Сэр Зэ-Дой. Ч. 2. Вопль мумии Ницше в ночи

Ночь.
Тусклый свет фонарей. Свет скупой.
Кто стучит по глухой мостовой?
Дождь стучит?
Город спит.
Кто стучит по лужам слепым?

Кто стучит?!

Это вы, Зэ-Дой? – путник ночной.
Почему стучите?
Куда спешите? Куда бежите прихрамывая?
Едва поспевая за вашими таксами,
Что на двух поводках – тянут вас за холодную белую руку.

Ваш плащ промок,
Лицо в тени под капюшоном прячется.
Что держите вы
В левой руке,
Бережно прижимая к груди?

Продрогший, холодный вы!

Что в свёртке том, что над Сердцем храните?
Тепло которому дарите? –
Бедное ваше Тепло –
Убывающее...

Кому дарите?
Куда спешите?

Ницше:

«Отчего крадёшься ты так робко в сумерках, о Заратустра? И что прячешь ты так бережно под своим плащом?
Не сокровище ли, подаренное тебе? Или новорождённое дитя твоё? Или теперь ты сам идёшь по пути воров, ты, друг злых?»

На улице ни души... лужи, афиши,
Продрогшие фонари.
Вам не до них, Зэ-Дой, – ваши ищейки след взяли!
След!
След Сигео!

Ах! Как стучит ваше Сердце!
Как Сердце стучит!
Приструните его! – левой рукой –
Той, где свёрток.
Скорей бежите!
Бегите! –
Пока черти молнии чертят,
Множатся в небе шальном! –
Окаянном!

Пока под капюшоном... на бледном вашем лице –
Улыбка...

Была забыта она,
Изгнана с лица на века.
Но… Она! Снова она!
Блуждает на ваших устах сусальных...
Тонких… медовых – змеиных ваших устах!

Удача! Удача какая! След взят!
Бежите скорей! Скорей бежите!

Ах, если б не ревматизм!
Не «Штаны Пифагора»!
Если б они не мешали.
Не вмешивались в самый неблагоприятный момент!
Эти Штаны!

Их только расстёгиваешь – застёгиваешь,
Расстёгиваешь – застёгиваешь...
Одев, раздеваешь, – раздев, одеваешь...

А что если? Что если??!
Вам словно кто-то нашёптывает на ухо – ваше «среднее ухо»!
Если...
Эврика!!!
В самый неподходящий момент.
Не-е-е-е-т...

Свет! Свет в конце улицы.
Сколько света!
Сколько народу! Смеха, шума, восторга!
Что?
Что там?

А-а-а-а-а!
Эти вечные проделки Сигео!
Что за представление он там даёт?
Что-о-о-о?!! –
В мантии профессора?!!
Несуществующего университета?!!

Ах! Этот плут, мошенник, лжец!
У него всё не так, как у людей.
Не так, как надо!
И Диплом у него – не того формата!
С опечатками в каждом слове!
В литере каждой!

Нет, вы на него полюбуйтесь – изображает кого!
Тореадор!
Сетью размахивает... как опахалом...
Так павлин машет хвостом.
Сейчас. Сейчас я ему...

И вы бежите... Бежите... И уже совсем рядом!
И вырывают из вашей руки поводки разъярённые таксы.
И убегают вперёд!
И!.. не убегают...

И свёрток вы раскрываете.
И… не раскрываете.
Его не можете вскрыть.
Только бежите.
Бежите с собаками вашими в ногу.
Но... не бежите –
Бег на месте ваш Бег.

Бег на месте…

Тем временем Сигео
Сеть свою набрасывает на толпу весёлых почитателей своих.
Она всех накрывает… движется... Творит тоннели... лабиринты,
И Мир ликует в них вместе со всеми –
В калейдоскопе своих граней, красок, черт...

И!
Вдруг Сеть-Паутина уменьшается, сжимается...
И только несколько красоток остаются в ней.
Очаровательных, прекрасных, юных –
Ошеломлённых и влюблённых «Бабочек Ночных» Сигео!
Да!

