Василиса

Обречен царевич еще в зачине.
Царь успеет спросить, по какой причине
младший сын у застолья сидит в кручине –
а потом, распахнувши двери,
под небесный гром и земли трясенье,
осыпающейся, что лист осенний,
в ночь с субботы на черное воскресенье
нареченная входит в терем.

Воскресенье и верно нагрянет черным,
закружится вороном ли, грачом ли:
лягушонка приехала в коробчонке,
встала в платье алом.
Этот день пришел, это город гнева,
выйдет красный мед из гнилого чрева –
из болота вставшая приснодева
говорит и большим, и малым.

Воют псы за Сулою, подняв загривки,
роют землю вещие бурки-сивки,
пропитав рукав ей, руда наливки
каплет на пол прямо.
Каплет красным из рукава на скатерть,
эй вы, любы друзи, довольно плакать,
не уйдете обижены, будьте-нате:
станет пир горой, после – ямой.

Здесь давно никто так не веселился –
рассмеши, новобрачная Василиса,
чтобы смех до смерти в гортани длился,
бился белой птицей.
Лебединые кости по кругу лягут,
чай, жених не одну шевельнул корягу,
потоптал немало болотных ягод,
чтобы свадьбе сбыться.

Так ли сладко было сто лет в болоте?
Что царевич? Поплачут об идиоте,
из повозки выпал на повороте,
там его и бросьте.
Из осколков – целым, из пепла – в белом,
улыбнется: за чем, дескать, стало дело?
От копеечной спички Москва сгорела,
от лебяжьей кости.

С каблучка на носок – покажи нам, Вася!
В половецкой пляске, в туре ли вальса
закружи гостей, чтоб никто не спасся,
не ушел бы живым и трезвым,
чтоб от барской спеси – до горсти спайса,
колдовского пляса под шкурой барса,
месяц весел, полуночный полог красен,
как серпом надрезан.

Эти сны смотреть – перед смертью бредить,
солнце мертвых светит, покойник едет,
попляши для нас, девка, царевна-Лебедь,
под косою месяц и серп в руке,
так она танцует у двери ада,
что в ночных оврагах прядает падаль,
месяц красен, и россыпь багровых капель
на её прикушенном языке.

От калькуттской ямы до красной свадьбы –
подстелить соломки бы, кабы знать бы,
пляшет в стольном граде та, кого ради,
ослепительно хороша.
Лебединое озеро скроет вьюга,
знаешь, чем кончается Калиюга?
Никому невеста, ничья супруга,
Кали делает первый шаг.