                К сожаленью, не вечные тексты,
В прошлом каждый останется миг,
От прогулок по спящим проспектам
И улыбка моя, и печаль,
И грехи, с запоздалой расплатой,
                Человека ушедшего вдаль,
                Навсегда: стало быть – без возврата.
Не оставил я длинных рублей,
Не построил избушки у речки,
В тишине, монитор, на столе,
                Отражает мерцание свечки,
Воск течёт на фарфоровый круг,
                Не разбитого, древнего  блюдца,
Голоса не смолкают  вокруг,
                Жить, другие, пока остаются.
Да, другие, но только, не ты,
Чтобы спорить, безумствовать дружно,
Я же – труп и ко мне, понятых,
Звать в квартиру, напрасно, не нужно
Отгорел и растаял свечой,
Только не на фарфоровом круге,
Не почувствует, ночью, плечо,
Больше, локона спящей супруги.
Жаждал многого, мало успел
Слабо верящий в чёрта и в Бога,
Оказавшись в хранилище тел,
Где во мраке царит безнадёга.
Из портрета живое лицо
                Хочет вырваться, крикнуть: «Живите»!
Только,  статус для всех мертвецов -
                Лишь один: «непроявленный зритель»,
                Если текст богословский не врёт,
                И душа не подвержена смерти.
Всех, со мной, кто проститься: придёт,
Умоляю: в кончину, поверьте,
Не лукавьте, притворно твердя:
                «Быть: не может»»
Не может, а должно,
На ладони, следа от гвоздя,
                Не найдёте:
все шрамы – под кожей,
                Даже, глубже,
…страданья других –
                В каждой строчке, да нет: в каждой  букве,
Пусть вздохнут с облегченьем враги,
Потирая, восторженно, руки.
Не рыдайте друзья надо мной,
Говоря: «Больше нет  Дон Кихота»,
Жизнь, уже, затворила за мной
                Все замки на тяжёлых воротах.
Что останется? Только, молва,
Да и та: ну, совсем, ненадОлго,
Скажут: «Жизнь, променял, на слова
                Стихотворные, для… некролОга»,
Посочувствуют грустной жене,
Чтобы, после, уйти восвоясье,
Ну, а дождь или выпавший снег,
                Несгоревшие свечи, погасит,
                На надгробье, моём, из песка,
                Что ещё не забыло лопату,
И останется, только, тоска
                Для родных, без вины, виноватых.
Я писал до последнего дня,
Веря, будто являюсь поэтом,
За стихи не судите меня,
Ибо, смертью наказан за это.
Я метаться, всё время, устав,
Захотел улететь от бессилья,
Но надгробные руки креста,
                Непригодны для функции крыльев. 8.03.2013г.
   Михаил Вэй.
                МЕТАНИЯ ЖЕНЩИН ОПРЕДЕЛЁННОГО ВОЗРАСТА.
Красота ускользает с возрастом,
…Уходящая красота –
                Это, словно нехватка воздуха:
Молодою, теперь, не стать.
Не войти в ту же реку заново,
Не спасает и макияж,
…Над любовными, скалясь, планами,
                Морщась лыбится возраст ваш,
                Из зеркал,
…в мире нет болезненней:
                Этой сморщенности мечты
И затеряны, будто в бездне вы,
Обращение, где, на «ты» -
                Слишком, редкое,
…вот и отчество
                Плотно к имени приросло,
И на зеркале одиночество
                Затуманит, не раз, стекло?
Снова плачете? Ну, а надо ли?
Память, песнями – не бедна,
Но опять звучит «Горька-ягода»:
… «Горьку-ягоду – я, одна.
Сладку-ягоду рвали вместе мы»,
…Лучше музыку отключить,
Затухает свет, вместе с песнями,
Освещает, лишь, спички-чирк,
                На лице, ещё не погасшую,
                Окончательно, красоту,
И расстаться с ней как-то страшно вам:
Скоро ландыши зацветут.
Всё продолжится, грех: печалиться,
Сигареточку докурив,
            Тихо спросите: «Можно ль: стариться,
Если ёкает, вновь, внутри,
                Сердце»?
Спросите иль не спросите,
И не ландыши, пусть дожди,
                Поливают, а жухлость осени,
Верить: хочется: впереди,
                Всё-то сладится, всё-то слюбится,
Да и Бог-то – с ней: с красотой,
Только, хочется: всё ж, зажмурится,
И мгновению крикнуть: «Стой»
Да, постой же, моё прекрасное:
Задержись, ещё, хоть на миг,
Но прошедшее – громогласное,
Убегает прочь: «Тик-тик, тик».
Это тиканье торопливое
Вряд ли  слушает молодёжь,
Если ж скажут вам: «Вы – красивая»,
Всё же примите эту ложь.
Мы, ракетами, в космос плюнули,
Не жалея научных сил,
Жаль: учёные не придумали
                Вечной юности эликсир.  13.03.2013г.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                В СЕРЕБРЕ ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО ВЕКА. 
                (трипптих)
               1.СТИХИ В СТОЛ.
Утвержденье, что молодо – зелено,
Для меня, только в прошлом – вернО,
…Вновь – весна, и по улице Ленина
Бродят пары влюблённые, но
Вальсы прежние, все, оттанцованы
И всё меньше – любовных удач:
Не долюблен и не… доцелован – я,
Хочешь: смейся, а хочешь: заплачь,
Не поможет любое безумие,
И мобильник почти онемел,
Шевелюры, бело – полнолуние,
Словно время просыпало мел,
Выбеляя  интимное прошлое,
Тронешь память: одни, лишь – грехи.
Но осталось же, что-то хорошее?
Ни-че-го.
Разве ж, только стихи.
Впрочем, будут ли строчки оцЕнены,
Что, когда-то, вводили в экстаз,
…Одиноко, по улице Ленина,
Престарелый бредёт ловелас.
Ни собой, не другими непОнятый,
Но в квартиру, войдя, как в тюрьму,
Вновь, наполнит поэзией комнату,
Нужной, только, ему: самому. 18.03.2013г.