И!.. музыка звучит!
И толпа умолкает.

Что?! «Посвящение Карузо»?

Кто поёт?
Сигео?!
Он поёт?
Он обучался этому у Паваротти?

На всю Вселенную поёт своим любовницам Сигео!!!
Наглость какая!
Голос!..
Ах, этот Голос!
Чёрт!
Плут! Сатана! Дьявло! –
Сигео!!!

И поднимается он в небо
Со своим уловом!
Звёздное небо...
Нет!
Пора с этим кончать!
Кто-то должен покончить с этим!

Старый индюк!

А-а-а-а-а!!!
Святая Варвара!.. Святая Грааль!
Бельё какое на нём!!!
Роскошь какая!

На негодяе!

А-а-а-а-а...
Излишества эти!
А-а-а-а-а...
Россыпи эти камней!
Изумруды, Рубины, Жемчуг, Бриллианты…

В мерцании Звёзд!..
Нет! – это Звёзды!
Они!
К чему роскошь такая?
Звёзды зачем?

И Гусыни!
Эти Гусыни, что повисли на нём!..
Ах, рассмотреть бы!..
Ах, разглядеть!
Но где там? – далече они…
Так далеко!

Безумие! Жуть!

Не-е-е-е-е-т...
Я-а-а-а-а... Не допущу!!!

И тогда… гремит гром! –
Музыка звучит иная!
И сбрасываете плащ вы, Зэ-Дой.

И пускаетесь в пляс.

Хачатурян? «Танец с саблями»?
Но это не долго. Ведь ревматизм.

Откуда у вас балалайка?
И вы бренчите… И поёте.
Вам два медведя наступали на ушко?

– Эх, яблочко, ты моё спелое, а вот барышня идёт, кожа белая.
Кожа белая да шуба ценная, если дашь чего – будешь целая.

Но молнии снова сверкают.
В раскатах Грома дрожат Небеса.
Убывает толпа, рассыпается, тает...

И вы один.
Без балалайки.

В плаще. С головой непокрытой...
Прижимаете свёрток к груди.

И смотрите в Небо.

Да... след потерян. И таксы сердито рычат
Молнии ваше лицо освещают...
Голову вашу седую –
Озадаченную,

Озабоченную голову вашу.

Суровы ваши черты.
И снова! – изгнана улыбка с уст ваших надолго.

Но. Внезапно!
С онемевшими – окаменевшими губами –
Вы поёте!

Хриплым голосом, сквозь зубы
И сквозь нарастающую злобу –
Вы поёте:

– Русский ум изобретёт – зависть всей Европы –
Спирт рекою потечёт – прямо в рот из...

Но вы не можете пропеть слово последнее.
Что вам мешает?
Что? –
Что вы не можете ни выплюнуть,
Ни заглотнуть, ни проглотить?..

Тьфу!.. Черт! – Жаба Сигео!
Вездесущая Жаба!!!
Чавканье... кряканье... кваканье.
Песнь не допета...

Как же?!. Не допета!..
И, памятным голосом генсека Леонида,
Вы довершаете Песнь Песней:

– И тогда народ наш русский – преотлично заживёт,
Все сортиры перестроят в Винокуренный Завод.

Молнии!.. Черти!.. Раскаты грома...

Но!
В руках ваших свёрток.
И вот... на мостовой он лежит
Холодной… Холодный...

И его бережно раскрываете вы...
И в нём – сокровище ваше –
«Ребёнок» ваш! – ваша «Бритва Оккама»! –

Наточенная. Острая. Освобождённая...

Молнии!!!

Нет... то не молнии – то ваша бритва сверкает!
Как молния!
В беспощадной вашей руке, Зэ-Дой.
Но!
Вы пеленаете снова её – как дитя –
Заботливо, бережно пеленаете... прячете.
Прижимаете к Сердцу.

И уходите... вы.

Ницше:

«Одинокий, ты идёшь дорогою к самому себе! И твоя дорога идёт впереди тебя самого и твоих семи дьяволов.»