Конечная

Боже мой, какая низость
                и какая слабость
                и какая трусость.

Все в библейском потонуло море,
       Лишь номера твоих «офшоров»
       Спаслись. Силу ищешь ты в просторе,
                а у меня одно лишь горе,
                что спит в пижаме в коридоре.
                Крестись.

Мне направо и налево, и на запад, и на юг.
Я – юла, верчусь, клянусь, по утрам боюсь пьянчуг.
Ты с компАсом, держишь курс на север – без испуг.
В твоих глазах – одно лишь море, а я тону, мне нужен круг.

Все время ставлю на тебя, иду вразрез себе,
Жду твоего по-беды хода, но все идет судьбе.
Я сорок раз уже простилась, но возвращаюсь вновь к тебе.
Мойры ржут, пирог пекут и упражняются в стрельбе.

Полозкова «снова не мы» точно писала не с нас,
Мне пора перестать искать смысл пережёванных фраз,
                ярко-голубых глаз,
                ночных трасс,
                людей, с гордой приставкой на «ас».
                Всё, атас!

Да, мы приплыли. Это моя конечная,
Скоротечная и беспечная – моя встречная.
На твоей – бесчеловечная библиотечная,
Это твоя безупречная вечная оконечная.