Есенинщина

«Для всех народов, во все времена лучшие люди говорили, что искусство, как и наука, каждое своим путём, служит разъяснению истины, добра и красоты.  Если для человеческого ума в природе нет ничего дороже этого, то, стало быть, стремление к этому есть естественный закон притяжения в нравственном мире, и художник, под опасением собственной смерти, не должен уклоняться от посильного разъяснения, где именно надо искать истину, добро и красоту. Такое отношение художника к своему призванию мы называем обязательным и, так сказать, несвободным, и если он уклоняется от своей «обязанности» по непониманию, мы сожалеем о нём; если же сознательно – отказываем в уважении. Когда же целая эпоха заражается этим «отступничеством», мы говорим: «Искусство вредно, не нужно, пустая забава пустых людей и паразитов», и содействовать уничтожению такого направления в искусстве – прямая обязанность каждого честного человека.

Бывают времена в жизни человеческих обществ, когда преобладает или усиливается одна из сторон её: утешительная или тёмная. В такое время истинные художники и поэты по своей натуре невольно начинают смотреть на окружающее и становятся пророками грядущих бедствий, или же рисуют величественные и симпатичные личности. Стало быть, каждый художник, поэт смотрит на жизнь через… «окрашенное стекло» … Поэтому мы не должны и не можем брать на себя нравственной ответственности, из опасения сделать «стекло» непрозрачным, матовым» (из «Записки по поводу пересмотра устава Академии художеств»).

Эти мысли принадлежат Ивану Николаевичу Крамскому – основоположнику, создателю, идейному вдохновителю общества «Товарищество художников-передвижников».
 В прессе во многих мероприятиях города отмечено было 120-летие Великого Русского Поэта – Сергея Есенина. К сожалению, стороны личной жизни скрывались, прятались или притворно смягчались под «непрозрачным, матовым стеклом». Если его современник М. Горький писал, что писатели, поэты – это «инженеры человеческих душ», то столь громкое, обязывающее, обнадёживающее значение сочинительства, писательства ставит исполнителей в определённые рамки, чтобы слово писателя, художника, поэта было равноценно высокой культуре его личной жизни. Чтобы личная жизнь творческого человека была в союзе с его словом в поисках истины, добра и красоты.

К сожалению, начало ХХ века в России наполнено отрицанием прошлого мастерства, непризнанием художников, писателей и политиков прошлой эпохи.  На фоне неприятия искусства прошлого возникали «Голубая роза», «Мир искусства», «Бубновый валет», «Ослиный хвост» - анархизм в умах, искусстве, символизм, имажинизм, футуризм и т.д. Так называемый «анархизм» в искусстве и политике вёл к маразму, к антинаучной утопии: «Всё – общее, долой даже стыд!». Поэты, художники, политики смотрели друг на друга, заражаясь этим веянием через тщеславно «окрашенные стёкла». Романтика политического, нравственного, художественного «авангарда» не имела границ. Если автор картин «Неутешное горе», «Христос в пустыне» искал истину, добро и красоту в одной плоскости, то в противоположность этому наступала эпоха «вредного искусства», «ненужной забавы пустых людей и паразитов». «Паразиты и пустые инженеры человеческих душ» искали другую истину, другую доброту, другую красоту даже в личных семейных отношениях.

Я отработал в строительстве полвека. Ко мне в прорабскую пришла женщина с двумя мальчиками 3 и 7 лет, сказала: «Мне подонка не жаль, туда ему и дорога. Закопали без священника, и что они (дети) будут помнить об отце, что будут говорить внуки о дедушке…» «Подонок» - бывший муж этой женщины, работал в моём подчинении – угорели втроём с любовницей и другом в автомобиле, в гараже. Вот и современная «Есенинщина».
 Газета «Аргументы и факты» №40 поведала, что «у Есенина было четверо брошенных детей и около десятка оставленных женщин». «Есенинщина» и сегодня имеет «право» (завоевала его) на существование, и на «освящение» (или «освещение») этого «права» в СМИ.

Так ведущий программы «Пусть говорят» представляет зрителям «искателя истины, добра и красоты» - Бари Алибасова, создателя группы «На-на». Этот «творец культуры» женат официально на шестой «подруге», не знает, что его родная дочь живёт в Америке.