МИХАИЛ ВЭЙ.
                2.ЛУННЫЙ ЧЕЛОВЕК.
Во сне, покинувший вагон,
                Трамвайный, спрыгну в светлый день,
Где столько – разного, всего:
Бери, хватай, когда – не лень.
Здесь, столько много – разных всех,
Что просыпаться не хочу,
Услышу звонкий, женский смех:
                «Иди сюда»,
- «Уже, лечу».
Н губ, почувствовав, тепло,
                Губами, знаю наперёд,
                Что сон красивый, как на зло,
                По пробуждению, пройдёт.
В глаза, из мрака, вдарит снег,
Продолжив зимний свой балет,
И снова – двадцать первый век,
И вновь, тебе – нимало лет.
И серебро, на голове,
                Усилит призрачность луны,
Луна – в причёске и в Неве,
Луна – во всём: плевать, на сны,
                Хотел, её, незрячий глаз:
«А ну, давай: в трамвай, влезай»,
Луна  гнездится прямо в нас,
И обретает, в нас, глаза.
Себя почувствовав луной,
Немедля,  стану молчалив,
Ведь, я – лишь, круглое пятно,
Нырну в Неву, потом в Залив,
И наконец, уйду в запой,
Чтоб затеряться во хмелю,
А спящий пьяный, как слепой,
Он спит, кому-то: «Я люблю,
                Тебя», - твердит,
…не подтвердит
             Никто, что сон – простой обман,
Ведь, сердце ёкает в груди,
И снится сказочный роман.
Но в том – и дело: дивный сказ,
                С утра, запрячется в уме,
И просыпаешься без глаз,
От безпросветья онемев,
                Оглохнув,
…под ногами, дна,
              Уже, не чувствуя давно,
Поскольку, ты и есть луна,
Ну, а вокруг – темным-темно.
 
МИХАИЛ ВЭЙ.
                3.В ОЖИДАНИИ ДОН ЖУАНА.
Проходящая молодость женщин,
С каждым днём ускоряет уход,
Дорогущие куплены вещи,
Вся зарплата на «шмотки» идёт.
На помады, на лаки, на туши,
Вот, уже, как картинка лицо,
Но всё реже врезается в уши
                Шёпот местных, «голодных» самцов.
До чего же нелепа – фигура,
Не улыбка, а злобный оскал,
И кричишь: «Что ты пялишься, дура,
На меня, по утрам из зеркал».
Но пенять-то, на них – бесполезно,
Говоря, что горбато – стекло,
Время, хватко, вцепилось, железной
                В красоту и грызёт, как на зло.
Слишком жалок – печальный остаток,
От вчерашних восторгов мужчин,
Ты устала от яростных схваток
                С бесконечной ордою морщин.
А в душе не угасли желанья,
- «Ну, мой миленький, пообещай»,
Но, опять, прозвучав: «До свиданье»,
Означает: «Прости и прощай».
Не простишь? Ну, а что измениться,
                От обиды, способно, твоей,
И плывут равнодушные лица,
И всё меньше – в квартире, гостей.
И от слёз просолилась подушка,
И распухли, тускнее, глаза,
- «Но, ведь, я же – ещё, не старушка», -
                Скажешь, только, кому, доказать?
Ах, как хочется жарких объятий:
Дон Жуан, чтобы, в спальню завлёк,
Но недвижимый взгляд, из кровати,
                Подпирает, собой, потолок.   

МИХАИЛ ВЭЙ.
                БРЫЗГИ ПЛАМЕНОЙ ДУШИ,
Душит слово, не даёт: дышать,
Воплем вырывается наружу,
За него цепляется душа,
Сердце, в этот миг, обезоружив,
…И почти безжизненно стучит,
                Плоти, обескровленный комочек,
А слова замечутся в ночи,
Образуя пламенный надстрочник.
Вроде – шёпот, а звучит мощней
                Перезвонов – меди колокольной,
Тень поэта, горбясь на стене,
                Передать, не сможет: как же больно –
                Бедолаге,
…вырванная часть,
                Жизнь, уже иную, обретает,
Но в унынье чтобы не пропасть
                На пороге солнечного мая,
Автор строк заявится в кабак,
Где его фигура – всем, известна,
Кто-то скажет: «Видимо – слабак:
Можно ль: бесконечно, водку трескать»?
А поэт, лишь спрятался от слов,
                Разведённый, говорят, что  дважды,
Раз – поэт, считай: не повезло,
В наши дни, не в радость – слава, даже.
Но о ней не стоит речь вести,
Смещены акценты восприятий,
Говорить о праведном пути,
                В двадцать первом веке, так: не-кста-ти,
                Что за сумасшедшего сочтут,
Лучше пить, но деньги – на исходе,
А слова, всё время: тут – как тут:
Сгорбленной фигурой верховодят.
Превратив в напрасность алкоголь,
И дурман дешёвой сигареты,
Как перетерпеть чужую боль?
Запросто:
           Не нужно быть поэтом.
Но сумей, попробуй-ка: не быть,
Под прицелом беспощадных будней,
Не позволит  кто,  ответь: забыть,
                Людям, что они – взаправду, люди?
Ну, а поэтический изыск –
                Только, визуальная уловка,
Чтоб душа, разодранная вдрызг,
                Не смущала б  кровью заголовка. 17.03.2013г.

