Князь Юрий Долгорукий Глава I часть 12

Старший брат

Мономаха годы брали,
Просто таял на глазах.
Как-то быстро пробежали
И растаяли в клубах.
 
Потихоньку стал Мстислава
Приобщать к своим делам.
Очень верил, что держава
Не достанется врагам.

Стал писать и «Поучение».
Всем хотелось рассказать,
Что законов исполнение,
Есть основа так сказать.
Чтобы ближе быть к столице,
Попросил в Переяславль
Перебраться,  как к деснице
Их владений, как и встарь.

Выполняя эту волю,
Сделал, как просил отец.
Новгородцы, князя долю
Усекли не как конец.

Сыновья остались с ними
Изяслав и Ростислав.
С их заботами мирскими,
Зная прихоти и нрав.

А в державе уловили,
Что нажим властей ослаб.
Тут же Полоцк объявили
Неподвластным, Киев слаб.

Глеб в Смоленск, не медля, вторгся,
Сжёг зачем-то там Луческ.
Дрегович от них отторгся,
Тем не менее, это всплеск.

Доложил отцу подробно:
- «Полоцк надо наказать!
Чтобы не было повадно,
Власти даже возражать».

- «Это эхо драмы дикой,
Когда прадед мой чудил.
Рогволд князь был и владыкой,
Дочь Роднегу защитил.

И за это был зарублен
Рогволд сам и с ним же сын.
Род их полностью загублен,
С тех пор Полоцк стал иным»

- «А Роднега?» - «Что Роднега.
Стала княжеской женой.
Нарожала без разбега,
А потом хоть волком вой.
Сын её Всеслав, однако,
Там династию создал
Вся политика двояка,
Каждый князь их повод ждал».

- «Значит Глеб в какой-то мере
Даже родственник всем нам?»
- «Может так, … но в их же сфере
Мы давно им кот мышам.

Наказать, конечно, надо,
Тут ты прав во всём сынок.
Но пойми  народ, как стадо.
Дурь князей им стала впрок?

Может взять нам только Глеба?
Посадить его в поруб,
Подержать дней пять без хлеба,
Он же князь, поди, неглуп.

Так что сам решай на месте,
Сочтёшь нужным, можно в плен.
И скажу без ложной лести,
Жду хороших перемен.

И ещё, возьми- ка Юру,
Парень очень башковит.
Никогда не лезет сдуру,
Ещё будет знаменит».

Поразмыслив, всё ж решился –
В Полоцк ускакал гонец.
Чтобы Глеб остепенился,
Соль не сыпал на рубец.

Всё награбленное раньше,
Чтоб хозяевам вернул.
И не думал о реванше,
Так как явно перегнул.

Получил ответ немедля:
- «Я вам, князь Мстислав, не раб,
А скорее буду петля
Для таких, как вы – сатрап».
Столь нахального ответа
Мономах не ожидал.
И предложил сыну где-то
Сохранить оригинал.

И Мстислав легко и быстро
Кликнул киевскую рать.
Юрий войско своё чисто
Вывел с Суздаля, стал ждать.

Ярополк был на подходе,
Он с Чернигова рать вёл.
И у Минска, как в походе,
Их не случай вместе свёл.

И тогда вмешался Юрий:
- «Я хоть младший, дам совет,
Нет людей, чем эти, хмурей,
Жёсткий будет их ответ.

Много наших не вернутся,
Но ведь здесь и там же Русь!
Предлагаю увернуться,
Сделать вид – на штурм боюсь.

С имитируем осаду,
Стройку здесь изобразим.
А самим держать засаду,
Если кто-то выйдет с ним».

- «А отец сказал мне лично,
Что ты парень башковит.
Что предложил, всё отлично!
Средний брат изобразит»

И началось представление.
Лес валили, жгли костры …
Избы всем на удивление,
Появлялись, как грибы.

И уже через неделю
Появился результат.
Вышли люди с явной целью
Что весь спор он решат.
 
Здесь и думские бояре
И купцы сословий всех.
Воеводы, просто баре …
Все к Мстиславу без помех.

Куча всяких подношений
В свёртках, слитках, сундуках …
Часть достойны восхищений
За богатство и размах.

Подошёл к Мстиславу старший,
По одежде – думный дьяк.
И, похоже, возражавший,
Что приходится вот так.

- «Не губи, князь православный,
Под одним Христом живём!» -
Дьяк крестился, как бесправный:
- «Мы как вы и всё поймём …».

А Мстислав хотел, чтоб здесь же
Глеб стоял и в кандалах.
А потом подумал: «Прежде
Он тут князь, а не валах.

