В окопах первой мировой

Третий месяц в окопах гнием,
Третий месяц тифозных вшей кормим,
Нет покоя ни ночью ни днем,
От немецких атак во снах стонем.

Гибкой змейкой колючих преград,
На которых кишки намотало,
Ощетинилось поле. Назад
Нас все снова и снова бросало.

Пулемет запел песню свинцом,
Он кровавую жатву пророчит.
Капитан, может в бой мы рванем,
Пока дух наш бездельем не сточен.

В тихий миг я к стене привалюсь,
Вырву листик с тетрадки походной,
И письмо я тебе напишу
О тоске серой мглы безысходной.

Ты, я знаю, меня дома ждешь,
Всё молясь с образами святыми.
Сыновей наших ты бережешь,
Тихо плача ночами сырыми.

Немцы снова прорвали ряды
Той колючки что машет кишками.
Мы в траншеях прорыли ходы,
Что бы встретить немчуру штыками.

Только тихо вдруг стало. Дела…
Пулемет не строчит свою песню.
Дым зеленый накрыл в миг поля,
И в груди моей стало так тесно…

Я шарфом обмотал пол лица,
Чтобы легкие в такт не горели.
Вот что значит: начало конца…
А с тобой мы пожить не успели…

Ярость взрезала лезвием грудь,
Я увидел врага пред собою.
Им не дам от себя ускользнуть,
Лишь отмщением смерть успокою.

Жалко просто вот так умирать,
Вместе с кровью выплевывать воздух.
Хоть на миг мне тебя увидать…
Но не время расходовать вздохи.

Грудь стянуло... Слабеет рука…
Враг повержен, и он отступает!
Ты прости меня милая, а?
Жизнь меня уже покидает…

Ты приди, где березка шумит,
Где трава пестрит луговая,
Добрым словом меня помяни,
Обо мне только помни, родная…