МИХАИЛ ВЭЙ.
               ПО-ПРЕЖНЕМУ.
Должны: казнить,  в каком (не важно) веке,
Не важно – гильотина, стул-электро:
Забудут о тебе: о человеке,
Покойник человеком, станет, ретро.
Меж прутьями железными прожектор –
                Луны, глядит на дышащее тело,
Смогла б заговорить, сказал б: «Эх, ты:
             Глупец, делов-растрельных, понаделал».
- «А если я – ни в чём, невиноватый»?
Возможно, но и этот факт – не важен,
Ведь и Христос безжалостно распятый,
Что был опасен, тоже, вряд ли, скажешь.
Но он воскрес, а здесь, о воскрешенье,
                Сам понимаю: быть: не может, речи,
Заверено судебное решенье,
Не важно, что не божий: человечий –
                Тот приговор, зачитанный,
…возможно,
                Что и процесса не было, а нЕкто –
                При власти, лишь, кивнул,
а значит можно,
И подсудимый сделался объектом
                Для палача, который спит, не зная,
                Тебя, в лицо,
А разница – какая?
Поскольку, есть бумага приказная,
…Как быстро время, всё же, утекая,
                Час приближает, а потом минуты,
                До грохотанья злобного засова,
Войдёт палач и скажет: «С добрым утром,
                Готов ли к смерти»?
Крикнешь: «Не… готовый»!
Вдруг, ощутив, трясутся как поджилки,
А слёзы перемешаны с соплями,
Ты никогда, уже не будешь: пылким
                Ромео, проходить под тополями,
                К балкону, на котором ждать Джульета,
                Уже, другого будет яйценоса,
Последний луч – последнего рассвета,
И  больше – ни ответа, ни вопроса.
…Казнь состоялась, врач не нужен, даже,
И ничего, теперь и впрямь – не важно,
Не важно, что, поздней, историк скажет:
                «Произошла ошибка», и докажет.
Казнь состоялась быстро и не больно,
Ведь, смерть лишает прежних ощущений,
Иные умирают, добровольно,
                С петлёй на шее,
…или угощеньям,
                Любым, вдруг, предпочтя мышьяк,
…ду-ри-лы:
Могли бы жить: никто ж их ни неволил,
…Все эти мысли, около могилы,
                Мелькнув, прошли, но почему-то с болью.
Хотя, к могиле – вовсе, не причастен,
                Никак,
…как говорят: ни сном, ни духом,
И захотелось, тут же, с пылкой страстью
                Шепнуть: «Люблю», Джульете, милой, в ухо.
Или, своим, почувствовать дыханье,
                Щекотку от пролИтой женской прядки,
Уверенным, что утром солнце встанет,
И будет, всё, по-прежнему: в порядке. 25.02.2013г.
               
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ПОЛЁТЫ НАД РЕКОЙ ВРЕМЕНИ.
Слова, обнажёнными нервами,
Стихов зажигают огни,
Читатели верят, что первыми,
До смыслов добрались они.
Поэт, лишь словесными суммами,
Подвёл стихотворный итог,
…Былое сплетается с думами,
И кажется, вновь, от дорог
                Взрыхлённых дешёвыми кедами,
                Исходит, мечты, аромат,
Читатели шли за победами,
С вопросами: кто – виноват?
                Что делать? Но… главное:
… л-и-ч-н-о-е –
                Всего-то на свете, главней:
Была бы, квартира, приличною;
И утварь, достойною, в ней.
И должность, по службе, достойною,
Конечно, приличный оклад,
Жена – длинноногая, стройная,
У озера – собственный сад,
А в озере рыба, пусть, плещется,
                В ночном отраженье луны,
…Помещик, с супругой-помещицей
                Забудут про поиск вины,
Что делать? Вопросец – для прошлого,
                Казалось,
но… этим стихом,
Душа, с шевелюрой взъерошенной,
                На смыслах проскачет верхом,
                Над множеством горестных участей,
                Чужую почувствовав боль,
И вспомнит:  способна, что, му-чать-ся,
Не важно: табачный король,
Министр юстиции или же
                Сто вышек, купил, нефтяных,
Слезами, душа твоя, вы-ли-жет
                Небритость,
 а чувство вины,
                Нутро, позабытой карчёткою,
                Прошкрябает,
… - «Сволочь – поэт:
Акценты расставил, все, чётко, так:
Как будто, взаправду, на свет,
                Вдруг, вывел из мрака полночного,
…А впрочем, я – сам: только, сам»,
И к маме отправиться срочно бы,
                Ведь, нужно же…
…н-у-ж-н-о   же?
… «МАМ»! - 
             В мобильник кричишь с опозданием:
Не выйдет, на связь, абонент,
И трудится  для понимания
                Значения смыслов, поэт,
Он пишет в своём одиночестве,
В лачуге, живя, должника,
…Полёты бессонного творчества,
                Времён, отражает, река.
…Чтоб души не сделались стервами,
               В высотно-бетонном лесу,
Стихи, с обнажёнными нервами,
           Прозрение, светом, несут.  21.03.2013г.  (День поэзии)
          
МИХАИЛ ВЭЙ.
КРАСИВЫЕ МОМЕНТЫ ИЛИ УЛЫБКА МЕРТВЕЦА.

Пишет книгу, свою, звездочёт.
Что  за книга? О звёздах, конечно,
Жаль, что жизнь – через-чур, быстротечно,
Все мы знаем: как время течёт.
Шевелюра, сперва – в серебре,
Ну, а после, лишь книга осталась
                Недописанной,
- «Экая – жалость», -
                Мертвеца отыскав в конуре,
                Скажет грустно пропойца-сосед,
Только сам, через месяц, лишится
                Жизни,
но… не единой страницы,
             В его спальне, загаженной, нет.
«Где ж –  мораль»? – возникает вопрос:
Что едино – для всех, завершенье,
 Иль бывает иное решенье»?
Я не знаю, спросите у звёзд,
          Если, звёздами, стать: не смогли,
               Жизнь бездарно, пустяшно растратив,
Смерть является, вечно, некстати,
Чтоб услышать: «Я, кажется, влип».
Но, ведь, были же: были моменты,
Наполняя безумьем сердца,
И улыбка лица мертвеца –
                Подтверждение истины этой. 15.03.2013г.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                БЛЮЗ МОЕЙ ОСЕНИ.
Опали листья, собраны плоды,
Корням, воды, не нужно:  дайте водки,
Вокруг – такие: яркие, молодки,
Что зависть распирает, к молодым,
                Дремучий ствол,
…Но может и случится,
На ветках ощущение листвы,
«Папаша, до чего ж: горячий – вы, -
Вспотевшая закрестится девица:
                Попутал чёрт»?
И правда бес – в ребро:
                В моё ребро, восславим подреберье,
В предание, про возрасты, поверить:
                Приходится,
…ну, да: оно – старо,
Но, ведь, покорны возрасты: покорны,
И пыл ночной, попробуй: удержи,
В страстях безумных ощущаешь жизнь,
Её бегущий, поезд, от платформы.
Обидно, что попадала листва,
Но, вновь, любая веточка трепещет,
Не от ветров, что гавкают зловеще:
От колдовства живого естества.
Пусть, даже, мысли, о любви – преступны,
- «Тебе, ответь: папаша, сколько – лет»?
«Чуть позже ты почувствуешь ответ,
                Вспотевшая,
и все слова про трупа,
Всё тот же буйный ветер, хохоча,
             Подхватит превратив в макулатуру,
От старости излечит процедура,
                Секс-терапии, юного врача,
Верней: врачихи,
сброшенный халат
                Чей, разве важно: чёрный или белый?
- «Больной, да что же, ты, со мною сделал»?
- «Простите, не расслышал: глуховат».
…И даже лист кленовый, пятипалый,
Пристал к коре, как в бане на пару,
«Не скоро, милый доктор, я умру»,
Врачиха улыбнётся : «Да, пожалуй». 15.03.2013г.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                Б. А. Березовскому
                ОКОЧЕНЕНИЕ СОМНЕНИЙ.
«Время тянется»:
…с этим обманом
                Подойди к смехачу-палачу,
Или к быстро стареющим дамам,
Чтоб услышать: «Я, тоже, хочу:
                Верить в сказки,
…смеяться: не надо,
О другом, заведи, разговор»,
…Вкус, губной, ощущая, помады,
Не краснел, чтоб стыдливо,  топор.
Ты, хотя, представлялся пророком,
И в любви не терпел неудач,
Плачут дамочки: «Время – жестоко,
                В скоротечности,
…верно, палач»?
Тот кивнёт: «А казнённый был глупым:
Меньше б спорил, остался живым,
Но теперь, в отдаленье от трупа,
Нет сомнений в глазах головы».  24.03.2013г

