Декадентская Мадонна. Часть 3

    Для внедрения в жизнь воззрений Мережковского Дмитрия Сергеевича через  программу «Неохристианство», с 1901 по 1904 проводились религиозно-философские собрания в их доме Мурузи.  В 1902 году в своем стихотворении « О вере»  Зинаида настойчиво убеждала  последователей этого учения:
« Отдайся новым созерцаньям,
О том, что было, не грусти,
И к вере истинной  -  со знаньем –
Ищи бесстрашного пути».

    Зинаида Николаевна была одним из организаторов, активным  участником и  фактическим соредактором журнала « Новый путь». Для журнала ею писались умные, острые критические статьи под псевдонимами: « Антон Крайний», « Лев Пущин»,
и « Товарищ Герман». Надо добавить, что все ее статьи и рассказы подписывались только мужскими псевдонимами, а стихи печатались всегда под ее именем.

    Проза Гиппиус пользовалась меньшим успехом, чем стихи. Пробовала она себя и в драматургии. Самой удачной ее работой стала пьеса « Зеленое кольцо»  о людях завтрашнего дня.

    Как правило, ее произведения описывали душевный разлад человека, ищущего высший смысл, божественного оправдания низкого земного существования. Ее творчество можно условно поделить на три периода:
романтически-подражательное, символистское  и декадентское .

    « Тройственность» прослеживалась и в ее поэзии. Она писала о человеке, о любви и смерти. Даже будучи в эмиграции, в 1933 году она утверждала:
«Есть счастье у нас, поверьте,
И всем дано его знать.
В том счастье, что мы о смерти
Умеем вдруг забывать».

    Многими  критиками отмечалась также ее « характерная  неженственность»  во всех произведениях. Да и в жизни она любила шокировать публику, появляясь в мужской одежде. Она много курила. Предпочитала высказываться наперекор общепринятым суждениям  очень злыми репликами.

    Практически во всех своих стихах и статьях Зинаида Николаевна говорила о себе  в мужском роде. Это раздражало, пугало и отталкивало от нее.От такого отношения к себе других людей, у нее в душе, по ее же собственным словам, царил « тяжелый холод» и она была мертва, « как убитый ястреб».

   Эта ее боль видна в стихотворении « Днем», написанном в 1904 году:
« Я ждал полета и бытия
Но мертвый ястреб  - душа моя.
Как мертвый ястреб, лежит в пыли,
Отдавшись тупо во власть земли».

   1905 -1907 годы Мережковские провели в Париже: писали стихи и статьи против монархии; сблизились с революционными кругами; поддерживали отношения с Б. Савинковым. Ожидание перемен в России хорошо показано в  стихотворении Гиппиус
« 14 декабря» от 1909 г.:
«Мы, слабые,  -  вас не забыли,
Мы восемьдесят страшных лет
Несли, лелеяли, хранили
Ваш ослепительный завет.
И вашими пойдем стопами,
И ваше будем пить вино…
О, если б начатое вами
Свершить нам было суждено».

     Однако, произошедшую Октябрьскую революцию Гиппиус встретила весьма враждебно, даже с ненавистью. Ей хотелось « ослепнуть и оглохнуть», чтобы не видеть « тягучее удушье» и «чудовищность». Она была убеждена, что « Россия безвозвратно погибла» и все говорила о « наступлении царства антихриста».

     Зинаида Николаевна разорвала все связи с В. Брюсовым, А. Белым и А. Блоком, поскольку тот посчитал революцию « взрывом стихий и очистительным ураганом».В мае 1918 года А.Белому и А. Блоку она посвятила стихотворение « Шел»:
«В покрывале ветер свищет,
Гонит с севера мороз…
Никогда их не отыщет,
Двух потерянных, Христос».

    Тогда Зинаида Гиппиус еще верила, что скоро все в России вернется на «круги своя», и в декабре 1918 года она написала об этом с твердой убежденностью  в своей правоте в известном стихотворении « Знайте!»:
«Она не погибнет,  -   знайте!
Она не погибнет, Россия.
Они всколосятся  -  верьте!
Поля ее золотые.
И мы не погибнем,   -  верьте!
На что нам наше спасенье:
Россия спасется,  -  знайте!
И близко ее воскресенье».

       Но, так и не дождавшись воскресения России, в самом начале 1920 года Мережковские эмигрировали в Париж.50- летняя Зинаида Николаевна со всей своей активностью и прекрасными организаторскими способностями окунулась в общественную деятельность.

     В 1925 году ею было основано общество « Зеленая лампа», объединившее
различные литературные круги русских эмигрантов. Это общество просуществовало до 1940 года. « Зеленая лампа» многим освещала путь, спасала от духовной гибели и деградации вдали от родины.

     В то же самое время ее муж, Мережковский Дмитрий Сергеевич, один из основателей русского символизма, в эмиграции продолжал полагать,  что русский вопрос  -  это всемирный вопрос, и спасение России от большевизма  -  основная задача и смысл западной цивилизации.

     В июне 1936 года правительство Муссолини выделило ему стипендию для работы над книгой о Данте. Мережковский  несколько раз встречался с Муссолини и убеждал того в необходимости начать « Священную войну» с Советской Россией.

