Вильям Мазервелл. Разбойничья песнь

Шотландский поэт, более-менее известный у нас, его переводил, например, Плещеев. Современник Пушкина, годы жизни 1797 - 1835. Знаток шотландского Средневековья, его песни, вошедшие в сборник Whistle-Binkie, почти лишены иронии, так же как и сентиментальности, неизбежной о ту пору, и этим отличаются от других зонгов The Piper ot the Party.



Эй, грязное отребье, в лес! в зелёный лес!
Кровавым жемчугом стекает с его лезвий
Роса. Румяный цвет ей придаёт рассвет --
Улыбкой горничной, смущённой и любезной.

Пусть дикой  радостью звучат наши рога,
И стрелы пусть гремят в колчанах  погремушкой;
Закон нам трын-трава, тугая тетева
Даёт нам право,  власть и прочие игрушки.

Вон блеющее стадо зачищает луг.
Возьмём-ка пожирней, а сброд худой пусть валит;
Законы леса -- жесть, обязан джентльмен есть,
Козла, что горд, как лось, утащим на аркане!

Удар клинком -- хо-хо! -- в конвульсиях лежит;
Вяжи второго -- вот и он своё отблеял.
Умеет наша сталь в сердца вонзать печаль
Смертельную, и гордость стада холодеет.

Хватаем туши, прочь! пока простолюдин
Не смеет нас спросить, зачем в лесу мы этом,
Есть много острых стрел в ответ на беспредел
У этих дураков дремучих, но с приветом.

Отребье грязное, вперёд! вперёд! вперёд!
Пусть мчится наша жизнь в безумной круговерти.
Натянем тетеву и пустим в синеву
Стрелу свободы нашей за пределы смерти!


Оригинал

Forester's Carol   William Motherwell (1797-1835)

Lusty Hearts ! to the wood, to the merry green wood,
While the dew with strung pearls loads each blade,
And the first blush of dawn brightly streams o'er the lawn,
Like the smile of a rosy-cheeked maid.

Our horns with wild music ring glad through each shaw,
And our broad arrows rattle amain ;
For the stout bows we draw, to the green woods give law,
And the Might is the Right once again !

Mark yon herds, as they brattle and brush down the glade ;
Pick the fat, let the lean rascals go,
Under favor 'tis meet that we tall men should eat,—
Nock a shaft and strike down that proud doe !

Well delivered, parfay ! convulsive she leaps'—
One bound more,—then she drops on her side ;
Our steel hath bit smart the life-strings of her heart,
And cold now lies the green forest's pride.

Heave her up, and away !—should any base churl
Dare to ask why we range in this wood,
There's a keen arrow yare, in each broad belt to spare,
That will answer the knave in his blood !

Then forward, my Hearts ! like the bold reckless breeze
Our life shall whirl on in mad glee ;
The long bows we bend, to the world's latter end,
Shall be borne by the hands of the Free !