Вчера в контакте прочитал, толи притчу, толи бредовую шутку, сдобренную матерными словечками, построенную в форме стиха, но без рифмы, ритма и прочей стихотворной атрибутики. Мне почему-то показалось, что эта простенькая идея достойна, если и не стать стихотворением, но приобрести некое зарифмованное упорядочение, хотя возможно его и сочтут за плагиат,  поскольку украдена сама идея. Надеюсь её автор простит моё участие.

МИХАИЛ ВЭЙ.
                УПРЯДОЧЕНИЕ ПРОПИСНЫХ  ИСТИН.

Над прилавком глаза продавщицы,
Осужденьем плюясь изнутри,
Мне кричали: «Нетрудно – напиться,
До отрыжки, а после курить»,
Но…      
Не взглядом, а голосом, злобно,
                Процедила: «Ведь, ты – не дурак,
Знаешь сам: цианиду подобно,
                Алкоголь и конечно табак
                Убивают,
…вот, только, намедни…»,
- «Стоп, мамаша: не нужно идей,
                Прописных, и похожих на бредни:
Люди, лишь, убивают людей».
Продавщица, вздыхая, невнятно
                Всё ещё бушевала потом:
Будто, всё-то,  мне станет понятно:
Не на месте, поскольку,  пустом
                Эти истины выросли,
…с  дуба,
Рухнуть, тоже, они не могли,
И кусала обижено губы,
После фразы, моей: «Отвали».
Дома водочки выпил: грамм – двести,
Ну, а триста, зачем, оставлять?
Закурил,
…голова – не на месте,
«Ну, а шея присутствует для:
Для чего же»? – уже с табурета,
                Задавая нелепый вопрос,
                Не любитель курить сигареты:
                Обожающий дым папирос,
                Почему-то с петлёю на шее,
                Сделав шаг, вдруг, припомнил слова,
                Продавщицы,
что, врать не умея,
Оказалась, мерзавка, права.  27.03.2013г.

. МИХАИЛ ВЭЙ.
                МНОЖЕСТВУ БИТЫХ,
Сколько, вам: неизбитым, другим,
Полагается битых меня?
Смех в ответ: «Просветлели мозги?
Не напрасная школа – Чечня.
Всё-то понял, в бою побывав,
Вот – без глаз, а уже – не слепой,
Ну, не станешь же: требовать прав?
А всплакнётся, так: песню запой.
Да – калека, но всё-таки – жив,
И вернулся, должно быть, не зря,
Ты о счастье, прозрев, расскажи,
Этим борзым, слепым бунтарям,
Что, напрасно, хотят доказать,
То: чему их учили отцы.
Ты, солдатик, утратил глаза,
Почему же, другие – слепцы?
Наш Советский Союз перестал,
                Частью суши,  являться, большой,
Погибают, лишь те, за металл,
             Кто не складывал деньги в мешок.
Каждый честный, естественно, бит,
Счастья хочется? Зря не хоти,
Счастье – в том, что, пока, не убит,
Только, зря, по ночам не свисти
                Убеждённый: небитые спят,
Ведь, окликнут по-кучерски: «Тпру»!
Парень, что был однажды распят,
Тоже, в совесть, затеял, игру.
А небитые, в рясах, теперь,
Под распятьями, деньги гребут,
Так что в сказки, про церковь, не верь,
Не смеши проститутку-судьбу.
Самый слабый, из всех доходяг,
Бунтарей бы, молчать, научил,
Жаль: ему, не подняться никак ,
Но зато, как красиво молчит.
Разделилась страна на господ,
Их – немного, но много – рабов,
Снова битый, небитых, везёт,
Не имеющий острых зубов.
Не умеющий рвать и метать,
Всё ещё, не остывшую плоть,
Серебро, неспособный, считать,
За которое, продан, Господь».
Скажут: «Слабым, всегда, не везёт:
Ими кормят овчарок и вшей,
Ну, а если откроется рот,
Створки губ, поскорее, зашей». 31.03.2013г.
               