Если взять унизить князя,
Можно и врагов нажить.
Чтоб союзник был, не трясся,
Нужно дружбу предложить»

Вслух просителям ответил:
- «Я все ваши просьбы внял.
Минск не тронем» - и подметил:
- «Чтобы каждый нас понял!
Но одно у нас условие,
Чтобы завтра князь ваш Глеб
Клятву дал при всех сословиях,
Что разбой его нелеп.

Чтоб при первом нашем зове
С ратью был всегда един.
Чтоб всегда был наготове,
Супостат у нас один».

И земной поклон Мстиславу
Дружно дали все, молясь.
Что не учинил расправу
И сказал, всё не таясь.

Утром вновь, как накануне,
Вышли люди из ворот.
Впереди прямо к трибуне
Духовенство их оплот.

А за ними, как побитый,
С домочадцами шёл Глеб.
Сухопарый, чуть небритый
И не так уже свиреп.

Подойдя к Мстиславу тихо
С хрипом начал говорить:
- «Ты прости меня за лихо,
Что успел я натворить.

И клянусь перед иконой
Буду Киеву служить».
- «Лик Святой целуй на оной!
Крест целуй, чтоб заслужить!»

Глеб, как верующий, покорно
Сделал всё, что князь сказал.
И толпа вздохнула, словно
Господь милость оказал.

- «Я тебе всё возвращаю.
Береги Святую Русь!
А что сделано прощаю …
С остальным сам разберусь»
Но не выполнил Глеб клятву,
Вновь пошёл своих крушить.
И пришлось всё ж для порядку
Наказание свершить.

В поруб жить определили,
Был в нём наглухо закрыт.
Даже дети не ходили …
Там он умер и забыт.

После этого другие
Стали попросту умнеть.
Что друг другу не чужие,
Что не так, лучше терпеть.

Степняки угомонились.
Для них грозный Мономах,
Стал, как Бог, хоть не молились,
Вспоминали в племенах.

Время шло неумолимо …
Умер дома князь Олег.
Это было ощутимо,
Был он друг, но чаще нет.

И Давыда вдруг не стало,
Не старик, мог и пожить.
Видно Небо в суд позвало …
И пришлось сей мир сложить.

Вскоре на восьмом десятке
Умирает Мономах.
Не терялась Русь в догадке
Кто придёт на их глазах.

Да! Мстислав стал князь Великий.
Эстафету он принял.
Заявил, что не безликий,
И народ это понял.

Братья все остались там же.
Юрий суздальский был князь.
Ярополк всё там же княжил,
Жил в Чернигове, не злясь.
В Новгород его любимый
Сына старшего послал.
Стал там Всеволод единый,
Остальных домой позвал.

Ростислав стал князь смоленский,
Он Мстислава третий сын.
Изяслав, как «дар вселенский»
С ним остался до седин.

Всё шло, в общем-то, спокойно.
Вдруг возник в семье конфликт.
Зять Мстислава недостойно
Объявил всем свой вердикт.

Выгнав с места Ярополка
Он занял Чернигов сам.
Дом, разрушив до осколка,
Превратил имение в хлам.

Как отец его когда- то
Вызвал половцев помочь.
Звал на помощь супостата?!
Интересно, а как дочь?

Но Мстислава известили
О вторжении степняков.
Встретил их в степи у выри …
Рать увидев, … был таков.

После этого в Чернигов
Налегке, лишь гридни с ним.
Без приветствий бурных, криков
Прямо в гридницу к своим.

- «Где Мария!» - он с порога.
- «Где-то, … вышла погулять».
- «Не темни, побойся Бога!
Пусть придёт … и брось вилять.

Может чаю или квасу …» -
И Мстислав протёр лицо:
- «Я ж в седле был больше часу,
Есть хочу, дай хоть яйцо»,
Тут же мигом стол накрыли,
Всеволод сам и накрывал.
Дочь пришла, с ней дети были …
Их Мстислав расцеловал.

Дал по прянику из мёда,
Шлёпнул ласково под зад:
- «Поиграйте там у входа.
Позову я вас назад».

Посмотрел на зятя строго,
Тот в глаза смотреть не мог.
Помолчал ещё не много
И спокойно, сколько смог: …

- «Ну, и что? Теперь довольны?
Ярополк родной мой брат!
Мы, считаешь сердобольны
И простим такой захват?

Ты ж на дядю замахнулся,
Он тебе что? Супостат?!
Иль рассудком вдруг свихнулся?
Ты забыл, как кончил брат …»

- «Папа, может так не надо …» -
Жалобно Мария вдруг.
- «А как надо? Может рада??
Может прав во всём супруг?

