Безотносительно

Упился моей уверенностью
Сидишь теперь, сытый под тумбою
Ждёшь, когда снова наполнюсь
Хм, я так не думаю.
Голодай, ублюдок, голодай.
Не пустят тебя голым в рай.
Не дадут врать, вертеть, воровать,
По тёмной воде не пустят гулять.
Да что ж такой никчемный ****ь?
Всё тебе девчонок, да всё тебе похвалы!
Всё тебе улицы широки, а улыбки малы!
Всё тебе не тебе, а не тебе - тебе.
То семь смертных стихов, а то семь бед!
Может хорош уже?
Может за нож уже?
А то какая-то нелепая жесть
Невнятная повесть
Неуютная совесть
Не, ну и юные совы на крепком плече
Кроличьем, если имя Фрэнк
Псином, если без имени.
Совесть и честь
Совесть и честь
Незыблемы.
Не ты ли, ман говорил - кто пьян кем-то, тот в ноль процентов,
Дно континентов, Оно горизонтов.
Признаёшь теперь, что просто не сезон был?
Так всё таки ты
Кричал ангелам своим хранителям:
«Вы че, совсем охуели, ну ка отвалите бля!»,
Зрителей собирая вокруг преимущественно без имущества пока,
И души их лакал?
А что изменилось? Вернее быть сволочью, чем бороться со своей сущностью.
У сволочи свои преимущества.
Перенасыщенно улыбками молчаливыми.
Желторотые, тупые, сопливые...
Отворота нет от
Пропасть и взлёт
И уголёк во мраке давно сменился ночной беседой.
Никто не полюбит мертвых соседей.
Стих на плёнке, на старой кассете
С ужастиком категории b.
Пребывает поезд любви.
Но окровавленный.
Внутри всё смертью отравлено.
Разве можем мы быть равными?
Разве можем.
Пора же уже за ножик.
А гложет то что
Сыто шапито и спит оно.
Второй такой жизни нам не дано.
Хотя давай поспорим.
Позвонить бы Туда и спросить я кто им?
Чтобы решать с кем меня замешать.
Где помещаться и в какие периоды,
Когда улыбаться от счастья, а когда от нервного срыва.
Кому и как сильно бить рыло и бить ли.
И почему я именно в этом любитель?
Но что они и зачем?
Совесть и честь.
Совесть и честь.
Накрывает сном уже, нанесло.
Нас нет словно, но в нас есть зло.
Ничего сверх, просто нечто
Нечто из иных миров.
Воровал их души, воровал их кровь
Выпивал до капли её, с хорошо подтянутой маской на черепе.
Смотрел на подошву и видел - О, черви! Лицемерят и лица меряют размером улыбок, малыми порциями.
Что надо делать, если ничего не удаётся?
Удавится?
Убояться?
Удариться в иносказания.
Такое что-ли ****ь предсказание?
Подавлен и под давлением -
Идеалы всегда умирают крича.
Чтоб породить эпидемию, стоит только начать.
И вот уже целые выводки ориентиров, идей, направлений, надежд ложатся ровными рядами у ограды твоего дома, но ещё не храма.
А ты молча смотришь на их раны. И их ровно столько, сколько есть.
Совесть и честь
Совесть и честь
Рекрутирую юные мысли на зарплату самодостаточностью
Старые все сплошь припадочные.
На лодочной станции уже ждёт сухогруз на дно разума,
Под завязку загруженный их телами:
«Не смог сохранить», «Предал себя», «Не дала мне»,
«Ствола нет, сука!», «Хочешь обсудить то, что тебя гложет?»
И та самая - «Может уже пора за ножик?».

22-23 октября