МИХАИЛ ВЭЙ.
              ОБРАТНАЯ СТОРОНА СВОБОДЫ.
Душа, вдруг, почувствовав свежесть,
Отринула  нудный застой,
А тело лежит на манеже,
Бесправное крикнуть: «Постой»!
Уставившись, в высь, пучеглазо,
Уже никуда не спеша,
Себя возомнив верхолазом,
Над ним потешаясь, душа,
Впотьмах совершает кульбиты,
Хотя, невесомость страшит,
Поскольку, пока, не забыты
Падения с прежних вершин.
Походит, она, по канату,
                Под купол метнётся,
… «Пора, -
                Подскажет, ей, ангел крылатый:
Кончина – совсем, не игра».
Внизу – измождённое тело
                От жизненных долгих невзгод,
Совсем, уже, осиротело,
Не зная, увы, наперёд,
Что эта: неверная шлюха,
            Воскликнет: «Пока, извини,
Я быть не желаю старухой,
И видеть, как тянутся дни,
                За днями, сочувствуя стонам,
                И «АХАМ», и «ОХАМ»,
…прости,
Глядеть: не желаю, с балкона
На город с шести до шести.
Эй, ангел, пора: полетели,
Где – страшный: показывай, суд»,
И больше не вспомнит о теле,
Которое, вскоре, сожгут.
- «В Раю – постоянна, прохлада,
И вечно сады – зелены,
В отсутствии вьюги, не надо,
Молится приходу весны.
В раю виноградные вина,
                С вершины несёт водопад,
И души – в свободе, едины,
Там нет ни чинов, ни наград «.
…«Всё – так, - согласится крылатый:
Но слухи блуждают в Раю,
Как будто, намедни, рогатый,
Явился по душу твою».
…Как часто душа, откровенно,
Клянёт грехородную плоть,
Как будто, такой, непременно,
                Поступок, оценит Господь,
                Кивающей, прежде,  согласно,
                На всякий телесный запрос,
Ужасна – обжарка без масла,
В момент закипания слёз.
А тело, без долгих мучений,
                Душевных в глубоком аду,
Отыщет судьбу удобрений,
В осеннем плодовом саду.
Где яблоки запахом мёда,
Краснеют и просятся в рот,
А что же, такое: свобода?
Ответа, вопрос, не найдёт?

Валентине Спиридоновой.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                БЕЗ ПАПИРОС
Для кого-то поэты – Боги
Или ангелы, или черти.
Этих малых не держат ноги:
Время, их, над землёю вертит.
Для кого-то поэты – судьи,
Для кого-то – ума лишЕнцы,
Но поэты – живые люди,
И такое же, точно, сердце
И в объёме своём и в весе,
Как у каждого в этом мире.
Вот, сидит человечек в кресле,
В совершенно пустой квартире,
Беломор – на исходе, вроде,
Не мешало б к ларьку спуститься,
Но чуть позже: пока, выходит
                Строчка,
…из –
       …под пера,
…ложится
                На бумагу,
…в стакане, с чаем,
                Разбухает кружок лимона,
Мы, читая, не замечаем
                Глаз угрюмых,
…не слышим стонов,
И нам кажется часто будто,
Наши мысли, украл мечтатель,
А поэт, задремал под утро,
                В том же кресле,
а на кровати,
          Кот худущий лежит мурлыча,
Проклинающий дом холодный,
У поэтов – дурной обычай:
Сам – голодный, и кот – голодный.
А в стихах полоса дороги,
           Бес-ко-неч-но, ползёт куда-то,
Нет: поэты – совсем, не Бог8и,
Уходящие без возврата,
                В дали – дальнии,
… «Есть ли просьбы»? –
                Спросишь если,
…в ответ: «Иди ты,
Впрочем, разве, что – папирос бы:
Наш табачный ларёк закрытый». 2.04.2013г.
Мертвецу не положено жить,
Чистить зубы, пальто и ботинки,
До квартиры считать этажи,
Отоварив, авоськи, на рынке.
Отправляться, с подругой, в кино,
На премьеру и не… на премьеру,
И выглядывать утром в окно,
Чтоб услышать: «Приятель, знай меру.
Если – мёртвый, то должен, в гробу,
                Оставаться без всяких движений,
Не испытывай дважды судьбу,
Ты, ведь, вроде, пока что не Ленин,
На тебе, любопытство зевак,
             Чтоб попялив глаза, усмирялось,
Будь достойнее жизни, чувак,
Ну, а если наследство осталось,
То, вообще, затаись, чтоб не знать,
Как грызутся живущие дети.
Для которых не спал допоздна,
                Поднимаясь с утра на рассвете.
Для чего ты, всё это, копил:
Ради споров наследников, что ли?
Не жалел ни здоровья, ни сил,
А теперь, вот, лежишь: недоволен,
Слыша как молодая жена,
Облегчённо вздохнёт: «Овдовела»,
И сегодня ж, с бутылкой вина,
К ней заскочит сосед загорелый,
Не боясь, что вернётся супруг,
         И придётся в шкафу отсидеться,
Смерть, отныне – единственный друг,
У неё, не продажное, сердце.
Вечно верность хранить, мертвецу,
                Будет фея, безмолвная, эта,
И враньё, будто смерть – не к лицу,
Для поэта, не из…  пистолета,
                Если гибель писаку нашла,
Без верёвки явившись допустим,
Если рукопись, только, не шлак,
Смерть поэта – не повод для грусти.
Лишь, теперь, почитателей рой,
                Неожиданно став миллионным,
                Зашумит, сообщающий про:
                Про  сиротство,
…приспустят знамёна.
«Потеряли кого, мы»?!! – кричать,
                Станут прежние недруги нудно,
Даже, вдруг, в мавзолей Ильича,
                Сократится поток многолюдный.
Впрочем, это – скорее, мечты,
Слава – мёртвым, как козам – баяны,
После смерти цари и шуты,
Одинаково  тихими станут.
Мертвецу не положено жить,
И по кладбищу, ночью, шататься,
- «А теперь, вот, Иосиф, скажи:
                Почему нас, живые, боятся»? 3.04.2013г.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ОТСУТСТВИЕ РИМСКОГО ДРУГА.
А ну-ка: льва убей. Вообще-то, лучше тигра,
Опасность наяву – порой, страшней чем бред,
Со смертью, хороши –  для ротозеев, игры,
Они сюжета ждут. Ну, вот вам – и сюжет.
Уже, арену, в кровь, окрасил, гладиатор,
У зрителей глаза, как блюдца, широки,
                Но в прошлом:
…поскучнел, сегодня, в Риме театр:
Ни копий, ни мечей, какие – там:  клыки.
…Уже давным - давно, не в Рим, ведёт дорога,
И даже третий Рим – совсем, уже, не тот,
И вера – всё слабей, в единственного Бога,
Всё чаще говорят про левый поворот,
Чтоб как-нибудь вернуть, имперский дух обратно,
Желательно б, ещё, без визга, юных вдов.
Как жаль, куда идём: нисколько, непонятно,
И в непонятки те, играть продолжим до
                Каких же пор?
Зато: к чему – голодный хищник?
Опасней зверя нет, чем новый человек,
Конечно, если он не самый жалкий нищий
Из общества бомжей похожих на калек.
Таким преумножать и нечего, как-будто,
Такие  - в стороне от сытых богачей,
Которым подадут, в постель, икорку утром,
А ты, бродяга – кто? А ты, бродяга – чей?
Арена для твоих боёв – сегодня, свалка.
Но нищету копьём не пробуй победить,
Единственному Богу, когда, тебя, не жалко,
И перспектив нули маячат впереди.
А важный буржуа, печалится, от скуки:
Поскольку, надоела зернистая икра,
                И женское: «Люблю»,
Он скажет: «Бабы – суки»,
И станет вспоминать минувшее «вчера»,
Когда задорный смех будили, в детстве, горны,
На девочек, глазел, ну словно на богинь,
Но чистую любовь, теперь сменило порно,
- «Отстань, шалава, ну: чего пристала? Сгинь!
А за окошком рык – моторный ли, тигриный:
Попробуй: разбери, не зная перспектив,
Ведь, каждый новый миг, стать: может, полем минным
                Взорвут в автомобиле,
и сгинешь без «прости»,
                Последнего,
…одеть, не успевая латы,
Вся жизнь, как будто – «пшик», как спички жалкий «чирк»,
А крикнет, если вслед, хоть кто-нибудь: «Куда – ты»?
Душа ответит: «В ад, хотя, возможно, в цирк»,
Поскольку, не дано:  узнать, за гранью света,
Какие могут: ждать, опасные бои,
Какая ждёт судьба, и будут ли сюжеты,
                Кому-то, интересны, опасные, твои.
«Давай: поедем в Рим, чтоб древности коснуться, -
Предложит, в кабаке, совсем не римский друг:
Вдруг, станут, вновь, зрачки, похожими на блюдца»,
Вот, так мы и живём с надеждою на «вдруг».  5.04.2013г.

