Кислотное прости через стекло недопонимания

Хотел бы я
Сквозь толстое стекло сухого мнительного сомнения
Пролезть на прямую линию свободы лучезарной, к оконной тебе.
День за днем я отчаянно бьюсь в крепко сжатом кулаке,
Словно в зеркало смотрю я в невидящее вперед.
Хотел бы я,
Чтобы ты правильно прочитала мои поседевшие мысли,
Чтобы сквозь толщу льда моих депрессивных мотивчиков
Ты выплыла на поверхность твердого смысла и понимания.
Я знаю, ты сейчас думаешь не обо мне,
Да я и не заслуживаю такой греющей чести.
Знаю, что ты не слышишь меня,
Знаю, что ненавидишь, считаешь недостойным даже взгляда, брошенного случайно -
Это печально все, что же писать еще, кроме этого.
Наша комната взаимопонимания давно уже пустует, как и родные глаза, летящие куда-то подальше от нас.
Со временем я, наверное, пойму, что пустая комната – это еще нормально.
Никак не могу на тебя наглядеться,
Хочу впитать тебя всю в свою жизнь, словно губка.
Но твоя красота –
Она словно азотное дуновение холодна.
Твои длинные волосы черны, как воронье крыло, как бессовестная тьма, бережно окутавшая мое сердце.
Смешно, но нелепые потуги округленных слов
Заставляют меня то бледнеть, то краснеть.
И я вижу, как наша с тобой музыкальная шкатулка с грустными ритмами нашего пульса
Эхом разрывается на куски, задевая осколками наши тела, наши мысли, наше мнение, наше забытое прошлое.
Мне чудится или нет? Через толщу стеклянного времени, стоящую
Посреди скучающих, въедливых в кожу кислотных будней
Ты мне кажешься статуей без движения, девой, сшитой из раскаленных ниток горести, обиды, печали и безысходности.
Хотел бы я,
Чтобы все было не так, как навевает сейчас,
Чтобы мы были вместе, бок о бок плыли с тобой в темноте
Серых асфальтовых газонов и железных лошадиных сил, проезжающих
Мимо невидимых и защищенных нас.
Я печально ничтожен. Как и ты, впрочем –
Мы две белых песчинки среди черного цвета пустыни,
И ничто нам не дорого, кроме нас двоих.
Но ты меня не слушаешь, ты продолжаешь молча стоять,
Постепенно наматывая на руку мои несчастные нервы, словно веревку.
И что же мне стоит сделать теперь, скажи наконец?
Все, умываю с уставшей улыбкой я руки,
Теперь ничего не попишешь – финита, конец.
С прелестью, разбитой у самого сердца
Покидаю тебя я немедля.
Стой так и дальше, криви губы вниз, смотри в пустоту
Меня не найдешь ты более рядом.
Уйду далеко, неизвестный больной,
Уйду я легко, свежесть тухлости бытия потихоньку осмысливая.