Песнь о человеке странном

Подвергла осень пыткам не простым,
Душа затихла в сумраке печальном.
И под дождём неслыханным и злым,
Мне пелась песнь о человеке странном.

О путнике завьюженных дорог,
О ранах зарубцованных на теле.
Окаменелый утренний восток -
- А он всё брёл мечтая о постели.

Он был не стар, но в бороздах морщин,
Глубоких, словно рытвины степные.
Высок и худ, без взятия вершин,
Глаза небес, но муками больные.

С сумою рваной, в сбитых башмаках,
Хотел он излечить народ постылый.
Он голодал и мёрз на рудниках,
Но, нёс молитву в этот мир унылый.

Где б ни был он, повсюду был гоним,
Поэт сердец поверженный у стяга.
Давай с тобой весь этот мир казним!
И станем властелинами бродяга.

Но свят душой не для того рождён,
Чтоб уничтожить иродов коварства.
Затих в ночи оберегая сон -
- Скромняга клён отвергнутого братства.

В лесах хмелённых смастерив шалаш,
Ты размышлял над прожитым ужасным.
На посох опираясь брёл в мираж,
И был ТВОРЦОМ безумным и отважным.

Что изменил ты в мире отчуждённом?
Зачем сгубил влюблённости порыв?
В поверженном, порочно - вздорном,
У пропасти непокорённых "риф".

Над родиной кружат и мечут грифы,
И ждут исход тщедушного тепла.
И ты умрёшь, и у еловой гривы,
Поставят крест, что мачта корабля.

Подвергла осень пыткам не простым,
Душа затихла в сумраке печальном.
И под дождём неслыханным и злым,
Мне пелась песнь о человеке странном.