                Перезагрузка на уровень «два»,
                Переосмысливать, поздноно, слова,
                Тронула кожу когда, синева,
                Жизнь после жизни: узнай – какова.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                ПЕРЕЗАГРУЗКА В НОВЫЕ «ПРЕ»
В перекур, в перерыв, в перепих,
Мы играли, забыв про чреватость,
Только, тело-то – не из глухих,
Чтоб поверить беседе про святость.
Крест нательный, с распятьем, Христа,
Атрибут – украшенья, обычный.
Он от вечных гулянок устал,
Под собою не чувствуя личность.
Даже в сердце, под ним – перебой:
Затянулось молчание ритма,
- «Эй, приятель, живой? Не живой»?
- «Жив, но душат проценты кредитов,
А в ломбарды, на перезаклад,
                Денег нет»,
и глаза, воровато,
                В магазинную кассу, глядят,
- «Словно мух, перебью вас, девчата, -
                Закричишь: Ну-ка: деньги – на стол»!
Подчиняются, девушки, робко,
Эх, грабитель,  ты просто – козёл:
Позабыл про тревожную кнопку.
Зря жена ожидает звонков,
К переписке, готовиться, нужно,
С сыновьями, найти, нелегко,
Даже жалкого, нового мужа.
Перезвон хрусталя завершён,
Перестуком с утра обернувшись,
-«Здесь «парашей», зовется горшок,
Привыкай,  чёрт, возьми твою душу, -
                Пересмешник фиксатый бугай:
Переврёт биографии факты:
Надоела их слушать»?
- «Ага».
- «Перекинемся, может быть, в карты?
Ставка – жизнь, проиграешь: нельзя
                Переигрывать, к чёрту – реванши»,
Карту принял, ещё, можно взять,
- «Ну, а вдруг – перебор»? даже, страшно.
«Дело, скоро, твоё, - говорят:
                В суд направится для пересмотра»,
Но глаза у партнёра горят,
В каждой фразе – наличие «чёрта».
И к финалу приближен сюжет,
Не его ли «перо» ожидает,
…Завершится , когда ж , этот бред?
Чья жена, через день, молодая,
Весть получит, что муж на «пере»,
             Прошептал: «И не жди», напоследок?
Начинаются новые «ПРЕ»,
Разумеется: после беседы,
Толи с ангелом, толи с другим,
                У которого – рожки, не… крылья:
«Что не можется? Пе-ре-мо-ги,
Ибо прошлое, ставшее пылью,
                Не вернётся,
…ты, жить: перестал,
А возможно: теперь, только, начал,
…Извлечёт,  из-под сердца, металл,
                Врач тюремный,
но… переиначит,
                В заключенье о смерти, итог,
Приписав недостаточность сердца,
… - «Как же дьявольски, холоден – морг,
Не мешало бы переодеться».
Перебесится дух:
переход,
                Пересилив, в свободное поле,
Сохраняется зрение, слух,
Ощущенье, теряется боли,
И не только, вообще никаких,
Припреятнейших,  и неприятных ,
Вроде,  поводов нет для тоски,
Почему же, так тянет обратно.
Чтоб былого вернуть перегруз
И супругу молить о прощенье,
Только скажет рогаты бутуз:
«И не думай о перемещенье».6.04.2013г.

   
МИХАИЛ ВЭЙ.
ТРЕТЬЯ СТОРОНА ЛУНЫ ИЛИ В ОТБЛЕСКАХ КРАСНОГО ФОНАРЯ.
                (триптих)
                1) РАЗРУШИТЕЛЬ.
Как тесен мир: в тебе одном, всего лишь –
                Материки вместились и моря,
Так неужели, это всё, позволишь:
                Разрушить?
Но… чему… благодаря?
Страстям по плоти, что разоблачилась
                И ждёт в постели,
и… горят леса,
На фермах комбикорм горит и силос,
От ржавчины рассыпалась коса,
И самолёты, рушатся, на взлёте
Ты сам – разрушен, крошево, на дно,
                Обру-шит-ся,
но запах женской плоти,
Дурманить: продолжает, как вино.
Нет окон, даже, нет, глазка дверного,
Твои глаза – две лужицы во вне:
                Во вне земли,
… «И впрямь, неужто, слово,
                Вначале, было»? –
                Спросишь,
ведь, могли:
                И ошибиться, веры, первородцы,
Ошибся и возможно сам Господь,
Поскольку слов, уже, не о-с-т-а-ё-т-с-я,
Когда, в объятьях женских, вспыхнет плоть.
Возможно, что жалеть начнёшь позднее,
Когда, на сцену, выскочит душа,
И станешь: врать, как девочка краснея:
«Нет, нет: я ни-че-го не разрушал». 7.04.2013г.               

