***

Когда серело небо на глазах,
когда стеснялись ветки под циклоном,
она шагала не вперед - назад,
туда, где пахнет перемытым полом,
она шагала - в стройности своей
и бабушкиной белой паутинке
казалась патетичней и свежей
под снегом этим.

...будем о великом
с тобой, моя родная, говорить -
о будничном, о булочном, невольно
с косынки перетягивая нить,
друг другу наступая на мозоли.

Когда чернела улица, и свет
тянулся фонарями, как цепочка,
она, набрав печенья и конфет,
дорогу выбирала покороче.

...давай, родная, вспомним красоту
японских роз и крыши у Шагала.
Я тоже, знаешь, как-то на ветру
по кругу индевелому шагала,
по кочкам, по линеечкам, по мгле,
висящей словно плащ над головами,
и не было в нелепой той игре
ни смысла, ни итогов.

Как пергамент
дорога пропиталась декабрем
внезапным, поразмазанным, неясным.
Она шагала будто бы вперед,
но плыли перед ней все те же краски,
крутило то же чувство, что вчера,
гудели те же мысли, что и раньше,
в которых коротались вечера,
съедающие все ее бесстрашие.