Вас погладить по головке,
Ах, какой зять молодец.
Тесть, Великий князь, уловке
Не поддастся, как мудрец?»

- «Я не то сказать хотела …»
- «А чего здесь говорить.
Раньше князь-изгой всё делал,
И вот это мог творить.

А теперь племянник дядю
Просто по миру пустил.
Завтра вот такой же батю …
Ты же распри запустил!
Русь развалится на части,
Если это потакать.
Грош цена центральной власти,
Если князю волю дать».

- «Ну, зачем всё в кучу сразу …» -
Зять пытался возразить.
- «Цыц, сопляк! Сотру заразу,
Если вздумаешь шалить.

Я с покойным Мономахом
Сколько сёдел истрепал.
Чтобы Русь была с размахом …
Чтобы враг не подступал.

Чтоб она была едина,
Сколько крови пролилось.
Я не дам вершка, аршина
Отобрать, чтоб не пришлось …»

Все вдруг сразу замолчали.
- «Кто же первый так решил?»
- «Ваша дочь! А вы не знали? …
Кто ей роскошь разрешил?»

Всеволод почти обвыкся,
Первый шок уже прошёл.
- «Я почти уже с нею свыкся,
Но процесс уже пошёл.

Каждый день и всё с начала,
Это плохо, это дрянь …»
- «Папа, врёт он, я не знала,
Что он княжеская рвань».

- «Вот что детки дорогие» -
Князь Мстислав весь побледнел:
- «Чтобы завтра никакие
Отговорки мне не пел.

Сутки вам даю на сборы
И катитесь, где ваш дом.
И в дальнейшем разговоры
О любом, но не о том».
- «Никуда я не поеду!
Я родился здесь и рос.
Здесь могила, память деду …
До Великого дорос.

Здесь отец лежит в могиле,
Чем я вам не угодил.
Он ведь друг вам был, а ныне …
Хорошо, что не дожил».

Вот такую вдруг тираду
Зять, очнувшись, произнёс.
- «Город я не дам в награду,
Ты ведёшь себя, как пёс.

Церемониться не стану» -
И Мстислав, волнуясь, встал:
- «Убежишь? Везде достану!
Ты меня зятёк достал».

Так Мстислав уехал тут же,
Даже чай свой не допил.
- «Дело дрянь, могло быть хуже» -
Мысль долбила из всех сил.

В Переяславле встретил брата,
Ярополк его там ждал.
- «За такое месть, расплата …» -
Средний брат не возражал.

- «Вот бы с младшим пообщаться …
Что бы он нам предложил?
Юрий любит совещаться
И внимание заслужил».

Мог Мстислав сказать другое,
Как-никак Великий князь.
Но о Юрии такое
Мономах сказал, смиряясь.

Войско к новому походу
Стал Мстислав готовить сам.
- «Брать Чернигов надо с ходу
И не верить чудесам».
Так решил уже заранее
И настраивал всю рать.
На душе стало поганее
Уходил смысл умирать.

Затевая эту драчку
Приходил на ум вопрос:
- «Не порю ли я горячку …
Будут жертвы, будет спрос …»

Он пошёл к митрополиту:
- «Собери-ка мне синод.
Я хочу спросить элиту
И услышать их подход».

- «А о чём спросить хотите?» -
И Мстислав всё рассказал:
- «Одобрения не ждите …»
Но синод всё же собрал.

Собрались все иерархи,
Все служители церквей.
Были даже патриархи
Скитов и монастырей.

Рассказал им всё подробно:
- «Дал я клятву - отомстить.
Но снедает меня злобно
Червь сомнения. Как быть?»

Обсуждали суть недолго,
Даже быстро чересчур.
Но запомнилось надолго
Их величие натур.

- «Затевать братоубийство …
Даже мысль великий грех.
Клятва – не самоубийство,
Грех себе возьмём при всех.

И в тебе не червь сомнения,
Бог с тобою говорил.
Не нужны и объяснения,
Чтоб беды не натворил».
Вот такой вердикт вручили
И достойно разошлись.
А сомнения если были,
Растворились, унеслись.

Свой поход, никак иначе,
На Чернигов отменил.
Но в Истории, тем паче,
Этим смуту породил.

При Мстиславе все молчали,
А потом уж началось …
Но пока что не кричали,
Всё тихонько улеглось.

Были недоразумения
Вроде Полоцка опять.
Всё решал без промедления,
Всё же там сидел не зять.

