О рыбной ловле и любви к жизни

Однажды я лежал в 1-й Градской, отделение было не самое замечательное, в палате нас было шестеро и все – тяжело раненные. Но был совсем тяжелый случай, лежал с нами Николай (условно) со сломанным позвоночником. Я сам-то первые сутки ничего не понимал, а топом только доходить стало, как тяжело мужику-то. Двойной перелом позвоночника и перелом таза – не шутка дело. Сидела с ним постоянно жена, или на смену, дочь. Обе они медсестры из Градской же. Я так понял, что это отделение как раз специализировалось на лечении переломов позвоночников: вставляли такие шунты, болты и закручивали. Конструкция – примерно как если бы кто-то решил деревенский плетень починить – просто все. Только вот денег на детальки у семьи не было, операцию хирурги обещали бесплатно сделать, жена-то сотрудница была. Но болты эти керамические и гайки нужно было покупать. Денег нужно было тысяч 60, они заняли 20. А 40 тысяч оформили материальную помощь в больнице. Короче, привезла жена детальки и вроде бы повеселее стало. Хотя, какое уж там веселье – лежал он голый на животе и постоянно ему зеленкой мазали пролежни. В больнице ничего не хватало, даже зеленка кончилась, было позорно. А вокруг жизнь протекала мелко-скрипуче – то таджика привезут после ДТП, то мальчишку-бармена с проломанным черепом. Но пролежни у Николая не заживали, а с ними операцию делать было нельзя, так что – приходилось ждать и мазать зеленкой. Ко мне приезжали посетители, и по работе в том числе, голый мужчина в палате весь в зеленке, особо никого не пугал, и женщин в том числе, такая у нас страна.
    Узнал я всю историю этого падения, а грохнулся Николай с пятого этажа. Причина – простая, нужно было похмелиться, а жена дверь закрыла и уехала в Москву на работу.  Вот Николай подергался, да и решил по бельевой веревке спуститься на четвертый этаж с пятого, было это в Киржаче, во Владимирской области. Из этого Киржача вся смена медсестер и уборщиц нашего отделения приезжала. Ну, полез, да веревка оборвалась. Как и кто его до Москвы довозил – это мне не известно, но вот лежал он в своем развеселом неглиже напротив меня три недели, и все операцию откладывали.
     А однажды хирург на обходе сказал Николаю, что если он не против, к нему после обеда зайдет один пациент после схожей операции. И действительно, заходит такой мужчина на костылях, очень бледный, но спокойно так рассуждающий о разном всяком, провожающая у него была тоже женщина после операции, не знаю какой.  Посидел, рассказал о себе, тоже двойной перелом позвоночника. Теперь ему предстоял месяц реабилитации. Для меня все это было сплошной фантастикой, но буднично так. Парень вел себя очень достойно, я потом видел эту пару в коридоре, она ему Верлена читала по памяти. Пути неисповедимы твои, Господи. Это я так про себя повторял, но, и правда, чудно было.
     Узнал я между делом, что Николай был страстным рыбаком, с друзьями и с женой ездили они «на карасиков». И так я представлял себе рыбалку эту: утро, туман, река – красота – неописуемая. Так что, Николаю дано было почувствовать красоту и даже передать ее.  По ходу дела, у меня все шло к выписке, там свои ограничения по срокам. Но, по-честному, заколебался я в больничке со страшной силой. А дела у Николая шли не очень, пролежни не уменьшались. Говорил он уже по-другому. Человек – существо живучее, но устает, мозг прежде всего, от боли устает. Жена его переживала, считала, что это она виновата. Хотя, квасил Николай, видимо, по-черному.  Часто они разговаривали, мечтали о разном, и «на карасиков» осенью съездить в том числе. 
      Так что, это о жажде жизни, и о красоте. Я не знаю, жив он или нет. Ведь мы, по-честному, не верим, что человек может взять, и умереть. Не говоря уж о самом себе