ничей

от угасающего чувства
пытаюсь убежать в себя,
но как мне холодно и пусто
без сокровенного огня.
я бессознательно пытаюсь,
её  найти в толпе людей,
и тщетно выделить пытаюсь
одну святую из бл ядей.
а вечерами дурью маюсь,
сжигая пьянкою досуг,
найти любимую пытаюсь
из на ночь купленных подруг.
настойчивые мысли бьются-
им тесно в глупой голове,
и чёрной сажей остаются
обиды прошлые во мне.
мне сердобольная соседка
салфетку в слёзы обмакнёт:
-Не плачь о недостойной детка,
она сама к тебе придёт.
холодной ночью постучится,
блеснут во тьме очей огни:
-Хочу любимый извинится
за недолюбленые дни,
за нерастраченную нежность...
ты поцелуем рот заткнёшь
и красоту, как неизбежность,
предав анафеме распнёшь.
поймёшь как женщины ранимы
и как даётся им любовь.
и как ночные пилигримы
с распятия слизывают кровь,
текущею из ран душевных,
чтоб новой болью прорости,
щетиною травинок гневных,
из запоздалого:"Прости!"
и вот, расплата за обиды-
я одинок и нелюбим.
проклятья пьяной Немезиды
меня окутало как дым.
и только "братская могила"-
в томате "Килька" на столе,
и недопитая тикила
мочёю ставшая в тепле.
так хочется разбить бутылкой
"чердак" и вынуть из него,
расковыряв погнутой вилкой
кишащее тоской говно.
но новый день скребётся в окна
когтями солнечных лучей,
и пишет именем закона
суровый приговор:"Ничей!"