«А вот, - вещает ведущий зрителям и сыну Высоцкого, сидящему с его мамой, бывшей (оставленной) женой, - за кулисами (ждёт приглашения к выходу) четвёртая (или пятая) женщина, которую тоже любил Поэт. А вот у Примадонны (Аллы Пугачёвой) – «инженера человеческих душ» - появились в 65 лет детки суррогатные – «инженерные». А вот её пятый муж – мальчик, младше её дочери. А вот Люся (Людмила Гурченко) – актриса с самой тонкой талией – тоже «инженерила» в поисках «новой истины, нового добра, другой красоты» - имела… мужчин. А вот Волочкова… А вот Киркоров… А вот любимец - «блондин» … А вот Николаев… и т.д.».  «Есенинщина» процветает.

В дни 120-летия Есенина в музее А. С. Пушкина в присутствии студентов (человек 20) дебелая старушенция (под 90) взахлёб произносит тоже «истину и доброту» о Есенине: «Великий Поэт любил Русь, у него была «русская широкая душа», он любил жизнь и женщин, и женщины его любили, они его «обожали». И ни слова в осуждение Великого Поэта, что женщины были оставляемы им с его детьми. Наоборот, бабулька вещала: «Зинаида Райх вышла замуж за Мейерхольда и…и… Мейерхольд гордился, что воспитывает детей С. Есенина», закрывая «невзрачным матовым стеклом» доброту, красоту и истину. Эта старушенция сидящим в зале студентам вставляла сознательно (или не зная об этом) в глаза, в души «окрашенные стёкла» - искажённую «истину». Эпоха отступничества от идеалов И. Крамского продолжается, живёт незаметно с «паразитами» нынешними. Конечно, Есенин жил в «незрелое», «авангардное» время. Вот пишет Ширяевцу: «Брось ты петь эту стилизованную клюевскую Русь с её несуществующим Китежем. Жизнь настоящая, жизнь Руси куда лучше застывшего рисунка старообрядчества». Не зная истории старообрядчества, не вникая в экономику страны, в политику (ни при какой «погоде» Маркса не читал), выносить вердикт старообрядчеству на основе клюевской поэзии – это значит смотреть через «окрашенное стекло» на окружающую действительность.

Шла война. России крайне нужны были свои автомобили. Павел Рябушинский выпросил у царя 1 га казенной земли (выкупил), закупил оборудование в Англии, и, не достроив стены завода, этот старообрядец из большой династии Рябушинских наладил производство и выпуск так необходимых фронту автомобилей.

А «новая жизнь Руси» с новой «истиной», без добра и красоты, в лице «авангардного пролетариата», воодушевлённая «вождём» вывезла предпринимателя-старообрядца на тачке за ворота завода.  Завод «АМО» был пущен лишь в 1932 году и выпускать продолжала «Новая Русь» полуторку даже во Вторую Мировую войну.
Братья Третьяковы – старообрядцы из «застывшего рисунка старообрядчества» (по Есенину) – собрали и подарили русскому миру и всему человечеству самую лучшую в мире картинную галерею реалистической живописи. Павел Рябушинский в 1913 году организовал при старообрядческой архиепископии (Рогожское кладбище) сельскохозяйственные курсы кооператоров, где преподавали лучшие педагоги Академии и работники Министерства сельского хозяйства России. Учились 70 человек из разных губерний. Виноградарство, кооперативное скотоводство, травопольная система земледелия. Ездили в Ганновер (Германия) перенимать опыт кооперации. Старообрядцы были лидерами в приобретении помещичьих земель при Столыпинской реформе.  Вследствие этого лидерства жена «вождя» Надя Крупская (почти одновременно с Есениным) выдала «истину»: «Борьба с кулачеством – это одновременно борьба и со старообрядчеством».

Старообрядец Савва Мамонтов основал Оперный театр и дал «путёвку в жизнь» Фёдору Шаляпину.
«Застывшие» старообрядцы Морозовы (династия) – основатели хлопчатобумажной промышленности в России.
Из «застывшего старообрядчества» Алексеевых родился театр Станиславского Константина.
Французских мастеров импрессионизма коллекционировали старообрядцы С. И. Щукин и Остроухов.
Клюев и всё истинное, ответственное, «застывшее» в Христовой порядочности, морали, нравственности старообрядчества, мучились и продолжают мучиться грехом, чтоб «не обнять берёзку как жену чужую». Критерий у новых «инженеров человеческих душ» имел право быть – «обнимать жену чужую». Вот тут она – «беда» «застывшего рисунка» старообрядчества.

