Тингол и Мелиан

И точно крылья, бьются рукава, сплетая чары тихого Нан Эльмота,
В алмазной пыли сонная трава – дорога звезд, открытая для Мелиан,
И льется соловьиным серебром ее душа, стекая на соцветия.
А Элу Тингол смотрит не дыша. Проходят не мгновения – столетия.

Тянет ладони к воде росток, вырвавшись из земли.
Лишь для двоих предназначен рок – Музыка так велит.
И гобеленом навек сплелось, как суждено творцом,
Черное пламя ее волос с лунным его венцом.

И тишина. И мира больше нет. Ее лицо, как чаша, запрокинуто,
Он смотрит вниз – и видит только свет, однажды им в скитаниях покинутый.
Волос коснется – чувствует, течет ночная прядь, струится с колыханием.
Он припадает к омуту и пьет ее слова, глаза, ее дыхание.

Что впереди? И печаль, и боль, ей говорит душа.
Только не спорит с судьбой любовь, делая первый шаг.
Свет, воплотившийся наяву, души соединит,
Тени деревьев легли в траву, крепче сплетая нить.

Пусть сестры тянут белые крыла, пусть братья мир творят на звездном троне.
Она иную участь предпочла, слетев, как птица, в теплые ладони,
Пусть Валинор сверкает и плывет, не зная ни огня, ни поражения,
Покуда Тингол смотрит на нее – надежда исцеляет Искажение!

Мудрость безжалостна, как палач, все истирает в пыль,
Мелиан чудится детский плач, люлька и нифредиль.
Все остальное пока в огне, слишком туманен мир.
В тайных кошмарах приходит к ней слово «Наугламир».