                2)ЛОЖКА ДЁГТЯ.
Та плоть, о которой, по прежнему брежу,
Дожив до седин и глубоких морщин,
Готовый дарить ей, как юноша, нежность,
Порою ответом, меня, наградит,
Когда, под ладонью, возникнут мурашки
И женские пальцы, поспешно дрожа,
Сдирают в безумие резвом подтяжки,
В преддверье дейст-ви-т ель-но-го  куража.
Курносые хлопцы завидовать: могут,
Уменью того, кто намного взрослей,
Казалось, что дама была недотрогной,
Казалось: не ходит, она, по земле:
Парит над бутонами роз полноцветных,
Но губы, красавицы – чем не бутон,
Который раскрылся почти незаметно,
Издав откровенно волнующий стон,
Когда, мои пальцы, уже, отыскали,
                Аккорды для страсти,
…когда, на полу,
                Предметы одежды – безумья, детали,
И тихо хихикает, кто-то, в углу,
Возможно амурчик, возможно чертёнок,
Возможноть, во тьме, разве: ис-клю-че-на?
Ах, сколько, когда-то, таких же девчонок,
«Убалтывал», милых,  ещё до темна,
Срывая колготки, как чёрную кожу,
Чтоб в ванную шлёпать: могла, босиком.
Пусть, стать, не способен, сегодня, моложе,
Но и… не являюсь, ещё, стариком.
И ночь предлагаю, одну, ради пробы,
- «А может: не нужно»?
Вдруг, голос затих,
Поверженный в шёпот: «А ты, ведь – особый,
Ещё никогда не знавала таких».
А я перезнал, перевыел стократно,
И вот: превратился в бездушный мотор,
Не молкнущий рокот, для женщин – приятный,
                В ночной тишине, где, ведут разговор
                Два тела друг с другом, на простыне белой,
Упав на какую, царица, рабой,
                Становится тут же,
…а ведь, не хотела,
И гневно кричала: «Да, чтобы, с тобой,
                В кровать? И не думай:
не мысли об этом»,
Но не отпускает, часам к четырём,
                Утра,
                из объятий, седого поэта,
С дурацким вопросом: «А мы не умрём:
                От счастья»?
…От счастья, могу: только, грезить,
Ведь, счастьем является маленький миг:
Когда разнополости тонут в ликбезе страстей,
                «Кама  сутры» - древнейшей из книг.
Неважно: мгновенье – какого сезона:
Седая зима или может быть зной,
                Июня, когда эрогенные зоны,
Покорны как струны, смычку, подо мной.
А время летит, отдаляя былое,
Оставив дыханье прекрасных эпох,
Где чудом казалось, кино, нам, цветное,
Сегодня, увы, удивления вздох,
              Такая же редкость, как чувств затаенность,
Ты  просто, бежишь из берлоги на свет,
                Боясь одиночества, что много тонность,
                Раздвит, тебя,
… но
«Минутку поэт, -
                Услышишь в дверях: шепоток виноватый:
Спасибо за ночь, мы сгорали в огне,
Но время, горенья, достойно оплаты,
Трёх тысяч я думаю, хватит вполне».
Ресницы поникли, в притворном смущенье,
Вчерашний, к стихам, затушив интерес,
Как будто прося, у поэта,  прощенья:
«Прости: всё банально, без ложных чудес».
Домой возвращался, как будто с поминок,
Утратили лужи значенье зеркал,
За стёклами, ярких, витрин магазинных,
Застыл манекенов продажный оскал. 9.04.2013г.

                3.ОПУСТОШЁННОСТЬ.
Бесцензурностью пахнут стихи,
Стыд остался в торжественном прошлом,
Из углов раздаётся: «Хи-хи»,
         Если строчка окажется пошлой.
Грош, духовности прежней – цена,
Не накинуть румянец на щёки,
Далеко-далеко – времена,
                Те: в которых, поэты, в пророки,
                Выбивались, хотя ни одной,
                Фразы с «перчиком» и не звучало,
Я порой открываю окно:
                «Дайте воздуха»,
… «Чья бы, мычала,
                Зорька или Бурёнка, - в ответ,
                Кто-то прямо в лицо захохочет:
Ведь и ты, слишком часто, поэт,
                Воспеваешь развратные ночи»,
И  бретелька, спадает с плеча,
                Комбинации, у… потаскухи,
                Что тебе заменяет врача,
Ты когда, вечерами, не в духе,
И духов аромат поползёт,
Заставляя, немедля, раздеться,
И ты ищешь разинутый рот,
Разумеется, что, не для сердца.
И потешив безумную плоть,
Грубо, словно потомок – пирата,
                На икону глядишь, но Господь –
                Равнодушен к исходу разврата.
А потом, как всегда – пустота,
Что приводит к одной лишь зевоте,
А у женщины «прёт» изо рта,
                Извержением взмыленной плоти.
Ночь пройдет, снова, утра – черёд,
День стихи почитать приглашает,
В мягких креслах, сидящий народ,
                Пусть прослойка, его, небольшая,
                Ждёт шедевров,
…и что же прочесть,
              Ты захочешь им у микрофона?
Сотни раз прозвучит слово «честь»,
Словно ты – паренёк несмышлёный,
Словно ты – старикашка Платон,
                Платонической страстью объятый,
Исключающий слово «притон»,
Непременно зашёл бы куда ты,
            Если бы не концерт, если бы
                Были лишние денежки,
…впрочем,
            Грех: скулить на ничтожность судьбы,
Ибо время, стремительной ночи,
                Покрывало на город швырнёт,
И поэт – не поэт: ВОЛОКИТА,
И помадой раскрашенный рот,
                Перед плотью – вульгарно,  раскрытый. 10.04.2013г.

