Любовь

      
 В то солнечное апрельское утро, сразу после завтрака Людмила Андреевна решила вымыть окна к празднику.  По характеру она была добрая и спокойная, но деловая и решительная. Недаром она в свои восемьдесят лет успешно возглавляла районный совет ветеранов. На улице и вообще вне дома никто никогда не видел её с не накрашенными губами или небрежно одетой. Вот и сейчас она надела спортивный костюм, поставила на подоконник тазик с тёплой водой и всё, нужное для мытья окон, и сама, без помощи мужа, взобралась на подоконник.  Окна их небольшой квартиры на пятом этаже девятиэтажного дома смотрели прямо в парк, где по аллейкам гуляли мамы с детскими колясками, а в бассейнах плавали утки. Людмила Андреевна залюбовалась открывшимся видом, вдохнула свежий воздух, напоенный молодой весенней зеленью, и начала свою работу, тихонько напевая весёлый мотив.
    Муж её Григорий Алексеевич, пожилой подполковник в отставке ещё за завтраком,  допивая кофе с молоком, сказал:
- Люсенька, я, пожалуй, схожу в киоск за свежей газетой.
Людмила Андреевна кивнула:
- Конечно, сходи, Гриша, погода сегодня отличная.
Григорий Алексеевич переоделся, пригладил перед большим зеркалом в прихожей свои седые усы и короткий ёжик седых волос и уже собирался надевать туфли, но, оглянувшись, увидел, что его Люся стоит на подоконнике с тряпкой в руках. Он вернулся в гостиную, сел в своё любимое  мягкое кресло, надел очки и взял в руки первый попавшийся журнал «Афиша». Перелистывая страницы с яркими картинками, Григорий Алексеевич часто поглядывал      в сторону окна. Какие спектакли идут сейчас в театрах, и что подают в одесских ресторанах, его совершенно не интересовало. Вообще, журнал этот оказался в их доме случайно, забытый кем-то из молодых гостей.
   Его Люсенька легко спустилась на пол с подоконника, полюбовалась на чисто вымытое окно и удивлённо спросила:
- Гриша, ты ещё здесь? Ты ведь собирался в киоск за газетой!
- Ну, как я мог уйти, пока ты мыла окна? А вдруг ты упала бы! – Григорий Алексеевич, бывший бравый лётчик, тяжело поднялся с кресла и обнял свою стройную жену, с  которой уже прожито шестьдесят не всегда лёгких, но всё равно  счастливых лет.