Теперь можно было взоры
Обратить на русский юг.
Ханы половцев, как воры,
По окраинам снуют.

И собрав князей команду,
Мстислав двинул войско в степь.
Стал искать Боняка банду,
Зная, что он где-то здесь.

Шарукань, Сугров нещадно
Всех кто был там, истребил.
Эти центры беспощадно
Русь терзали, час пробил.

Половцы теснились к Дону,
Объявился и Боняк.
Уповать на оборону
Он не мыслил, как степняк.

И Мстислав, в степи так нужно,
В центре встал, возглавив рать.
Пеший ратник встретил дружно
Князя с ними сечь начать.
С флангов выставил дружны,
Чтоб не дать рать окружить.
Конный строй – гроза равнины.
Знал что делать, как крушить.

А в засаде берендеи
Налегке, лишь лук да меч.
В своей массе не злодеи,
Но готовы Русь сберечь.
 
Со стремительной атаки
Половецких диких орд
На порядки русской рати
Начинался этот «торг».

Словно вихрь, летели кони …
На пути стена из пик.
Рать стояла, словно корни
Их держали в этот миг.

И неся, как бич, потери.
С флангов начали теснить,
Отошли, в таком размере
Им потерь не пережить.

И Боняк решил по флангу
Сам ударить, но Мстислав
Разгадал, ему по рангу,
Берендеев в тыл послав.

Встречный бой всегда жестокий,
Кони в месиве сошлись.
И резерв свой рейд глубокий
Завершил, когда слились.

И с дружинниками вместе
Стали просто добивать.
Это был разгром, без лести,
Им осталось жизнь спасать.

Боняк понял это сразу,
Предложив вдруг вечный мир.
Дал ответ Мстислав, но фразу
Произнёс» «Уйдёт вампир …»

Был шатёр разбит на поле
Перед войском, видно всем.
Каждый стал, пусть поневоле,
Очевидцем всех дилемм.

Боняк прибыл под охраной,
Сотня нукеров при нём.
Шмыг в шатёр, в одежде драной,
И с порога: «Что? Начнём?

Начал же Мстислав с вопроса:
- «Что ты хочешь предложить?»
- «Вечный мир без перекоса;
Торговать, добру служить,

Чтобы все друзьями были.
В гости начали ходить,
Семьи вместе заводили ...
По-людски всем надо жить».

Мстислав горько усмехнулся:
- «Кто набеги совершал?
Кто на войнах, как свихнулся,
Договоры нарушал».

- «Это ханы молодые,
Старики здесь не причём.
Все с апломбом, деловые …
Мы помеха, дело в чём»

- «Тогда смысл в переговорах?» -
Среагировал Мстислав.
- «Всё решится в разговорах …»
И Боняк вздохнул, устав.
 
- «Хорошо! Тогда послушай.
Вот условия от нас.
Ты уходишь только сушей
И за Волгу, и сейчас.

Мы людей твоих, как надо,
Всех до Волги доведём.
Весь табун, а с ним и стадо
Здесь оставим, заберём».

- «Ну, хотя бы все обозы …"
- «Разговора больше нет!
А иначе будут слёзы
Ваших вдов. Вот наш ответ».

И Боняк довольно долго,
Глядя в пол, сидел, молчал.
- «Хороша, конечно, Волга …
Я же жизнь на ней начал.

Припечатал ты нас к стенке,
Так что выбора-то нет.
Всё нуждается в оценке …
Ты стал нам авторитет.

Может, выпьем на дорожку,
Так у русских говорят».
Хлопнул вдруг Мстислав в ладошку:
И бокалы всем стоят.

И всего крупицу яда
Боняк бросил в свой бокал.
И его, как для обряда,
Он Мстиславу передал.

Дружно выпили и встали,
Чтобы гостя проводить.
На него смотреть устали,
Так хотелось бы убить.

Но Мстислав поехал к Волге,
Жаждал лично проследить,
Как уходят эти волки,
Чтобы Русь не изводить.

Ночью стало ему плохо,
Срочно лекарь прибежал.
Началась вдруг суматоха:
- «Князь отравлен! Хан сбежал!»

А к утру его не стало,
Войско плакало навзрыд.
Время сложное настало,
Очень многих мучил стыд.

Был достоин Мономаха,
Как отец Великим стал.
Бил врага, не зная страха,
Русь хранить он не устал.

Он последний князь, который
Государственность держал.
Не утратил территорий.
- "Русь едина!" - утверждал.

Похоронен был в Софии,
Как все близкие его.
В вечной памяти России
Он остался о-го-го!