                Е.И.Антипову.

                Написано  много, , а что остаётся?
                Домами застроен мальчишеский двор,
                Он не был колодцем? Так будет  колодцем,
                Для прошлого места, нет места, под солнцем,
                Не хочется верить в такой приговор.
                И не потому ли: к не свёрстанным  книгам,
                Слова оставляя,
                …бумагу марать:
                Опять продолжаешь,
                …на высшую лигу,
                Хотя, без расчёта,
                …а в чём же – интрига?
                Интриги не будет: ведь, жизнь-то – игра.
                Слова – не твои, но… готов: подписаться
                Под  каждою буковкой,
                …снова, искать,
                Хотя и устали, продолжим мы, братцы,
                Предлинно, уже, не успеть, можно: вкратце,
                Колотится сердце, в грудине, пока.
МИХАИЛ ВЭЙ.
                В  РОССИИ, В СТРАНЕ, БЕЗ ВИНЫ ВИНОВАТЫХ.

Мы были, мы есть, только, будем не все,
Однажды споткнувшись на пыльной дороге,
Просыпав успех, растеряв неуспех,
Истратив остатки последней тревоги.
Но… тот: кто остался, всё чаще, назад
                Глядит при подсчёте потерь постоянных,
                Туда, где к погосту, не худших ребят,
                В последних квартирах, несут, деревянных.
И память, царевной лягушкой, стрелу,
                Во рту не желая держать, выпускает,
И ей наплевать, что сливают хулу,
                Из бочек, на прошлое:
…слышишь: трамваи,
                На рельсах не снятых, ещё голосят,
                Звонками, с утра, объявляя рассветы.
Придурошных нет, на экранах, «Масянь»,
Зато, популярны – рябые поэты,
И сказочник,
«Здравствуй, дружок», - говорит,
А значит, сейчас, оживёт Буратино,
…О, память моя, не  умри, не замри:
Вот, на зиму, пару суконных ботинок,
                Тебе покупают родители,
…ну,
Давай же: в ближайшую школу, по снегу:
                Шагай, паренёк, на тебя я взгляну,
Про Вещего, учишь стихи ты, Олега,
И Пушкин, рисованный, взгляд, со стены,
Бросает на класса, немое, пространство,
Давайте: зубрите стихи, пацаны,
Ещё, не знакомые с сексом и пьянством.
Коснитесь, рукой, потолка, …на канат,
                Когда, загоняет физрук облысевший,
И ты – никакой: не футбольный фанат:
                Играешь в «орлянку»,
… «орла» или «решку»,
                Подарит заветный кругляк «пятака»,
                Не знаешь, но веришь в старушку-удачу,
А летом глядишь, как плывут облака,
                По морю небес, и решаешь задачу:
                Что ждёт впереди,
но… и ей, наперёд,
                Ответов не даст ни пророк, ни создатель,
И фразу: «Великий, Советский народ»,
                С трибуны, озвучит, когда, председатель
                Компартии,
…кажется: в это число,
                Тебя, зачисляют;
…меняются числа,
И вот, уже, сам, разгребаешь, «веслом»,
                Текущие даты и новые смыслы:
Палатки, костры, комариную трель
                И девичьи губы, что пахнут черникой,
                Меняет, листвы пожелтевшей, метель,
и больше, Советский народ – не великий.
И занавес,  рухнул, железный,
 …с-т-р-а-н-а,
Имперское званье, за пьяным «базаром»,
                Троих собутыльников, тратит: ХАНА!
Сажи-ка, нам, дядя, зачем же: задаром,
                Бездарно, нелепо всё пропили враз,
Вину, ощущаю, свою, постоянно?
Что скажут, потомки, в грядущем, о нас,
 В последних квартирах, когда, деревянных,
                Нам, доллары больше не будут нужны,
Пусть статус обрёл «олигарха», не Бога,
Давно, под собою, не чуя страны?
…Следы, посмывают, дожди, на дорогах,
                От дутой резины уснувших колёс,
                Машины, в которой потискал нимало
                Продажных красоток,
и только, твой пёс,
                Завоет, хозяина,  если, не стало.
…В пустом одиночестве тёмного дня,
Пусть, даже, все окна и двери открыты,
Сквозь губы застывшие, крикнешь: «Меня,
В молитвах своих, «кореша», помяните».
Никто не услышит, А если бы, всё ж,
                Истерики смысл стал бы жизненной явью,
Курносый твой внук: растолстевший малыш,
Сказал бы уверенно: «Мёртвый – не вправе:
                «Базарить, поскольку: ответ, за «базар»,
                Держать, на том свете, дедуля, придётся».
……………………………………………………………………………….
Я жив, я дышу, и летит перегар,
                Опять изо рта, и тяжёлое солнце,
                Своей утомлённостью взгляд ослепит,
                И трезвости, верно, не зря: избегаю,
А внучек, курносый, попросит: «Купи»,
                И пальчик замрёт на модельке трамвая.
…Мне кажется: это – тот самый трамвай,
                Из прошлого, что, почему-то, не снится,
Когда нависает, над городом, тьма,
Когда, на подушках, усталые лица
                Сопят,
…кто услышит: летящей стрелы,
                Надрывные стоны минувшей эпохи,
Мне снится ничтожная горстка золы,
Которую топчут, в припляс, скоморохи,
А может быть черти,  глумясь: «Этот прах –
                Остатки твои»,
…ну, а так ли всё будет,
                Не знаю, хотя, перспективою, страх –
                Подобного финиша, всё же, разбудит,
                Ни раз и ни два, и… то-ро-пишь-ся: жить,
Почувствовать воздух чужого столетья,
В котором растут и растут этажи,
Стирая площадки, где прежние дети,
             В песочницах, строили замки,
…теперь,
Над дверью прочту: «Супер-маркет «Полушка»,
Но крикнет уверенно: «Взгляду не верь»,
                Стрелу выпуская, царевна-лягушка.
Опять, под руками – спортивный канат,
Пробить головой, потолок – трудновато,
С вопросом: что делать, и кто виноват?
В великой стране без вины – виноватых. 14.04.2013г.