Джонни

Уистен Хью Оден

О, долина, где летом гулял со мной Джон,
Вдоль глубокой реки брели я и он,
А цветы под ногами и птахи вдали
Сладкозвучнейше спорили о взаимной любви.
Оперлась на плечо его, играть Джонни маня,
Но, как гром, он нахмурился и ушел от меня.

О, я помню ту пятницу - мне в сердце запал
Наш поход на декабрьский благотворительный бал:
Пол начищен, оркестр - не забыть никогда,
Как был Джонни красив, как была я горда;
"Крепче прижми - протанцуем до нового дня!"
Но, как гром, он нахмурился и ушел от меня.

Я всегда буду помнить и Гранд-Опера,
Звезды сцены сияли нам там до утра.
Жемчуга, бриллианты сверкали нам там,
Украшавшие платья блистательных дам.
"Я в раю, - прошептала. - Как счастлива я".
Но, как гром, он нахмурился и ушел от меня.

А был он прекрасен, как цветущий апрель,
И строен, как башня, что построил Эйфель.
И когда огласил громкий вальс променад,
Мое сердце пронзили улыбка и взгляд.
"Женись! Я любить тебя буду, верность храня".
Но, как гром, он нахмурился и ушел от меня.

Ночью Джонни мне снился, возлюбленный мой:
На одной руке солнце, луна - на другой,
Зелень травы и морских синь глубин,
Звезды, все как одна, били в свой тамбурин.
А я в яме лежала - на тысячи миль вверх земля.
Но, как гром, он нахмурился и ушел от меня.


Johnny (W. H. Auden)

O the valley in the summer where I and my John
Beside the deep river would walk on and on
While the flowers at our feet and the birds up above
Argued so sweetly on reciprocal love,
And I leaned on his shoulder; 'O Johnny, let's play':
But he frowned like thunder and he went away.

O that Friday near Christmas as I well recall
When we went to the Charity Matinee Ball,
The floor was so smooth and the band was so loud
And Johnny so handsome I felt so proud;
'Squeeze me tighter, dear Johnny, let's dance till it's day':
But he frowned like thunder and he went away.

Shall I ever forget at the Grand Opera
When music poured out of each wonderful star.
Diamonds and pearls they hung dazzling down
Over each silver or golden silk gown;
'O John I'm in heaven, ' I whispered to say:
But he frowned like thunder and he went away.

O but he was as fair as a garden in flower,
As slender and tall as the great Eiffel Tower,
When the waltz throbbed out on the long promenade
O his eyes and his smile they went straight to my heart;
'O marry me, Johnny, I'll love and obey':
But he frowned like thunder and he went away.

O last night I dreamed of you, Johnny, my lover,
You'd the sun on one arm and the moon on the other,
The sea it was blue and the grass it was green,
Every star rattled a round tambourine;
Ten thousand miles deep in a pit there I lay:
But he frowned like thunder and he went away.