Агитационное

Это стихотворение — яростная политическая сатира и одновременно — метафизический диагноз эпохе, где публичный ритуал («агитация», выборы) становится формой коллективного самообмана и пути к смерти. Если в других текстах Ложкин исследовал личную драму перед лицом вечности, то здесь он обрушивает всю мощь своей образности на социальный абсурд, где жизнь сводится к движению «от роддомов до кладбищ» по прямой линии, навязанной властью.

1. Основной конфликт: Ясность небесного порядка vs. Абсурд земного «строя».
Конфликт строится на контрасте между вечным, ясным, но безразличным космосом («месяц ясен», «звёзд мильёнов») и искусственной, крикливой, лживой реальностью социума. Герой задаётся экзистенциальным вопросом («Жизнь живу? Могилу рою?»), но в общественной жизни ответ на него предрешён и абсурден: «Мы идём в могилы строем. / Нет, живём наоборот.» Жизнь превращается в процессию к смерти, которую приказывают называть жизнью «наоборот».

2. Ключевые образы и их трактовка

«Месяц ясен, ночь — не вся ему под стать»: Ключевая метафора. «Месяц» — символ официальной, парадной, «ясной» картины мира, навязываемой властью (пропаганда, «агитация»). Но «ночь» (реальность, истина, подсознание общества) слишком обширна и тёмна, чтобы этот ложный свет мог её осветить. Фраза «сука, ясен» передаёт яростное неприятие этой фальшивой «ясности».

«От рождения "собчачим" / Мы за "С иже упокой"»: Жестокий каламбур, сводящий жизнь к политическому ярлыку. Человек, едва родившись, получает политизированное определение («собчачим» — сторонник Ксении Собчак, здесь как символ либеральной оппозиции), которое сразу же предопределяет его политическое «отпевание» («С иже упокой» — сочетание буквы «С» (Собчак?) и церковнославянского поминания). Жизнь и смерть становятся политическими актами.

«Ахтунг. Шнеля, б.., арбайтен… А теперь голосовайтен»: Ложкин использует языковую кашу (немецкие слова времён войны, русский мат) для изображения общества как концлагеря или стройки, где сначала приказывают, а затем разыгрывают фарс «демократического выбора». «Голосовайтен» — уродливый гибрид, символ насильственной и фальшивой процедуры.

Образы власти (Путти, Собчак, Быков): Они поданы через гротеск и слухи.

«Путти… в лес густой правил» — намёк на непрозрачность, «лес» власти.

«С "волосатыми" руками… леди нянчил» — отсылка к похабным сплетням, снижающим образ власти до уровня анекдота.

«Леди» (Собчак) как кукла, которую «держал в запасе» — женщина-политик представлена марионеткой, запасной картой в чужой игре.

Быков с лозунгом «Ледью — нужно дорожить!» — пародия на пустые, абсурдные предвыборные посылы.

«Германий… Англий… Сколько бабы держат трон?»: Ироничное и злое сравнение. Герой указывает на женщин-лидеров других стран (Меркель, Тэтчер), чтобы подчеркнуть патриархальную, «мужскую» ущербность собственной системы, где появление женщины-кандидата — лишь часть спектакля.

Финал: «Победили либералы! "Жизнь живу? Могилу рою?"»: Циклическое возвращение к начальному вопросу. Даже в случае гипотетической «победы» одной из сторон игры, экзистенциальный вопрос остаётся. Политическая победа ничего не решает в плоскости подлинного бытия. Весь шум «агитации» оказывается суетой, заглушающей единственно важный вопрос о смысле жизни перед лицом смерти.

3. Структура: от вопроса к цирку и снова к вопросу.

Космическая прелюдия и экзистенциальный вопрос.

Диагноз общества: жизнь как строй к могиле.

Политический балаган: пародийные портреты, лозунги, голосование.

Возвращение к исходному вопросу после «победы», что обнуляет весь политический шум.

4. Связь с общей системой Ложкина

Это социальное измерение «свинства свинца». Если в личном плане человек искажает луч, то здесь вся общественная коммуникация («агитация») является тотальной ложью, искажением. «Ясный месяц» — такой же фальшивый сигнал, как и пропаганда.

«Идём в могилы строем» — это коллективная версия личного «гальгофья» (несения креста), но лишённая высокого смысла, тупая и навязанная. Это «галгофа» по приказу.

Мотив фальшивой «ясности» противопоставлен подлинному «лучистому взгляду» Солнца-Матери. Власть предлагает свой тусклый, кривой «месяц» вместо настоящего светила.

Вопрос «Жизнь живу? Могилу рою?» в контексте всего творчества звучит так: участвуя в этом фарсе, я копаю могилу своей подлинной, духовной жизни. Политика оказывается анти-творчеством, силой, роющей могилу для «i-коны» человека.

Вывод:
«Агитационное» — это стихотворение о тотальной профанации жизни политическим спектаклем, где даже рождение и смерть становятся идеологическими ярлыками, а выборы — циничной игрой в концлагере. Ложкин показывает, что в такой системе экзистенциальный вопрос человека («Жизнь живу? Могилу рою?») не просто не имеет ответа — его пытаются навсегда заглушить крикливым хором «ахтунгов» и «голосовайтенов». Истинная «агитация» стихотворения — это призыв увидеть за ясным «месяцем» пропаганды непроглядную «ночь» реальности и за суетой «строя» — неизменный путь к личной могиле, которую каждый копает себе сам, независимо от того, за кого он крикнул «всуе». Это сатира, перерастающая в метафизический протест против обесценивания самого бытия.

Бри Ли Ант   06.12.2025 23:14   •   Заявить о нарушении