Стих 1997 года

Двадцатый век!  Конец тебе, конец,
Ты нашей жадности и глупости венец.
Материй ярких ты наткал, подонок,
И умер дух, не вынеся обновок,
И умер дух, о горе, горе нам,
Так пристрастились к импортным штанам,
Коров порезали, собак поразвели,
Ошейники звенят по белу свету.
Мне – места нет, здесь места нет поэту,
В моей стране цена всему – рубли.
А люди сплошь с погибшею душою,
Изъеденные денежной паршою.
А все торги – загадка для народа.
...И  чахнет все – и люди и природа.


                2.

Где были церкви – в бурьяне фундамент,
Колокола давно пошли на медь.
За чей-то грех нам надобно терпеть,
Но с Божьей помощью всю эту гнусь исправить.
Храм возродить и Господа восславить,
И осенить свой лоб святым крестом,
Воскреснуть и молитвой и постом.
И  истиной, и истиной, конечно,
О, как она была с людьми беспечна –
Раздавлена грязнейшим сапогом.
О, Господи, ты освяти наш дом,
Прости за то, что мы тебя забыли,
Соблазнены мы Сатаною были.
Мы каемся, мы просим о прощенье.
Пошли от зла, насилья избавленье.
             Спаси, Господь!

                3.

Махины заводов безмолвные спят,
Их окна слепы, никуда не глядят.
Пустые проходные, в сиротстве цеха,
На шахтах закрытых царит чепуха.
Фигуры рабочих заметны едва,
А денег не платят – откуда еда?
Хозяевам власть обещает опять
Побольше налогов с народа взимать,
А те не желают платить за труды –
Дожили мы, братцы, до страшной беды.

Законные воры возводят дворцы,
В машинах порхают, как в небе скворцы,
То в сауну едут, а то на пикник.
Потуже, Ванек, затяни воротник,
И пояс потуже. Ты чахни, Ванек, –
Могущества нашего бывший залог,
Как пчелка трудился великий народ.
...Толстенные трутни поели наш мед.
                1997 г.