    Конечно, Мережковский осознавал опасность фашизма,но возможная победа Гитлера в войне пугала его меньше, чем порабощение Европы большевизмом. Впервые за всю совместную жизнь взгляды Мережковского и Гиппиус разошлись в оценке личности Гитлера. Зинаида называла Адольфа « идиотом с мышь под носом», а Дмитрий считал того « орудием против царства Антихриста».

     Именно в эмиграции Зинаида Николаевна ясно осознала, что « Поэт не в состоянии работать вдали от России». В ее творчестве тех лет прослеживается  упадническое настроение, меланхолия и тоска по прежней великой России:
« Господи! Дай увидеть!
Молюсь я в часы ночные.
Дай мне еще увидеть
Родную мою Россию.
Как Симеону увидеть
Дал ты, Господь, Мессию,
Дай мне, дай увидеть
Родную мою Россию».

      Но Зинаида и не предполагала, что на ее долю выпадут еще более худшие, позорные времена.Летом 1941 года после нападения Германии на СССР их литературный секретарь В.Злобин,из желания улучшить материальное положение семьи Мережковских,  и его немецкая знакомая без ведома Гиппиус привели ее мужа на немецкое радио. В своей речи Мережковский говорил о « подвиге, взятом на себя Германией в Святом Крестовом походе против большевизма. Он сравнил фюрера с Жанной Д,Арк, призванной спасти мир от власти Дъявола.

     Когда Гиппиус узнала о выступлении Дмитрия Сергеевича, она « не только была расстроена, но даже напугана». Первыми ее словами стали: « Это конец».

    Им не простили это радиовыступление, обвинив в сотрудничестве с Гитлером.  Отвернувшись от Мережковского Дмитрия, все отказались и от общения с Зинаидой Гиппиус, припомнив все ее многочисленные любовные похождения, злые фельетоны, острые критические статьи, резкие нападки на других поэтов, надменность, холодность, безжалостность, раздражительность и независимость.

    Заклейменные русскими эмигрантами, Мережковские оказались в полной общественной изоляции. Их поносили, обливали грязью, вспомнили старый петербургский анекдот о Мережковском: « Покарала тебя Афродита, послав жену  гермафродита».

    Она ни перед кем не оправдывалась. Она никому не могла раскрыть своей тайны. Завеса этой тайны только чуточку была приоткрыта в ее горьких откровениях в стихотворении « К пруду», написанном  в 1895 году:
« Не осуждай меня, пойми:
Я не хочу тебя обидеть,
Но слишком больно ненавидеть, -
Я не умею жить с людьми.
И знаю, с ними задохнусь.
Я весь иной, я чуждой веры.
Их ласки жалки, ссоры серы…
Пусти меня! Я их боюсь».

    Даже если бы она и захотела оправдаться, все равно никто бы не поверил, что все, в чем ее обвиняли, происходило из-за того, что злая судьба обрекла ее на бесполость и бесплодие. Она никогда не изменяла мужу. Заключенный ими духовный и интеллектуальный союз был по-прежнему крепок. Все ее похождения  - всего лишь страстные поцелуи и больше ничего.

     И, как верная жена, она не могла бросить мужа даже из-за того позорного выступления на радио. Нет, не могла она бросить его, такого жалкого и больного, пусть даже совершившего роковую ошибку.

     Узнав о зверствах фашистов в России, Мережковсий усомнился в своем выборе и стал осуждать Гитлера. 7 декабря 1941 года Дмитрий Сергеевич умер. Всего несколько человек были на его  похоронах на русском кладбище. В «Стуже 1941 г.» Зинаида обреченно написала обо всех этих событиях:
«Как эта стужа меня измаяла,
Этот сердечный мороз.
Мне бы заплакать, чтоб сердце оттаяло,
Да нет слез».

     Зинаида Николаевна умерла 9 сентября 1945 года. В последние дни жизни рядом с ней оставался ее единственный друг  -  ободранная злая кошка. У ее гроба на кладбище раздавались остроумные реплики: « Надо бы проверить, точно ли умерла русская чертовка?», « А, вдруг, оживет, змея?»  Остряки стучали палками по крышке гроба.

     И никто из них, так и не понял, не угадал, что за всей ее холодностью, бесцеремонностью, независимостью, критичностью скрывалась очень несчастная, страдающая женщина, страшно одинокая и беспомощная в своем недоумении от происходящего с нею.

    Она так и ушла в иной мир одинокой и гордой, не сняв маску, которой прикрывала свое трепетное, ранимое сердце.

    Прости, Зинаида, всех, кто доставил  тебе на земле столько страданий и
огорчений, прости и себя за то, что своим дерзким поведением ты провоцировала их на порицание тебя, и молись перед лицом Господа Бога нашего об облегчении участи и исцелении тех несчастных, у кого произошли подобные изменения в организме на генетическом уровне вследствие плохой экологии, повышенного радиационного фона или болезней матерей во время беременности.
 
    Еще в 1938 году Зинаида Николаевна Гиппиус написала мудрые строки о прощении в стихотворении «Грех»:
«Простим и мы, и Бог простит,
Но грех прощения не знает,
Он для себя  -  себя хранит,
Своею кровью кровь смывает,
Себя вовеки не прощает  -
Хоть мы простим, и Бог простит».

  Возможно, она и права. Самое трудное в покаянии, человеку самому простить себя.

Продолжение следует.