Старушенция (ровесница дате юбиляра) «навешивала» на глаза и души молодым очки с «непрозрачно-матовыми стёклами» о жизни и творчестве С. Есенина:
«Вы понимаете, Есенин, когда был в Америке с Дункан, разочаровался; деловая, «долларовая» атмосфера его тяготила, там он был чужим, он стремился на Родину». Конечно, понятно, там не восхищались им, не ценили его творчество и хулиганствующие выходки, не было женщин-поклонниц». В Америке уже с той поры зарождался, жил деловой, рачительный мир бизнеса. Там жила «поэзия» труда, дела, инженерного таланта. Завод по выпуску «Боингов» наладил производство (теперь) по 16 шт. в месяц на 200-300 пассажиров. В Дубае на Всемирной выставке завод набрал заказов на 300 миллиардов долларов.
А мы, русские, с крепостным правом да с коммунистическим «бесправием», да с «есенинщиной», живём «паразитами» за счёт продажи нефти, газа, леса и др. природных ресурсов (необработанных алмазов).
А земли Сибири, Дальнего Востока осваивались Ермаком с финансовой, организаторской помощью старообрядцев Строгановых. Урал осваивался династией Демидовых для нас, «паразитов».
Мы, русские, в начале ХХ века «авангардно» захлебнулись в поисках «своего» пути, глядя через «окрашенные стёкла» на самих себя.
«Есенинщина» с «непрозрачными матовыми стёклами» живёт в нашей душе, которую сами же и «обожаем». В православии слово «обожать» не употребляется. «Обожать» значит кого-то сравнивать с Богом, обожествлять. Введено в обиход «вредным, пустым» писательством.

Вот известный, «обожаемый» поэт, подражая С. Есенину (живя «есенинщиной»), с трибуны заявляет, что «обожает» Есенина и так же, как и поэт, был драчуном, дважды его изгоняли за хулиганство из института. Мастер спорта по боксу в прошлом ткнул пальцем в сторону худенького старичка (под 80), полковника в отставке, гордясь, спросил: «А ты бы смог читать стихи Есенина трём хулиганам уличным, и они меня не посмели трогать?».
В газете «Аргументы и факты» №40 за 30/9-2015 сообщается, что сразу после смерти поэта советские газеты писали: «С есенинщиной, которая дурно пахнет, надо покончить». С «есенинщиной» мы давно живём, свыклись, не замечаем. В этом же номере газеты статья о Есенине (на двух страницах) заканчивается буквально следующим: «И всё же его прощали…Обожали. Почему? Потому что был страдальцем, потому что был и «божья дудка», и «черный человек». «Но коль черти в душе гнездились, значит, ангелы жили в ней» - есть у него такие строки. Он сам прекрасно понимал, что происходит у него там, внутри. Но он был великий поэт. А поэзия, по словам Пушкина, выше нравственности».
Авторы статьи (М. Мурзина, М. Позднякова, М. Шигарёва) ошибаются.       А. С. Пушкина выворачивают наизнанку в «слепом обожании» поэта Есенина (с «чертями и ангелами» в душе – смысл фразы).
Поэзия Пушкина, действительно, была и есть, и будет выше существовавшей при жизни поэта нравственности, и она (поэзия) осталась и останется на века камертоном, образцом поэзии, нравственности. В этом весь смысл высказывания А. С. Пушкина. Поэзия ради «красивости» стихоплётства вредна, «пустое» занятие «пустых паразитов». Не мог Пушкин написать слова: «Я с Христа снимал штаны, Богу дёргал бороду…».  Не мог…
Василий Васильевич Розанов – писатель, философ, публицист писал: «У Пушкина даже в отрывках, мелочах и, наконец, в зачёркнутых строчках – ничего плоского или глупого…».

А. С. Пушкин выше, глубже, нравственнее, его именем «обожать» Есенина – это «есенинщина» теперешняя, существующая, незаметная, забава «пустых людей».
А. С. Пушкин – дворянин, семьянин, с дружками не смог бы оседлать чей-либо памятник ради фотки-пиара, как оседлал Есенин с «друзьями» его, Пушкина, памятник.
Когда же кончится эпоха с «непрозрачно-матовыми стёклами»? В душе, где «гнездятся черти», ангелам нечего делать. Как противодействовать такому направлению в печати, в телевидении, в жизни?
Как содействовать уничтожению или хотя бы уменьшению, ослаблению такого направления, и найдутся ли честные человеки, чтобы они смело могли возложить на себя такую прямую обязанность, как об этом писал ещё в 1865 году гениальный, непревзойдённый еще никем до сих пор по мастерству и количеству (около 600) портретов, русский живописец-портретист Иван Николаевич Крамской.

27/11-2015