Сверху... поэтичская миниатюра

   Смотрю на землю с высоты небес и понимаю, что потерю жизни мне обеспечил, всё-таки, не бес, а тот, что ангелом пришёл на тризну. А я и не заметил, что в конце не удосужился с землёй простится. хотелось быть то перелётной птицей, то странником с загадкой на лице. Мой рай был там, а в небе я не дюж… здесь слишком всё прилизано, до боли. И не хватает сумасшествий воли. Я, словно раб среди послушных душ.
   Что от меня осталось? Ничего. Не я совсем вкушал небесной манны. Тиранил несусветно статус-кво: мне не хватало кофе и дивана. И женского бесстыдства не сыскать среди садов и райских поселений. А я бы преклонил пред ним колени… ничуть не покосив при этом стать. Хочу обратно, да суров Господь: мол я ещё не выбрал кладь с собою. А что мне брать? Дай… Я возьму любое. Но отпусти на землю… в кровь и плоть.

05.11.2017

Краткий анализ текста
Тема.
Внутренний конфликт лирического героя, его тоска по земной жизни и ощущение чуждости небесного пространства. Мотив утраты, ностальгии и стремления вернуться «в кровь и плоть» земного бытия.
Основная мысль.
Герой осознаёт, что истинная жизнь — не в абстрактном «рае», а в земных переживаниях, страстях и простых радостях (кофе, диван, человеческое тепло). Небесное существование кажется ему стерильным, лишённым воли и подлинных чувств.
Композиция.
Зачин: созерцание земли с высоты и осознание ошибки («потерю жизни… обеспечил не бес, а тот, что ангелом пришёл»).
Развитие: перечисление утраченного (связь с землёй, свобода, страсть) и контраст между небесной «прилизаностью» и земной вольностью.
Кульминация: признание полной утраты себя («Что от меня осталось? Ничего»).
Развязка: отчаянная просьба о возвращении на землю («Хочу обратно… Но отпусти на землю… в кровь и плоть»).
Тип речи.
Лирическое размышление с элементами исповеди; преобладает рассуждение с вкраплениями образного описания.
Стиль.
Художественный, с ярко выраженной эмоциональной окраской. Черты:
метафоричность («мой рай был там», «небесная манна»);
контрасты (небо vs земля, ангельское vs человеческое);
разговорные элементы («не дюж», «прилизано», «тиранил несусветно»).
Средства связи предложений.
лексические повторы («земля», «рай», «небо»);
анафора («А я…», «И…»);
местоимения («я», «мне», «от меня»);
синтаксический параллелизм («хотелось быть то перелётной птицей, то странником…»).
Средства выразительности.
метафоры: «небесная манна», «статус;кво тиранил»;
сравнения: «словно раб среди послушных душ»;
антитезы: небо (стерильность) ; земля (страсть), ангел (обман) ; человек (искренность);
эпитеты: «обнажённая совесть», «прилизано до боли», «сумасшествий воли»;
риторические вопросы/восклицания: «Что от меня осталось? Ничего»;
архаизмы/высокая лексика: «тризна», «кладь»;
контрастные образы: «кофе и диван» (быт) vs «райские поселения» (идеал).
Итог.
Текст представляет собой исповедальный монолог о конфликте между духовным идеалом и земной природой человека. Герой отвергает «райскую» безмятежность ради полноты человеческих переживаний, даже если они связаны с болью и хаосом.