Яд
Чашу времен выпью, съем лебеду,
Окна закрою от света дневного,
Мне не нужны ни тупик, ни дорога...
Сладкие грезы, надежды, мечты -
Все это сущность нуля, пустоты.
Будет ли день, воцарится ли ночь,
Смертному светом и тьмой не помочь.
Сладок лишь яд пред обрывом у бездны...
Все антитезы, увы, бесполезны.
Свидетельство о публикации №117110702419
выделяется из всего поэтического ряда творчества Сергея Рынковского, резко отличаясь тонально и полностью выпадая из общего, такого разнообразного по-языку, стилю и тематике, круга произведений художника.
В стремительной скороговорке дактиля (или трибрахия-?), быстро, как в ленте, пробегающей в постоянном ритме одного и того-же,
заданной высоты, музыкального звука, в прозрачно-серой дымке веющей холодом "потусторонности",- явно слышится мистический шёпот колдовского заговОра, быстро проносящегося, при немигающе-невидящем, в состоянии бредовой пустоты, взгляде.
Сознание, с горьким ощущением трагической реальности, внезапно возвращается в последний момент, в одном лишь шаге от небытия... Как выстрел.
Состояние крайнего драматизма в кульминационной точке достигается в результате непрерывного нарастания напряжения, прежде-всего, засчёт непрекращающегося остинато (постоянного ритма на одном звуке) - с самого начала и до конца предпоследней строки, - гениальная творческая находка для создания образа отрешённо-застывшей безысходности.
Маша Виленская 21.05.2018 17:27 Заявить о нарушении
Сергей Овчинников Рынковский 19.05.2018 21:19 Заявить о нарушении