Отверженный и обреченный

На ветке берёзы в глухой тишине
Ворона без слов свою арию пела.
В заросшей кустами бесплодной земле
Навсегда обрело покой моё тело.

Покинуть сей мир я вынужден был,
Продав свою душу невольной судьбе.
Тому, кто однажды меня окрестил,
Навеки быть монстром, горящим в огне.

Рожденье моё окутано тайной.
Быть может, научных я опытов сын.
Но знаю одно: в моей жизни печальной
Со смертью в душе я останусь один.

В горящих котлах моя воля кипела,
Потребность в любви за решёткой гнила.
И ярость глухая в душе моей пела,
Пронзающей болью, тоскою скребла.

В бесследном скитанье по бренному миру
Я много пороков на свете видал.
И в памяти ясной я помню картину,
Как в рабство отец дочерей продавал.

И сам я, признаюсь, добро не творил.
Ведь чужды мне были любовь и мораль.
С улыбкой притворной я жизни губил,
Загнав свою душу в безмолвную даль.

Но боле не в силах я свет осквернять
Бесплодным скитаньем по мертвой земле.
Безумная суть не позволит сиять,
Пробив пустоту в больной голове.

Вновь красным вином земля напилась,
Забрав в своё царство бездушное тело.
Как скверно и глупо моя жизнь пронеслась,
Страдальцем прослыть судьба мне велела.

Слой чёрной земли мне станет могилой,
Но гибель моя отнюдь не напрасна.
Энергия тела вспорхнет словно жила,
Став искрой для жизни берёзы прекрасной.