Нимфея. Королевство водной лилии. Глава35

Долго скиталась Марана  по  свету, гонимая  страшным проклятьем,  что  настигло ее душу.  И  везде,  куда  бы  ни ступила ее  нога,  все  вокруг  погружалось  в  вечный  холодный  и  безрадостный  сон  по  имени смерть.   Цветущие  когда-то  луга ее  далеких  северных  владений  покрыли  теперь  вечные  льды,  а  в кронах  деревьев не  пели  больше свои прекрасные песни соловьи.  Все умерло и  затихло вокруг.  Бывало, захаживали  люди в  некогда цветущие  сады, но,  только  вдохнув морозное  дыхание Мары,    забывали  обо  всем  на  свете,  превращаясь  в гигантские,  словно немая  холодная  глыба  льда,  статуи.   Совсем  отчаялась  Марана в  своем  одиночестве,  так  озлобилась она на  весь свет,  что  решила  в терем  батюшки  наведаться,  да  ответ  с  него  спросить,   чем прогневала  она  его, за что  он такую   суровую  судьбу  для  нее  избрал. 
Долго шла  она  в  земли Родовы,   в  тверди  изначальные,  пока  не  встретила  она  на  синем  небе  Ярило  солнце.  Затрепетало сердце  девичье,   бросилась  она  навстречу  возлюбленному,  так  долго ею   жданному,  но  отвернул  свой  лик  ясный  Ярило  солнце,   будто  и не  узнал  ее вовсе.
Застучало  сердце  нежное,  накатились  слезы  горькие  на  глаза,  будто звезды, ясные, но  сдержалась  княжна ледяная,  не  позволила себе   пред   обидчиком плакать.    Только  сжала   пальцы  тонкие в  кулак  твердый  да  направилась  дальше,   к  Роду - батюшке.
 Долго  шла она  к  заветному  терему,  да  все  думала  да вспоминала,   от  чего  ж  Ярило  смог  так  с  ней поступить.  Отчего  ж  он  отвернулся  от  нее,  выказав  презрение?  Или  не  мила была она  ему  и  зря  ждала  его  лунными  ночами?  Еще  пуще  сердце  забилось, застучало  оно  громко и яростно,  что не сдержалась Марана  и  вздохнула  ледяным  воздухом  на  поля  вокруг.    Белый  снег  коснулся  золотых   колосьев.  Засыпало  сугробами  хлеба  созревшие.   
Засмеялась  Мара  от  зла  содеянного.
- Так  и  надо им,- подумала, - Теперь  будут  знать,  каково  мне  жилось!  Теперь поплачут  они мои слезами!   
  Шла  богиня  долго,    рассыпая  снега  повсюду,  и  сея смерть на  своем пути,  пока  не  показался  терем расписной  самого Рода -  батюшки. 
 Постучала она, ножкой  топнула,   как  врата  и  открылись,  и  оказалась  она  в  родных  ее сердцу  чертогах.   Вспомнила детство  свое  звонкое,  как  играли они с сестрой   ненаглядной  Мерцаной .
Улыбнулась  княжна,  прослезилась.   Такое  тепло  душу  ее  охватило, что  растаяли  будто  ледяные  снега  на ее  сердце.
- Мара,-  послышался  знакомый  мягкий,   голос за  спиной.
- Матушка,- прошептала Марана,  обернувшись  и  резко опустившись на колени.
- Ну,   будет,-  промолвила Макошь,   коснувшись  теплой  рукой  ее белой  щеки, - Здравствуй,   девочка моя!
Проговорив  это,  Макошь подняла  Мару и крепко прижала  к  себе,   от чего  та  снова почувствовала себя  маленькой,  беззащитной  девочкой.   Будто  и  не  было  этих  долгих  и  одиноких  лет.
- Я  пришла к  отцу  с просьбой, -  нарушила  молчание  ледяная  княжна,   освободившись  от  крепких  материнских  объятий. 

Макошь  пристально  посмотрела в глаза  дочери и, кажется,  только  сейчас   заметила  случившуюся   в ней  перемену.   Чем-то  чужим,   колючим и  холодным  веяло  от ее  взгляда.
-  Пройдем  со  мной,-  прошептала  она,  все  еще  вглядываясь в  знакомые,   но в то  же  время  словно чужие  черты  дочери.
  Марана  осторожно  ступала по  деревянному  полу  родного ей  терема,  оставляя  за  собой   серебряные   снежинки.   

Род   сидел на высоком  деревянном троне в  окружении черных   воронов  и  будто  спал.
- Здравствуй, Батюшка,- промолвила  Мара,   опустившись на колено  перед  верховным  богом- правителем.
-  Здравствуй,  дочь ненаглядная,-  будто  эхом  ответил  Род,  а   вороны,  что  сидели на   спинке его   высокого   дубового  трона,  пристально   вглядывались  своими    черными,  словно  смородина,  глазами, - С  чем  пожаловала?
- Я,   Батюшка великий ,  спросить  тебя хочу, -  продолжила  Марана, - Чем  провинилась  я  пред  тобой,   а  может  быть пред   матушкой,  великой   ткачихой  судеб,  что  вы  меня  изгнанием  наградили? 

Род молчал,   а  Макошь   вздохнула,  прижав  ладонь к  груди.
-  Я   постигла  силу,-  говорила богиня,  -  Да  только  это  сила  страшная  и  грозная,  какой  еще не  видел  этот  свет.  И  сила  эта-  смерть.
Макошь вздрогнула,  издав  приглушенный  вскрик, а  Род   приподнялся   со  своего  трона. 
Вороны  перелетели,   усевшись на пол,  возле   ледяной  княжны ,   будто  пытаясь проверить  истинность ее  слов.  Они каркали наперебой, заглушая  друг  друга,   и  создавая  такой  шум,   от  которого    заболела  голова.
- Утихните  вы, -   раздраженно  крикнула Мара,  словно   пытаясь  перекричать разбушевавшихся  птиц,-  Замолчите!
 Марана  махнула  рукой  в  сторону  кричащих  воронов  и  они  в  одно   мгновение  превратились в  глыбу  льда.
Макошь тяжело вздохнула,  а  Род   вскочил   со своего  места.
- Этого не  может  быть…-  бормотал  он,    глядя  в глаза плачущей  в  стороне  верховной  матери, - Ведь   пророчество не  должно  было  сбыться!