Эта история

У этой истории нет начала.
Нельзя написать: «жили-были»,
или: «в один прекрасный…»,
потому что вечность по кругу мчала
на такой же вечной кобыле,
межпланетного окраса.

Ты придерёшься:
– Не окраса, а масти!
А я тебе:
– Здрасьте!..
И начнётся…
И я понимаю, что ты права
как ушедшее солнце,
как сухая трава,
как вымерший мамонт с его мамонтихами,
как вчерашняя сводка погоды,
но – тихо! Мне
сказать не об этом хотелось –
о мастях лошадиных пород
расскажет вставная челюсть,
а не живой
человеческий
рот.

В этой истории нет порядка,
с дюжиной кур на каждом нашесте.
Не вычисляется лихорадка,
не измеряется сумасшествие.
Химики душ разводят дебаты,
и пишут о ней так умно и часто,
как о духовности – ренегаты,
как о понятиях – педерасты.

У тебя есть дом –
так и пишется страх:
двери,
обои,
картины,
любимая чашка…
Эта история воет в твоих дворах,
курит опавшие листья взатяжку,
пытает рассветами так, что невмоготу,
и дышит лучами в пугливые, сонные лица.
Ей только и нужно –
выкричать немоту,
и всё, что она умеет –
раздариться.

У этой истории нет конца,
как, впрочем, нет у нас.
И дело не в Промысле Отца,
не в цикличности лунных фаз.
Но, если ты когда-нибудь
увидишь меня в компании месяца,
то знай: это я продолжаю путь
туда,
где мы всё-таки
встретимся.